Карина Василь - Различные миры моей души. Том 3. Сборник повестей

– Так я думала, ты знаешь, – слабо защищалась я.

А и в самом деле: её беременность с недавнего времени не была для меня новостью. А все её дурацкие вопросы о том, когда она забеременеет, просто шуточки и желание меня проверить на звание предсказательницы. Но мне казалось, срок гораздо меньше. Да и не рано ли мои смутные догадки выдавать за истину? Я ещё не уверена в своём «даре». А вдруг какой-нибудь там выкидыш? Потому и молчала на тему детей, что у Юльки уже были проблемы. А я не хотела её обнадёживать раньше времени – вдруг придётся разочаровать? Да и сейчас, глядя на неё, я не могла поверить в три месяца. Даже в два. Три недели, никак не больше.

– Ты у врача была? – спросила я, когда Юлька перестала скакать.

– Скоро пойду, – счастливо сказала Юлька, нежась в своём счастье.

– Так откуда ты про три месяца решила? – изумилась я.

– Так задержка… – ответила счастливая Юлька. – И тест показал…

Я ощутила тревожный звоночек: задержка на три, ну пусть два, месяца, а ребёнку недели три? Ну, в лучшем случае четыре. Что-то не так.

– Юль, – сказала я, встряхнув её руку. – Срочно к врачу. Проверься. Может, на сохранении надо будет лежать…

– Не каркай, – махнула она рукой и вскочила с моей кровати. Затем, раскинув руки, она закружила по палате.

– Юль, я серьёзно! – старалась урезонить её я. – Не может быть трёх месяцев. Даже двух. Месяц, в лучшем случае.

Резко остановившись, она бухнулась на мою кровать.

– Думаешь?

– Уверена!

Она посерьёзнев, опустила глаза и стала что-то ковырять в одеяле.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила я.

– Обманула я тебя, – покаянно протянула она, поднимая глаза. В них плясали чертенята. – Решила тебя проверить. Я была у врача. Четыре недели. Потому мы с Ёжиком и поженились. Где надо и что надо написали, Ёжик с кем надо поговорил, убедил – и вот, я замужем!

Она повертела рукой с золотым ободком на пальце перед моим носом. Я облегчённо вздохнула.

– Ты не обиделась? – обеспокоенно спросила она, наклоняясь ко мне.

– Да иди ты, – махнула я рукой. – Ещё раз меня так напугаешь – прокляну! – Я состроила страшную рожу. Юлька в страхе отпрянула, но потом засмеялась, махая на меня руками. Геля, с улыбкой глядя в книжку, перевернула страницу.

– Кстати, – сказала Юлька, насладившись моими поздравлениями и слегка придя в себя от упавшего на неё счастья. – Ты видела, какого симпатяжку Сергуня в области откопал? Ну просто прелесть!

– Ещё один? – поморщилась я. Если Серёга ещё кого-то «откопал», значит меня он из сериала вообще вычеркнет. Или на задворках эпизодов оставит.

– Какой ещё? – удивилась Юлька. – А первый кто?

– Да Морозов, – брезгливо сказала я.

– Так о нём я и говорю, – заулыбалась Юлька. – Такой лапочка! Милый, очаровательный, вежливый, весёлый и совсем не занудный.

Я снова поморщилась. Видимо, при общении со мной он демонстрирует иные качества из вредности.

– Знаю я его. Серёга нас познакомил. Это чучело тут со мной пару сцен сыграл в духе «Твин Пикс».

– Милашка, правда? – В своём счастье Юлька была готова осчастливить весь мир, всё ей виделось радостным и лучезарным. Она снова вскочила и задёргалась рядом с моей кроватью.

– Заносчивая самоуверенная скотина со склонностью к злым шуткам, – отрезала я, подтянув одеяло. Геля рядом неопределённо хмыкнула, не отрываясь от своего чтения.

– Ты о ком? – изумлённая Юлька снова плюхнулась на мою кровать. Пружины под ней обречённо застонали.

– Да о Морозове твоём. Пока ты с Ёжиком свои матримониальные дела улаживала, я терпела гадости этого… этого…

– Ты про Вовку? – Глаза у Юльки стали как блюдца. – Да ладно! Милейший человек. Пару раз мне волосы над унитазом держал, когда меня утром тошнило.

– Для тебя он Вовка, – снова скривилась я. – А мне он велел величать себя Владимиром.

– Да ты шутишь. – Юлька захлопала глазами, удивлённо таращась на меня. Признаюсь, от её взгляда мне было несколько жутковато. – На площадке я слышала, ты с кем-то поцапалась. Но ты же вечно цапаешься… – Вот уж брехня! Я со всеми стараюсь поддерживать хорошие отношения. Иначе тебя на площадке либо сожрут, либо сживут, либо ты свихнёшься. Что за ерунду она плетёт? – Но я не думала, что с ним! Катька-помреж – так вообще при нём дышать боится: он однажды ей стаканчик кофе купил. Так она его как реликвию бережёт. Генка-осветитель сокрушается, что он не гей, а то сейчас бы его окрутил. Но Вовка ему сразу сказал, чтобы он даже не пытался… Ты знаешь, какой Генка обидчивый? – Я кивнула. – Всё ему кажется, что над ним шутят и издеваются. А Вовка как-то так ему сказал, что Генка сейчас чуть не молится на него. Разок ручку в шутку поцеловал – так она теперь млеет при виде него. Генка-осветитель сокрушается, что он не гей, а то сейчас бы его окрутил. Но Вовка ему сразу сказал, чтобы он даже не пытался… Ты знаешь, какой Генка обидчивый? – Я кивнула. – Всё ему кажется, что над ним шутят и издеваются. А Вовка как-то так ему сказал, что Генка сейчас чуть не молится на него. Инка-гримёр так вообще поначалу носом вертела – идеальная внешность, даже гримировать особо нечего. А он ей пару шуток отпустил, что она ждёт его в своём кресле, как второго пришествия, чтобы поржать и пококетничать с ним. Верке он так ненавязчиво и деликатно посоветовал крем для лица, что эта стервозина даже не стала фыркать на него и зубами скрипеть. А помнишь, ты ей про рак сказала – как она вылетела от тебя? – Я снова кивнула. – А он ей ручки гладит, слова ласковые говорит, воркует, утешает. Она теперь реже скандалит на площадке…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Энрике IV Бессильный – последний король Кастилии и Леона перед династической унией Кастилии и Арагона. Сын Хуана II и Марии Арагонской, единокровный брат Изабеллы Католической. Энрике IV желал установить мир между монархией и знатью, нарушенный действиями своего отца Хуана II. Он вернул земли и имущество, конфискованное у дворян. Но тем не менее восстания кортесов продолжались. В 1465 г. мятежники, среди которых были архиепископ Толедский, генерал-адмирал дон Федериго, гроссмейстер Калатравы и другие видные чины королевства, собрались в Авиле, объявили Энрике низложенным. Над изображением Энрике IV Бессильного восставшими дворянами был совершён акт: символическое свержение с престола. Родриго Пиментел, граф Банавенте уничтожил скипетр; толедский архиепископ Алонсо Каррильо снял с изображения корону; Альваро де Суньига, граф Пласенсии сломал королевский меч; Диего Лопес де Суньига сбросил изображение Энрике с престола. Восставшими на престол был возведён младший брат свергнутого короля Альфонс, вошедший в историю под именем Альфонсо XII Соперник.