Валерий Свешников - В окрестностях Рая

Поэтому появление торговцев со множеством товаров, да еще и разнообразных по фасону и моде привлекало толпы покупателей. На этот праздник для глаз и души собиралось так много народу, что ярмарку было слышно издалека.

Хотя в Невеле рынок расположен так хитро между домами, что с главной улицы, естественно, имени Ленина, его не видно, но еще на расстоянии сотни метров слышалось какое-то странное звучание – это шел торг, это шумела ярмарка.

Однажды, по приезде в отпуск, мы пришли поутру на это торжище в надежде купить что-нибудь к предстоящему лету. И сразу в рядах продавцов из Прибалтики увидели мужские шорты из джинсовой ткани. А в те уже далекие времена у нашего потребителя имелось особое, почти трепетное отношение к любой «джинсе».

Поэтому и мы ощутили некоторое душевное волнение перед этими шортами. Можно сказать, мы даже размечтались о том, как будет легче в них переносить жару, как будем удивлять Невель, если пройдемся в них, например, на пляж.

Шорты в провинции еще слыли диковинкой, и это как-то поднимало нас в собственных глазах. Короче, вдохновились и купили этот «привет из Латвии».

После пережитого воодушевления, прикупили еще чего-то из еды и двинулись к дому. На полпути догнала нас хорошая знакомая, и даже далекая родня – Муравьева. Сейчас уже не вспомню, как ее звали, но имя было какое-то исконное. Для краткости изложения назовем нашу дальнюю родственницу Марфой Ивановной.

Сразу при встрече она огорошила нас словами: «А я вижу – впереди идет девка – ноги рябые, одета не по-нашему – думаю, не наша девка».

Марфа Ивановна слегка с укоризной, но и со смешком, поведала нам, что мода и нормы ношения одежды в Невеле соблюдаются почти неукоснительно, а нарушения их ее – портниху – беспокоят.

Оказалось, что этот «когнитивный диссонанс» вызвали у нее черно-белые в клеточку любимые шерстяные гольфы Валюши. Кстати, купленные там же на ярмарке, но в прошлом году.

После высказанных замечаний, которые мы пропустили между ушей, – что взять с пожилого человека, – постепенно разговорились с Марфой Ивановной, как общаются люди с многочисленными родственными связями после долгой разлуки.

Постепенно разговор перешел на последние события нашей жизни, и мы показали купленные шорты. На них Марфа Ивановна среагировала весьма своеобразно: «У нас такое не носят. Да и зачем? Опять же когда?»

И ведь, как в воду глядела. Робкое лето в том году все не приступало к своим обязанностям. Прохладными утрами Валя ходила в тех самых вязаных шерстяных гольфах и в ветровке. А через неделю зарядили обложные дожди и шли они с небольшими перерывами до августа. А там и отпуск закончился.

Ладно бы в первый год не удалось надеть эти шорты. Но и на следующий год их носить не пришлось. Было просто не до них.

В том году я появился в Невеле почти на десять дней позднее Вали. Добрался я до Невеля с Юрой К. – коллегой и хорошим знакомым Вали. Доехали мы на его «Жигулях» с небольшими дорожными приключениями.

То ли эти происшествия в дороге или еще какие-то передряги что-то изменили в моем организме, и он объявил забастовку, в смысле, манкировал своими обязанностями, короче, случился запор.

Большого вреда от него нет, однако он вызывает участливое отношение окружающих и, особенно, близких. Правда, участие их мало помогает в этой ситуации, но проверенные рекомендации и советы следует учитывать. Недаром ведь у нас тогда была советская власть.

В тот раз я по совету Серафимы Николаевны решил принять касторку. Известно, что на халяву и уксус сладкий. Поэтому касторки я выпил ни много, ни мало, а целую столовую ложку.

Ура! Моя проблема была решена окончательно и бесповоротно! Однако, если до того я не ходил в туалет, то теперь я из него почти не вылезал.

Тянулась первая неделя, за это время я изучил все обходные пути и «потайные горячие точки» на наших маршрутах – на рынок, в магазины, на озеро и в прочие места.

Уже месяц, как действие снадобья продолжалось с большим успехом. Маршруты по городу стали краткими, и всегда пролагались либо близ туалетов, либо через глухие закоулки и заросли мелколесья.

Лишь в конце отпуска – в августе действие касторки прекратилось, и я ощутил свободу – наладил, стало быть, отношения в организме и его связи с природой, в смысле, с окружающей средой.

Но лето и отпуск уже закончились, а потому исчезло и желание пофорсить в злополучных шортах.

Так навсегда завершилась история с шортами. От греха подальше, мы засунули их куда-то в шкаф. И ведь что удивительно, погоды наладились, в том смысле, что стали обычными и радовали нас теплом, редкими дождями и отсутствием неожиданных роковых стечений обстоятельств.

Мы часто встречали следы прежней жизни в тех местах, где проводили каждое лето. Ведь люди там обосновались очень давно, а Псковщина – это, считай, бойкий перекресток путей торговцев, завоевателей и переселенцев.

Но за десяток лет нам так и не хватило времени, чтобы узнать, хотя бы половину, того, что она включала.

Невель прежде был центром уездной жизни с богатой историей. Об этом можно заключить хотя бы по внешнему виду больницы, которая, возможно, и до сегодняшнего дня несет на фронтоне надпись «Земская больница». Работали в ней известные врачи – почти легенды, такие, как Скачевский.

Сейчас уже трудно найти другие следы прошлого, например, храмы и старые кладбища близ них. Однако на одно из таких кладбищ я случайно наткнулся. Случилось это как раз в ту пору, когда сказывалось действие касторки.

По этой заурядной причине приходилось, выгуливая свою собаку, выбирать такие закоулки, где можно было бы обдумать в тишине и глуши свое житье-бытье.

Надо отметить, что в этих прогулках с собакой даже в небольшом городке, как Невель, удавалось найти интересные места, и к тому же мало посещаемые.

Так совсем рядом с домом нашей Серафимы Николаевны обнаружилось небольшое болотце с артезианским источником посередине, Там моя Чапа даже нашла гнездовья уток. Хотя вокруг по берегам болотца стояли дома.

А спустя некоторое время я наткнулся на старое еврейское кладбище тоже неподалеку от дома. Судя по внешнему виду надмогильных камней, оно было очень старым.

Они вызывали почти такое же впечатление, как впервые увиденное кладбище у Старо-Новой синагоги в Праге. А там, на камнях, виднелись даты захоронений сроком до пяти веков! Почти со времен Голема! На невельском кладбище я таких дат не нашел, но, похоже, на пару сотен лет некоторые камни явно потянули бы.

Следы богатой местечковой жизни можно и сейчас увидеть на улицах города. На главной улице выделялось здание со стрельчатыми окнами и довольно высоким потолком. Похоже, это была синагога.