Алиса КЛИО - Немир

Он не знал, долго ли, коротко ли тянулся этот путь, но внезапно из тумана прямо перед ним возникло что-то вроде надгробия. Строки, начертанные на нём, казалось, были сочинены только вчера, – словно дуновение свежего ветра почувствовал Ленни, читая вслух:

«Здесь лежит Великий Магистр Гуманитарного Зла Селон Монтернор»

и ниже:

«Покойся с миром!»

и ещё ниже:

«ТЕПЕРЬ ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!»

Ленни вздрогнул, не узнав собственного голоса. Последняя фраза прозвучала так убедительно, словно имела прямое отношение к нему самому; словно это у него, у Ленни, непременно ДОЛЖНО БЫТЬ всё хорошо. Зябко поёжившись, Ленни покинул это место, и, пока не вышел к городской стене, ни разу не оглянулся.

– Кто такой Селон Монтернор? – спросил Ленни за завтраком.

– Магистр Гуманитарного Зла, – не моргнув, отозвался Амбер. Но его невозмутимость была абсолютно наигранной. Впервые с тех пор, как Ленни поселился в Немире, он присутствовал на завтраке. Одно это возбуждало подозрения.

– Что Магистр, я знаю. Что с ним случилось? Утром я, похоже, видел его могилу.

– И спрашиваешь, что с ним случилось?! – Амбер сморщил лицо в болезненную гримасу. – Это всего лишь предание.

– Расскажи.

– Полная чушь и бред, который стыдно вспоминать! – твёрдо заявил Хранитель. – И потом, это произошло задолго до моего рождения…

– Вот видишь, – с упрёком заметил Ленни, – значит, всё-таки было! Расскажи. Что тебе, жалко?

– Не жалко, но я не люблю говорить о том, чему не был непосредственным свидетелем. Вот почему мне всегда так туго приходилось на экзаменах. Никто никогда не видел, как обезьяна превращается в человека…

Тогда, в тот первый раз, Ленни ему поверил. Но, впоследствии он имел возможность убедиться, какими разными путями идут по жизни Амбер и его утверждения.

– Ладно, ладно, – поторопил Ленни, возвращая Хранителя к исходной точке. – Так ты говорил…

Амбер ещё немного поломался, недовольно бормоча: «Ну, это всего лишь предание… Никто не поручится за его правдивость. Так и наврать недолго», а потом неожиданно начал:

– Ну так вот, был он Великий Магистр Гуманитарного Зла. Не спрашивай меня, что это такое, – предостерёг он Ленни. – Никто не знает. Было ему пророчество, что внесёт он Великую Смуту в существование тогдашних народов, ну, так оно точно и вышло. Причём никто не знает, как он это делал. Доподлинно известно только то, что он никогда не выходил из своего кабинета и всё время строил там козни, всю свою жизнь. Великий король Галахад шестьдесят лет шёл к Монтернору и много претерпел лишений, а всё из-за того, что пророчество уполномочило его идти и в неравной борьбе одолеть Зло. Но когда он, наконец, дошёл до дверей личного кабинета Монтернора, то обнаружил, что тот уже умер, и лишь тело его ещё сидело за письменным столом, погружённое в прежние думы о вечном. Безутешный Галахад тело похоронил… и с тех пор на земле настали мир и благодать. О чём, вероятно, ты и прочёл в эпитафии.

– Да, я прочёл… Но скажи, верно ли, что все смуты вызывал именно Монтернор? Ведь он даже не выходил из кабинета.

– Да ты что?! – Амбер изумлённо воззрился на друга. – А кто же ещё? Если хочешь знать именно в тот период Оседлые Гады напали на Нирвалан, а этого никто не делал аж со времён Третьей Оторопи!

– Но если Галахад так и не смог одолеть Монтернора в неравной борьбе… – медленно, обдумывая каждое слово, проговорил Ленни, – значит, пророчество ошиблось?..

– Не знаю, – серьёзно сказал Амбер. – И этот вопрос беспокоит многих. Что-то тут не вяжется.

По мнению Ленни, здесь много чего не вязалось, но он промолчал.

Вечером Амбер постучался к нему и долго стоял возле открытой двери, морща лоб и ни единым словом не нарушая молчания. «Только он, я и звёзды», – почему-то подумал Ленни и отправился к окну задёрнуть шторы. А потом, само собой разумеется, пришлось зажечь лампу.

– Как бы тебе объяснить, – сказал Амбер, садясь на край кровати.

Он надолго замолк, и Ленни приготовился к тому, что продолжение может быть невесёлым.

– В таких случаях я всегда жалею, что нет Рамзеса. Когда не надо, он выступает со своими теориями целыми днями, постоянно торчит на моих глазах и… ну, ты понимаешь. А сейчас его нет. Одним словом, вот.

Начало было многообещающим. Ленни даже испугался.

– Если коротко, то вышло распоряжение о закрытии границ и высылке отсюда всех отмирков, которые прибыли сюда в последние полгода. Всех зарегистрированных отмирков. Но у тебя регистрации ещё нет.

– Я – нелегал? – спросил Ленни.

– Это недолго продлится, – поспешно сказал Амбер, думая, что сможет таким образом успокоить Ленни. – Хоть и дольше, чем у других. Так бы всё решилось в несколько дней, а теперь жди, когда народ оформят, перепишут. Опять же всех сразу выдворить нельзя.

– Они не взбунтуются? – спросил Ленни. Он бы взбунтовался.

– Как знать. Вы все ужасно непредсказуемы.

– Я если я не хочу уезжать?

Амбер хлопнул себя по лбу и засмеялся смехом странным и отрывистым.

– Я же сказал – что-нибудь да случится, – он перестал смеяться и задумался. – Ну, скажи, а кто хочет?

– И я никогда-никогда не смогу попасть сюда?

Амбер покачал головой.

После его ухода Ленни улёгся и натянул одеяло до самого подбородка. Но брожение в голове было настолько сильным, что потребовало немедленной физической разрядки. «Полнолуние, что ли», – проворчал про себя Ленни, страшась случайно обнаружить иную причину этого странного состояния. Он завернулся в одеяло и, пошатываясь, пустился в бредовый путь по ночному коридору. Его тень пересекала лунные дорожки, и Ленни с удовольствием подмечал, как меняется ночью этот старинный дом. Он уже не кажется старым, нет. Он со всеми запрятанными внутри чудесами становится даже более реальным, чем ты сам, ведь тебя почти не видно в темноте, а твоя тень – кто знает, может, она и не твоя вовсе…

Повинуясь внезапно возникшему чувству голода, Ленни двинулся на кухню. Но, приблизившись к двери, он потерял всякое желание заходить внутрь. В кухне кто-то был. В приоткрытую дверь Ленни не мог их видеть, зато слышал голоса, громкие и отрывистые. Он узнал их.

– …мы его спрячем.

– Нонсенс! Никто не сможет укрыться от Магистра.

– Обратимся к волшебству. Ты понимаешь, о чём я…

– Он не сумеет!

– Найди других!

– Их нет… ты же знаешь!

– Я не знаю, и ты не знаешь, и вообще весь этот бред не по теме! Где твоё чувство товарищества?

– Я не стану подставлять тех, кто мне доверился.

– Ленни тоже тебе доверился. Почему ты ничего не предпримешь, ты же можешь !..

Хранитель молчал – пафос Рамзеса мало кого мог оставить равнодушным. Ленни ощутил неловкость: всё из-за него.