Александр Есентаев - «Игра»

– Удача отвернётся, и ты погибнешь, так ничего не доказав ни себе, ни другим, – сказала она в ответ.

– Я должен побеждать! Но если не сложится, всё может быть, то ничего и не поделаешь. Но сходить трусливо со своего избранного пути? – Евгений мягко улыбнулся. – Это не для меня. Искать и не сдаваться, идти и не сворачивать – это для меня.

Майя только грустно покачала головой.

Евгений коснулся её руки. – Просто верь мне и верь в мою победу.

– Хорошо. Я буду верить и молить Мировую гармонию, чтобы ты не погиб. Я буду всегда рядом с тобой.

И когда он вновь выиграл, а она верила и ждала, а потом с большой радостью и любовью обняла его – тогда их отношения достигли максимальной глубины. Майя приходила к Евгению почти каждый будничный вечер и тем более в выходные, они вместе развлекались и отдыхали, но в целом распорядок жизни у Евгения не изменился. Когда надо было ему побыть одному, она уходила, когда надо было не отвлекать от важного для него дела, она не мешала. Она предлагала ему поменять жильё на более солидное или переехать к ней, но он наотрез отказывался, утверждая, что так ему и ей удобнее. Он не хочет менять обстановку и уклад жизни, и ей надо жить, исходя из собственных интересов, а когда они встречаются у него, то места вполне хватает обоим.

Майя любила послушать философские мысли Евгения, когда на него иногда находило, впрочем, как и Инни, но она их понимала по-другому или совсем не понимала. Ей нравились отдельные высказывания и тёплая глубокая душевность, исходившая от милого друга, а Инни находила в словах и чувствах Евгения гармонию разума, их души словно сливались в одно целое. Это отличие в двух милых созданиях Евгений хорошо улавливал. Может это – не вина Майи, а больше его, потому что он изменился, изменилась его философия, изменился его внутренний мир, став более суровым, спартанским. Хотя лично ему казалось, что его философия только на капельку трансформировалась, местами окрепнув, местами ослабнув, но в целом став более гибкой и естественной. Он продолжал любить жизнь, но уже без глупых лозунгов, типа жизнь всегда прекрасна или жизнь – твой шанс, реализуй его.

Вот в таком непонятном для сторонних людей взаимодействии протекала жизнь Майи и Евгения. Он позволял ей быть около себя, но на некотором расстоянии, а она легко с этим соглашалась, не претендуя и не жалуясь ни на что. Она никогда не заикалась о будущих семейных отношениях, не потому что Евгений уже официально был женат, хотя если кто-то из членов семьи умер, то вполне возможно его действие прекращается. Никого это не волновало, они оба знали, что их семейная жизнь невозможна. Майя также особо и не огорчилась, когда на предложение поехать в отпуск в космическое путешествие Евгений категорично заявил, что Земля в их полном распоряжении, а космос закрыт окончательно и бесповоротно. Она только поинтересовалась, был ли он там? Он коротко ответил, что был, и больше туда ни с кем не собирается. Она заметила, что тоже была и не раз на гастролях и просто так, но не прочь ещё слетать, но если он не хочет, то ничего страшного. Майя чувствовала, что за многими отказами Евгения, совершенно порой непонятными, что-то или кто-то стоит. А именно Инни. А Инни для неё, да что для неё, для всех – запретная тема, и всё что связано с нею – тоже табу. Это её немного обижало, ведь она мечтала, чтобы и её Евгений полюбил как свою Инни, но тогда это уже был бы не Евгений, а кто-то другой. А ей хочется быть рядом со своим любимым спасителем, а не другим, значит и здесь ничего не остаётся, как смириться. Странно парадоксально у них текла жизнь, Майе ничего не оставалось, как со многим мириться, а Евгению больше всего не нравилась в Майе её покорность. Как-то он вспылил и резко спросил, почему она не уйдёт от него, не найдёт нормального мужчину, не создаст вместе с ним семью и не заживёт счастливо? Что её держит рядом с себялюбивым «игроком», который через пару-тройку лет погибнет? Неожиданно и она вышла из себя, её глаза сверкали от негодования, и прокричала в ответ, что это ей решать с кем быть, хочет быть и будет рядом с ним, пока он не умрёт. А потом, быстро утихнув, добавила, что он ещё долго будет жить. Евгений, увидев такую реакцию, тоже успокоился, миролюбиво улыбнулся и негромко произнёс, что он уже давно умер, но решать, конечно, только ей.

