Ний Хааг - Совершенство

Заглушив двигатель, Эйдан ещё пару минут сидел неподвижно, погружённый в воспоминания. Горизонт уже полностью затопило прозрачным светом, который напористо стирал с бледного небосвода звёзды – нужно было спешить! Проверив бленду на оптическом прицеле, надев на карабин белый чехол, Эйдан отворил дверцу кабины и втянул носом морозный колючий воздух. Аккуратно спустившись, он проворно облачился в белую накидку и надвинул на голову капюшон сливаясь с горбатыми мучнистыми сугробами. Установив на дымовой шашке таймер, примяв в нескольких футах от машины снег, Эйдан слегка прикопал тяжёлый цилиндр в центре воронки. Зная о возможной миграции тюленей по многокилометровому пляжу, он не был уверен, что вернётся назад по своим же следам. «Лишь бы не поднялся ветер», – подумал Эйдан, осматривая чистое небо.

После долгих часов, проведённых в тесной кабине машины, скользить на лыжах оказалось легко и радостно. Движение и простор опаивали чувством свободы и придавали сил; казалось, даже заплечный рюкзак и тяжёлый карабин стали невесомы. Нетронутый жемчужный снег звонко скрипел, рассекаемый быстрыми лыжами Эйдана. Бросив торопливый взгляд за спину, полярник запечатлел в памяти яркую машину в снегах и набухающий столб оранжевого дыма, лениво взбиравшегося в чистое рассветное небо. По его прикидкам, сигнальная шашка должна ещё долго дымить, даже по возвращению – полярник собирался действовать быстро и решительно.

Через какое-то время Эйдан остановился и тревожно осмотрел горизонт: за пологим срезом высокого берега виднелось разбитое зеркало океана, голубыми осколками раскиданного среди белых льдов. Вскинув карабин и прижавшись лицом к холодному наглазнику оптического прицела, он ахнул: вместо ожидаемой картины с затянутой льдом бухтой и широкой не замерзающей полыньёй, Эйдан увидел практически свободную ото льда воду и обглоданный слабыми волнами скалистый пляж у восточного выступа! За бухтой, на сколько хватало взгляда и до самого горизонта, тянулись неряшливые льды, разорванные водой. Не такой он запомнил бухту, побывав здесь вместе с Ломаком в первый месяц своей командировки.

– Что за чёрт?! – воскликнул он, разглядывая в прицел заполонившие бухту подтопленные бочки.

Первая мысль была о том, что в акваторию по какой-то невероятной причине зашло судно и потерпело крушение. Эйдан вновь и вновь вглядывался в бурые холмики, покачивавшиеся на тёмной воде, однако расстояние оказалось ещё слишком велико, к тому же гористый край высокого берега срезал практически весь вид на бухту.

Закинув карабин за спину, Эйдан бросился вперёд, распарывая лыжами белоснежную целину. Спустя трудные минуты отчаянного броска, он достиг пляжа порядком уставший, и запыхавшись, повалился в снег. Осторожно выглянув из-за заснеженных скал, он увидел невероятного вида нагромождение льда, образовавшего затор в западной части бухты. Ошарашенный Эйдан перевёл взгляд на обнажённый скалистый склон, с которого, по всей видимости, сошёл ледник и практически закупорил выход из акватории. Грязная, тяжёлая лавина льда и камней съехав вниз, взломала своим весом заснеженную вековую толщу, оставив разбитые плиты голубого льда смотреть в небо; несколько высоченных ропаков высилось ближе к узкому выходу из бухты. Эйдан окинул взглядом опустевший пляж, от которого вовсе ничего не осталось: подскочивший уровень воды поднялся до самых чёрных скал. Многоэтажный ледяной горб тянулся за каменистую гору и своим костлявым угловатым телом указывал направление откуда он пришёл – северо-восток. Вновь прильнув к оптическому прицелу, Эйдан ужаснулся: то, что он принял ранее за плавающие бочки, на деле оказалось телами погибших тюленей, заполонивших собой воды акватории.

