Людмила Филатова - Господин осветитель. Сборник современных пьес в стихах и прозе

Иза. Полгода мИнуло, как не было, однако.

А помните, камин, пурга, собака…

Муна. Залаяла, и появился Си.

Зачем его звала, меня спроси?!

Измучила и вот с ума свела.

Иза. Ему во благо ль?..

Муна. Лучше б умерла

я до того, как он сюда явился! (Отвернувшись, пьёт из склянки яд. На пластиковой бутылке – череп и кости)

Иза. Но, как любил?! Как цвёл! И как светился…

Не выдержал… Не всякому под силу

огонь, зажжённый Саном, внутрь принять.

Но, что теперь вам попусту пенять?

Ведь, слава Богу, всё ж не до могилы

вы Си благодеяньем довели…

Муна. Мне холодно, подать огня вели.

Иза уходит.

Муна (Разглядывая пустой пузырёк.) Не горек яд… Жизнь горше, наповерку.

Пять лет он ждал за потайною дверкой

меня в гранёном чёрном пузырьке…

И вот дождался! Капля на руке – (Вздрагивает, косясь на задник сцены, на котором появляется тень Фая.)

на чью-то кровь нечистую похожа…

Его она, конечно же! О, Боже! (Хватается рукой за паука на груди.)

Как обошлась я с чёрною душой?..

Придут за ней, нет ни её, ни Муны!

(Вскинув руки, уже жалобно, к Небесам.)

Ведь чёрта порешить грех небольшой?

Пожалуй, поступила я разумно?

И то… Ведь ум не продан, как душа?..

Иза (возвращаясь). Ну что вы так казнитесь? Все грешат.

Подлечится ваш Си и, будто новый,

к вам явится, чтобы вздыхать тут снова.

Муна. Нет, уж увольте! Что смогла – дала.

Для прежних игр я, слышишь, умерла!

Самой себе давно я не по нраву!

Что заслужила?

Иза. Лишь дурную славу!

Муна. И больше ничего. Запри-ка дверь.

Пора мне образумиться теперь.

Хотела на поруганной любви

я возвести любви счастливой стелу!

На сотню лет я, Иза, постарела

в сизифовом труде.

Иза. Не говори… (В сторону.)

Вот врёт бесстыдница! Ишь, напустила мраку…

Здесь, в нашем доме, знает и собака —

во имя Флу, увитый чёрной лентой,

ваш постамент из падших претендентов!

И нечего свои нам байки петь!

Муна (о своём). Нет сил о благе страждущих радеть…

Иза. Совсем свихнулась, знай, своё твердит!

Один с ума сошёл, другой убит,

а ей всё мало. Не угомонится!

Пора бы у меня хоть поучиться:

хозяйство, хлеб насущный, в сладость тело…

А прочее, не бабье это дело!

Так нет, всё – о какой-то там любви!

Муна. Зови священника и Рону позови.

(Пишет записку.)

Намерена я с миром распрощаться…

Иза. Мне показалось, или в дверь стучатся?..

Муна (сама с собой). Ведь как душе больной без покаянья

пред Богом и собою? Все деянья

мои во благо, обратились в зло.

Иза. Пожалуй, только Флу и повезло!

Входит Флу, следом – Вана и Тана.

Иза возмущённо плюёт в пол.)

Флу (Муне). Я должным всё же счёл у вас спросить:

вы в разуме ль мне всё здесь отписали —

и дом, и сад, и луговые дали?

Муна. И две ещё деревни, так и быть!

Иза. Эк, размахалась тут – с плеча рубить!

Муна (Флу). Я в разуме, хоть голова в огне.

Куда я еду, там уж вряд ли мне

всё это пригодится… Не смущайтесь,

ключи примите. Иза, дай! Располагайтесь.

Иза. Нет, погожу… Костёр не отгорел.

(Флу пытается взять у Изы ключи, та их не отдаёт.)

Муна. Тогда, до завтра… Всё же пару дел

пустяшных… завершить мне здесь осталось.

Флу (с недовольным видом). А у меня – по горло!

Муна (сама с собой). Так, усталость…

Охота, видно, к перемене мест!