Время неспешно в странной работе, странной любви и странных устремлениях бежало для Евгения, пока не наступала новая «игра». Его смертельную игру большинство людей воспринимало как должное нормальное явление, поклонники даже ждали и переживали. В «игре» он был для многих великолепен и всеми понятен, а вне «игры» очень странен. Почему он в свободное от «игры» время работает, а не наслаждается жизнью, почему не тратит свои огромные бонусы? Поводов посудачить о Евгении было предостаточно. А людям ничего так не нравится, как домыслить, выдумать, посплетничать, чтобы у всех внимающих расширялись от удивления и восторга глаза. Ладно, если бы так вели себя люди толпы, но и друзья не понимали его. Евгений продолжал общаться с друзьями по молодости, правда с каждым годом всё реже и реже. Они от души радовались его победам, волновались за него и порой просили бросить «игру», но без особого рвения, им было приятно, что у них есть такой довольно интересный, популярный друг. А у Евгения при встрече с друзьями появлялось неприятное ощущение, что всё идёт по кругу. Новые новости, шутки, восторги, но всё одно и тоже. Меняется внешняя информационно-эмоциональная оболочка, но только не глубина. Нельзя встречаться часто, когда всё одно и тоже. Нельзя привыкать к однотипному поведению, мышлению, чувствам, надо всегда искать и находить что-то новое в людях, тем более в друзьях. Евгений уже давно специально отказывался от частых посиделок в дружеской компании, во-первых, потому что было скучно, во-вторых, потому что надо реже видеться, чтобы почувствовать изменения, происходящие в человеке. Ему было неприятно, даже обидно, когда он в добром друге детства не видел стоящих изменений, словно человек закостенел, а тот в свою очередь ничего нового не видел и в Евгении. Старое мнение, что друг сорвался в пропасть после гибели жены, увлёкся и неизбежно летит к смертельному дну, правда, долго летит, не потому что у него вырастают крылья, а потому что ему везёт ухватиться цепкими когтями за боковые ветки и немного задержать падение, превалировало. Особенно ему не нравилось, когда охмелевший друг, панибратски хлопая по плечу, спрашивал, почему он живёт как дикий отшельник, загадочный аскет, который, имея возможность полноценно радоваться жизни (он не произносил вслух слово «короткой», но намекал взглядом), лишает себя всех удовольствий? Евгению хотелось громко ответить, что его бывший друг ослеп или всегда был слепым и ничего не видит дальше своего «я», нет, не своего «я», а своего «мы», а вот своего «я» у него как раз и нет. Вкусно поесть, приятно выпить, оторваться на природе с сотоварищами, переспать с мишурой красавицей, купить модную безделушку или престижную вещь, смотаться в марсианские сады или ещё какие-нибудь райские уголки Солнечной системы – это настоящие удовольствия? Да его одна стоящая «игра» переплюнет все эти удовлетворения. А его любовь к Инни? Помнит ли его собеседник Инни? Наверное, забыл, как обычную по глупости погибшую женщину, но она не была обычной, а его так называемый друг действительно всегда был слепым. Да, их любовь с виду казалась невзрачной, конфликтной, не выстраданной из-за слепоты смотрящих и самого Евгения, тогда он тоже был похож на всех, и мечтал жить как все, но давно уже изменился. А его работа с людьми? Она не пустая, как считают многие. Он помогает человеку найти путь к себе, пусть не каждому, но некоторым точно. Разве это не приносит настоящего удовлетворения? Но Евгений только грустно улыбался в ответ, ничего не объясняя. Никто не хочет глубоко копаться в его жизни, все хотят видеть только жизнь «игрока» с яркими победами и сумасбродными выходками. И тогда рождаются бредовые версии, что он самый жадный, глупый и везучий «игрок», который мечтает стать самым богатым человеком в Солнечной системе и, накопив бонусов, скупить чуть ли не полмарса. Чем бредовее, тем всем интереснее.