Закинув лыжи на плечо, Эйдан оглянулся и с тоской посмотрел на свои следы, словно не веря, что весь пройденный путь оказался напрасным. Спускаясь вниз к остаткам пляжа, он мрачно вслушивался в тишину гиблого места, в котором совсем недавно произошла трагедия. Кроме ленивых всплесков воды и редкого да звонкого треска льда слышно ничего не было. Ни тревожных криков пугливых тюленей, ни резких окриков скандальных чаек…

Уже находясь на берегу, Эйдан с надеждой осмотрел узкую береговую линию, которую местами поглотила поднявшаяся вода – никакого движения! Кое-где, тревожимые прибрежной водой, колыхались мёртвые тела животных, основная же их часть покоилась в воде являя собой печальное зрелище. Большинство тел животных выглядели изуродованными и разорванными, что свидетельствовало о гибели тюленей в воде в тот момент, когда сошёл ледник. Нелепая случайность! Одного Эйдан никак не мог понять: почему катастрофа настигла всех несчастных животных в воде? Отчего практически все тюлени погибли погребённые страшной лавиной и перемолотые в жуткой ледяной мясорубке. Пройдя чуть дальше по пляжу и рассматривая очередное изуродованное тело, Эйдан нашёл ответ на свой вопрос: в воду тюленей загнал страх! Практически рядом на берегу лежало два разорванных животных, а, вернее то, что от них осталось. Рядом на кровавом снегу виднелись следы медвежьих лап, бурой цепочкой ускользавших за каменистый пригорок.

– Так вот кто загнал вас в воду! – воскликнул Эйдан, беря карабин на изготовку. Его глаза пристально осмотрели скалистый берег и заснеженный пологий спуск в бухту.

«Неужели грохот лавины не испугал медведя, – размышлял полярник, настороженно шагая вдоль воды, – и он всё это время оставался на берегу? Навряд ли! И не думаю, что обезумевшая от страха колония тюленей испугается одного хищника, караулящего их на суше… Да они его смели бы к чертям с пляжа! Скорее всего медведь пришёл сюда после схода ледника привлечённый звуком и стал добивать раненых. Но это не отвечает на вопрос: что загнало животных в воду? Разумеется, не все погибли от схода ледника – многие погибли уже после, погибли от голода. Образовалась искусственная плотина, которая закупорила бухту и лишила тюленей еды. Так ли это?»

Внезапно в лицо ударил порыв пронизывающего ветра, выдернув человека из плена тягостных размышлений. Эйдан взглянул на часы и бросил тревожный взгляд в чистое небо: нужно было покинуть бухту и подняться на пригорок, чтобы увидеть дым сигнальной шашки. Оглянувшись назад, Эйдан отметил, что довольно далеко прошёл по мёртвому пляжу. Пребывая на ледяном ветру, Эйдан размышлял о трагической случайности, произошедшей здесь недавно, и своём проигрышном положении. Наконец, он всё же решил вернуться в бухту на машине и погрузить несколько уцелевших туш – это было лучше, чем возвращаться на станцию с пустыми руками.

Эйдан снова приник к оптическому прицелу, и стал обшаривать роковой пляж внимательным взглядом в поисках уцелевших тел. Как назло, берег оказался пустым и лишь у дальней скалы среди торчавших из-под воды камней скопилось несколько туш, покачивавшихся на воде. Продвигаясь вперёд, Эйдан внимательно следил за высоким берегом, местами сливавшимся с небом. Гибель животных породила внутри чувство утраты и пустоты, фатальной невезучести и злобы одновременно. В голове затаилась мысль, что ему придётся в лагерь привезти не трофеи после охоты, а мертвечину, которую ему ещё предстоит выловить из воды. Именно поэтому, пристально разглядывая плавные заснеженные линии берега, Эйдан скорее желал увидеть медведя, нежели страшился этого. Он был готов к этому, как и его карабин с заранее установленным автоматическим режимом стрельбы.