Здесь ничего не дорого. Окрест,

кроме могильных плит, ничто не близко.

Флу, вам ещё… Возьмите, вот – записка! (Отдаёт записку Флу.)

Но это всё уж после, а теперь,

мне нездоровится. (Изе.)

Запри за ними дверь!

Иза, заупрямившись, остаётся на месте. Блудницы уходят. Флу задерживается у порога.

Муна (Изе). Что – Флу?.. Лишь власть глагола над толпой

его, увы, с рождения снедает!

В полночных бдениях он устали не знает.

Его ни страсть, ни злато не влечёт.

Скажи, к чему ему мирской почёт,

коль силы на труды с лихвой даёт

ему свой разум – истинно могучий!

Величья жажда, вот что жжёт и мучит

безумца, не давая есть и спать.

Не раз, поверь, я силилась отнять

его у этой злой, нездешней силы…

Но, знаешь, за неё ведь и любила!

Что ж, надвое нам с ней до гроба рвать

дитя сие упрямое? Пусть мнится

ему, что этот грешный мир вертИтся

лишь вкруг него, единого. Как знать?..

Поверь, столика Божья благодать…

А вдруг он прав?! И лишь свободный гений

в нирване вольных праздных измышлений,

не взятый ни любовью, ни семьёй —

один – способен высшего добиться?!

Ну что ж… Готова Муна покориться.

О, Холод Разума, бери, – он только твой!

Флу вздрагивает и быстро уходит.

Муна (со стоном). Храни его…

Иза. Да что за блажь такая?

Муна. Я эту пьесу, Иза, доиграю

достойно, хоть не так, увы, жила.

Отец и мать… Отпали два крыла.

Душа уж не моя. И что в остатке?

Да… Там оставила у Санчо я в кроватке

довольно золота, чтоб вы с ним не нуждались.

И платья все мои тебе достались,

и дом за церковью, что пару лет – ничей…

Под старой грушей – гнёзда там грачей

над ветхою скамьёй, где я стихи

ещё девчонкой, помнишь, сочиняла?

Иза. Так замолить хотите вы грехи?

Муна. Молчи! Я от всего уж здесь устала. (Падает на колени.)

Карай, о Господи, готова я, карай!

Фай (Ещё более оборванный, влезает в окно).

Из ада выгнали, и не пускают в рай… (Муне.)

Не ценят, видишь ли, души твоей заслуги…

Я снова очертел в заклятом круге!

Истрёпанную мной без толку душу

свою возьми! Ей богу, нету сил…

Иза. Сам чёрт пришёл, а я, гляди, не трушу?!

Муна (Фаю). О Боге ты уже заговорил?!

Видать, душа моя достала до печёнок!

Возьми свою! (Бросает паука Фаю.)

И брысь отсель, чертёнок!

Ишь, очертел он, то-то я гляжу,

что чёрта уж в себе не нахожу!

Непрочная, однако, вышла мена…

Иза. Что ж, это в наши дни обыкновенно.

Муна (Фаю). Да розу не забудь мою вернуть!

Иза (с ухмылкой). Вдруг да сгодится всёже как-нибудь…

Фай, прицепив паука себе на грудь, бросает розу Муне в ноги и, ликуя, выпрыгивает в окно.

Иза (о Муне). Что натворила… Кабы раньше знать,

сожгла б её я чёртову тетрадь!

Не видит мать, в гробу б перевернулась!

Младенцу ровня разумом, рехнулась!

Великий грех перекроила в смех!

Любовью, ишь ты, наделяет всех

с душою чёрта! Ну, здесь и дела…

Когда бы ни дитя, давно б ушла!

Прикинулась тут добренькой! Устала…

Хороших розг ей в детстве не хватало!

А золото и дом я заслужила,

кручусь тут, все повыдернула жилы…

Муна (поднимает розу). И не поблекла… Надо же, вернулась.

Как будто солнце среди ночи улыбнулось!

(Розе, прижимая её к сердцу.)

Так помоги же мне себя найти!

Иза. Глянь, будто приросла у ней к груди!

Всемилостив Господь и к самым-самым…

(Распахивает окно.)