Волкова Евгения - Враг с привилегиями

Бату тихо, от того – зловеще, рассмеялся и переиначил:

– Завтра.

Я сжал челюсти, но перевес был не на моей стороне.

– Три дня.

– А ты любишь торговаться, Миха, – снова засмеялся цыган, и повторил: – Завтра. Но, так как работник из тебя первоклассный, пусть будет «завтра» по твоему времени.

Я глянул на часы и прикинул время – примерно часов пять плюсом.

– Я приеду, – подытожил я, и у бугая с пушкой зазвонил мобильник.

Тот, не отрывая равнодушного взгляда от головы кубинца, нажал на кнопку приёма на гарнитуре. Выслушав приказ, он опустил пистолет, развернулся, и вышел из комнаты.

– Чао, Миха, – пропел Батыров и сбросил вызов.

К. Сейчас.

Второй раз. Меня так не срубало даже в былые времена, что говорит о том, что авария явно не прошла даром для моей головы. Вероятно было бы сотрясение… Если бы там был мозг.

Оглядев знакомую спальню, я оценила и собственное положение.

Нет, я всё понимаю, издёвки, унижения, пытки, но к кровати-то зачем пристёгивать?!

Вздохнув поглубже, я открыла рот и заорала. А когда воздух закончился, закашлялась так, что аж слёзы из глаз брызнули. В таком положении меня и застал Михей.

– Чё орёшь? – осведомился он, появившись на пороге спальни.

Откашлявшись, и вновь заимев возможность дышать полной грудью, я тряхнула головой и поглядела на хозяина койки. И наручников. И хаты. И дебильной псины… Застрелить его что ли?

– Какого хера ты меня пристегнул к койке? – возмутилась я, дёрнув руками. – Я же в отключке была!

– Чёрта с два ты в отключке была, – бросил тот, прислонившись плечом к косяку и сунув руки в карманы.

А он успел переодеться, гляньте-ка! Точнее – раздеться до пояса, а вместо джинсов натянул бриджи, которые когда-то были джинсами, а потом их кто-то (наверняка мерзкая псина) сгрыз где-то до колен. И я увидела много нового на мускулистой тушке своего старого «друга» – три кривых шрама на боку, словно от встречи с Рассомахой, множество, уже знакомых мне, «галочек» и, как апогей, – багровый шрам в центре грудной клетки. Как он не сдох от этого ранения – непонятно, но выглядело шикарно. Тот, кто всадил сюда нож, явно знал, куда нужно бить, чтобы попасть в сердце… или же знал, как не попасть в него… И всё же – как он не сдох-то?!

Как-как… каком к верху. Бессердечный ублюдок.

Однако, даже несмотря на шрамы, Михей не растерял своего холёного внешнего вида. Как и прежде – накачан, мускулы хорошо очерчены под бронзовой кожей, явно следит за своим внешним видом… Что это я? Конечно он следит за своим внешним видом! У него же работа!

– Ну да, – прошипела я, отводя взгляд от тела красавца-ублюдка. – Я не была в отключке, просто превратилась в ведьму и улетела на метле, чтобы отсосать Кощею. А он меня наручниками к твоей койке пристегнул.

– Кира, – он направился к комоду, а я насторожилась. – Вряд ли Кощей сможет оценить работу ротика. Даже такого, как твой. Это же скелет, у него нет члена.

К моему облегчению Миха поднял с комода ключ от наручников, а не решил снова взяться за хлыст.

– Для турка, ты слишком хорошо знаком с русским фольклором, – буркнула я, продолжая внимательно следить за его перемещениями.

– Я – араб, – отозвался парень, подойдя к кровати. – Ещё раз назовёшь меня турком, получишь.

Молчи, Кира, молчи…

– Что получу?

Михей усмехнулся, смотря мне в глаза, а потом легко запрыгнул на меня и уселся на животе.

– Попробуй.

Нет-нет, зачем искушать судьбу?! Я же не дура… Правда?

– Турок.

Нет, не правда.

В первое мгновение, когда стальные пальцы сжались на горле, в памяти всплыл момент из прошлого. Тогда я видела, как эти пальцы сжимаются на шее темнокожего парня – легко, ровно, уверенно. Потом в груди начало адски печь, а шею свело судорогой. Зажмурившись, я искренне пыталась терпеть, ведь нужно-то всего секунд двадцать. Но спустя десять мучительно долгих секунд я дёрнулась и попыталась втянуть носом хоть капельку кислорода. И, вместо ожидаемой капельки, я получила целый фонтан. Жадно втягивая ртом воздух, я уронила голову на подушку.

– Понравилось? – поинтересовался Миха, сжав пальцами мою челюсть. – Скажешь ещё что-нибудь?

Молчи…

– Почему бы и нет, – прохрипела я, а он повернул мою голову вбок. – Смотрю, ты собаку завёл, да? А жену тоже завёл? Детей? Как ты мне тогда говорил: «Заведёшь семью, собаку…».

И снова ладонь легла на шею, но теперь на горле оказались только пальцы, от чего у меня создалось впечатление, что трахея сейчас к позвоночнику прилипнет. И вот здесь стало дико больно.

Мучительные секунды без кислорода ещё можно было терпеть, а когда к ним примешивается ещё и такая боль… Да, Михей, всё так же, умеет переворачивать мир с ног на голову. Никто не останется равнодушным.

– Знаешь, – пальцы ослабли, и я снова закашлялась, рывками наполняя лёгкие воздухом. – Я же люблю это дело, Кира. Могу сутками так ласкать. Оно тебе надо?

– А что надо тебе? – просипела я, чувствуя одинокую слезинку, скатившуюся на переносицу. – Чего ты хочешь от меня?

– Будь послушной, – будничным тоном сказал он, а потом опустился на меня полностью. – Может быть я тебя даже отпущу потом.

Мне… мне что, показалось?

«Отпущу»?

Да не в этом дело!

Я пошевелилась и повернула голову так, чтобы посмотреть в глаза своему мучителю.

– У тебя встал.

Миха ответил мне прямым взглядом и выдал:

– Да ну?

Я запрокинула голову и начала посмеиваться, с каждым разом всё громче и громче, пока не расхохоталась в голос. Куда-то исчезла боль в шее, а настроение резко скакнуло вверх, словно на американских горках.

– О-о-о… – с трудом переведя дыхание, я помотала головой. – И только попробуй сказать, что ты садист!

– И как мой член меняет это понятие?

– Вставший член, – поправила я, снова посмотрев в глаза парню. – У садюков не встаёт. Их прёт сам факт причинения боли.

Михей вроде задумался, а потом, ни с того ни с сего, потянулся, бросил ключ на тумбу у кровати, и выдвинул в ней ящик.

– Что ты делаешь? – нахмурилась я. – Если ты собираешься…

– Собираюсь.

Я прищурилась и сжала губы, а потом, выгадав удобный момент, дёрнулась, и схватила парня за волосы.

– Потерпи, драгоценная, – не обратил на это внимания, Миха, продолжая копаться в ящике. – Сейчас всё будет.

Как-то странно всё это. Странно, что у меня во рту пересохло от его слов, а кровь прилила к лицу.

– Опа… – Михей, вытянув из моих пальцев свои кучерявые космы, снова лёг на меня, и показал пачку презервативов. – Нашёл.

Он вдруг насторожился, потом отстранился и оглядел моё лицо, а когда заговорил, мне захотелось провалиться сквозь землю:

– Смотри-ка, а сама раскраснелась. Давно тебя не трахали, да?