Ольга Геттман - Повести

Олеся встречалась с мужчиной, который был немного старше. Вадим учился у её отца, потом был его аспирантом и защитил диссертацию под его руководством, постепенно влившись в семью, завоевав доверие родителей и расположение Олеси. Внешность его была довольно привлекательна. Вадим был невысок ростом, но имел спортивную фигуру, регулярно посещал теннисные корты и делал получасовые утренние пробежки, имея врождённую склонность к полноте. На его голове, не обременённой густыми волосами, намечалась лысина. Пожалуй, эта проблема была единственной, волнующей его. Сколько настоек, мазей, примочек втирал он регулярно, дважды в день в свою светлую, беспощадно редеющую шевелюру!

Можно было долго всматриваться, но так и не определить цвета его глаз. Скорее, они были водянисто-голубыми, но этой размытости голубого цвета было столь много, что иногда, при плохом освещении, глаза казались даже не белыми, а прозрачными. Из них не струился свет, это был затухающий взгляд глубоко престарелого человека. Казалось, что глядя в них можно увидеть внутреннее строение мозга. Его ментальность абсолютно соответствовала традициям, правилам и логике семьи.

Когда Олеся закончила институт и училась в аспирантуре, а Вадим защитил кандидатскую диссертацию, он сделал ей официальное предложение выйти за него замуж в присутствие родителей, с которыми предусмотрительно обсудил возможность брака с их дочерью. Олеся не была удивлена такому повороту событий, она догадывалась о планах Вадима, испытывая к нему скорее сестринские чувства и ощущая членом семьи. Подумав две недели, Олеся, под ненавязчивым натиском родственников, дала согласие. Молодые поселились в квартире Вадима. Жизнь их текла размеренно, спокойно и бесцветно. Не было в ней ни праздников, ни радости от общения, ни даже приглушённых эмоций. Все действия, возможные события семейной жизни были расписаны на год вперёд, структурированы и обсуждены. Говорил в основном Вадим – еле слышным, монотонным голосом. Олеся слушала его редкие предложения, молча соглашалась, кивая головой, думая при этом о своём. Ей часто казалось, что она находится в гостях у Снежной королевы, а её муж – Кай – человек с замороженным сердцем. Она сама казалась себе заколдованной девушкой, у которой отключили органы чувств.

Последнее время Олеся ловила себя на мысли, что постоянно думает о прихрамывающем, с воинской выправкой директоре клуба по пилотированию самолётов, куда привела Олесю везде успевающая сестра Марина. Беседуя с прошедшим ад войны, загадочным, молчаливым мужчиной, Олеся оживала, а сердце начинало бешено биться, словно желая скорее растопить замороженную душу. Встречи с ним стали единственной отрадой в жизни молодой женщины.

Глеб был лётчиком-истребителем. Получив контузию и тяжёлые ранения во время одного из полётов в зоне боевых действий, демобилизовался по состоянию здоровья, но с небом расстаться не смог. Он был старше Олеси на двенадцать лет, но его стройная, спортивная фигура и ясный взгляд серо-голубых глаз, полных жизни, скорее мог принадлежать её ровеснику. Возраст Глеба выдавали серебряные нити в тёмно-русых, слегка вьющихся волосах и морщинки вокруг глаз, возникающие, словно лучики, во время нечастых улыбок. Он был немногословен и сдержан в эмоциях. Внутренняя, передаваемая из поколения в поколение интеллигентность пронизывала всё его существо – и эти черты характера, впрочем, как и мужественная внешность, сразу понравились Олесе. Молодые люди, словно притягиваемые друг к другу невидимым магнитом, стали проводить всё больше и больше времени вместе. Их беседы касались всех областей жизни. Обсуждения были живыми, порой чрезмерно эмоциональными. Но через короткое время выяснялось, что взгляды на разнообразные темы удивительно совпадают, что, несомненно, радовало молодых людей.

Любовь. Кто может сказать, что знает о ней всё? Летят века, меняются нравы, но пути любви всё также неисповедимы.

Во все времена существовала определённая мода на отношения. Олеся повзрослела в 21 веке, когда в моду вошли здоровые отношения. Даже не золотая, а обычная молодёжь приняла общечеловеческие ценности. Экология в одежде и питании, естественность в макияже и поведении, апельсиновый фреш и велосипедные прогулки, престижное образование. Отказ от курения и алкоголя, удачная карьера, загородный дом, законный брак, и непременно двое детей с редкими именами. Всё ясно, предсказуемо.

Обо всём этом она и мечтала, будучи замужем за Вадимом. Не трепетала от любви, не задыхалась от желания. Отношения их были без намёка на страсть, скорее приятельские, чем дружеские.

Вероятно, любовь мстит тем, кто отвергает её, замещая суррогатом. Так и случилось с Олесей. Девушку неудержимо потянуло к Глебу, хотя он не подходил под модные каноны: был старше её, выглядел мрачно, стригся не у модного парикмахера. Но в нём скрывалась загадка, какая-то тайна. А главное, Глеб был интересен Олесе своими поистине энциклопедическими знаниями во многих областях науки и творчества.

Всё чаще Глеб заходил за Олесей на работу. Олеся сразу поняла, что её друг не любит тусовок, модных клубов, и они гуляли ночи напролёт по старой Москве, пили кофе в маленьких подвальных барах, а когда шел дождь, сидели у него дома и рассматривали снимки. Он с детства увлекался фотографией, даже посещал кружок. А когда они с отцом ехали на очередное авиашоу, непременно брал с собой камеру. Всю войну камера прошла с ним рядом, сроднившись с ним. Много чудовищных снимков безжалостной смерти и кадров с чарующими пейзажами Афганистана привёз Глеб с войны.

Однажды он привёл Олесю на крышу дома. Было начало сентября, клочья серых облаков проносились над городом. Морщинистые лужи разглаживались под лучами заходящего Солнца. Город дышал полной грудью, вдыхая чистый, освеженный недавним дождём воздух. Солнце скрылось за горизонтом, но летящий самолёт всё ещё отражал его невидимые с земли лучи. С противоположной, более тёмной стороны, улыбнулись, сказочно мерцая, первые звёздочки. Пахло мокрым гудроном и горьковато-пряным запахом осени.

– Как красиво! Я никогда раньше не бывала на крыше под открытым небом. Из окна квартиры всё видится совсем по-другому – серо и буднично. Кажется, я понимаю, что ты чувствуешь, снимая свои панорамы.

– Что же? – Приглушённым голосом спросил Глеб.

– Что свободен, и что весь твой мир помещается в кадры.

– Глупая! – Горько усмехнулся Глеб, – я чувствую себя изгоем. Я даже плакал иногда, представляя, как под крышами домов живут счастливые семьи. Я всегда был один. Всегда и везде.

Во все времена люди стремились покорить небо. И даже в наш век передовых технологий далеко не каждому дано управлять полетом мощной машины, взмывая в небеса. Пролетев хоть раз над знакомыми местами, ощущаешь безмерную свободу, вызывающую восторг. Часто именно захватывающего душу чувства полёта и свежего чистого воздуха не хватает в нашей повседневной, однообразной и серой жизни, чтобы привнести в неё дух авантюризма и преданность бескрайнему, всегда разному небу.