Ольга Геттман - Повести

Однажды летним вечером, возвращаясь с работы под проливным дождём, Олеся замедлила шаг перед светофором, вдруг ощутив, что промёрзла до костей, а холодный дождь продолжает литься по её телу, в котором живёт маленький человечек. Думая о нём, она пыталась остановить такси, но все её усилия оказались напрасными. «Ничего, сейчас в метро, а дома в тёплую ванну», – подумала девушка.

Эта мысль была последней. Олеся, падая на мокрый асфальт, скрутилась в комок от невыносимой боли, словно опалившей все её нервы. Последнее, что она видела – красно-синюю вспышку, мелькнувшую у её правого виска. В голове послышался треск, глухой удар-разряд тока 380 вольт, как оценят потом эксперты.

Олеся скончалась на месте. Ее тело доставили в морг.

Веками бушующая стихия пугала человека. Молнии, бьющие с неба, несущие смерть и пожары, казались стрелами богов. Их боялись, заклинали, пытались обуздать. За последнее столетие количество жертв молний выросло.

Молния подчиняется большинству законов распространения электрических разрядов, но… не всем и не всегда. Она состоит из электрического заряда, но либо мы в действительности не знаем, что такое электричество, либо молния включает в себя не только электричество.

И случаи взаимодействия человека с небесной стихией удивительны: молния сжигает белье, оставляя верхнее платье. Или сбривает с человека все волосы до последнего. Вырывает из рук человека металлические предметы, отбрасывая на большое расстояние, не причиняя вреда тому, кто их держал. Молния сплавляет в общий слиток все монеты, лежавшие в кошельке, или серебрит золотые и золотит серебряные, не сжигая лежавших вместе с ними бумажных денег. Молния бесследно уничтожает надетый на шею медальон на цепочке, оставляя на память ограбленной ею девушке отпечаток цепочки и медальона, не сходящий с кожи в течение нескольких лет. «Слепая стихия» способна надолго привязаться к одному человеку. Часто привязанность к одному месту можно объяснить причинами климатическими (самое грозовое место на Земле – Тороро в Уганде, где в году 251 грозовой день), геологическими (на Кавказе), аномальными (Медведицкая гряда в Поволжье).

Но сложно объяснить «привязанность» к определенным событиям или к людям.

Кого-то из своих жертв молния поражает разрядами до восьми раз за десятилетие, оставляя при этом не только живым, но и здоровым. Таких людей она преследует и после смерти – бьет в их могилы, разрубает надгробья, сжигает кресты.

Об избирательности ударов молний ходят не только легенды. Часто в тупик заходят даже полицейские криминалисты: почему, например, одна и та же молния убивает одного всадника, не тронув лошадь, а другого всадника отбрасывает в сторону, испепелив под ним коня… Неразгаданная молния может убить в толпе представителей только одной профессии: только монахов, или только мужчин, или только женщин – предсказать заранее невозможно.

Если это стихия, то не так уж она и слепа, а если это разумные действия, то они явно не гуманны. Так поступает только могучая, уверенная в себе сила, действующая по неизвестным нам законам и, скорее всего, осмысленно.

В одной из гипотез, гласящей, что наша планета является большим живым существом, молнии отводится почетная роль. Огромному живому и разумному организму требуется могучая нервная система, органы и каналы связи между отдаленными частями. Более быстрых и эффективных способов передачи информации, чем с помощью грозовых разрядов молний, у Земли нет (или они неизвестны нам). Грозы, бушующие на планете ежесуточно (только в экваториальной зоне за 1 ночь – до 3200 грозовых ударов), имеют еще один интересный признак – они играют роль саморегуляции в природе. Поджигая лес и устраивая лесные пожары, они уменьшают содержание кислорода в атмосфере, если его скапливается слишком много. Именно таким путем процентное содержание кислорода сохранялось на Земле на протяжении миллионов лет, пока не появились техногенные разработки, уничтожающие атмосферный кислород, а заодно и окружающую среду.

Агрессивность молний, если они не «слепая сила», а стихия, стоящая на защите планеты, понять можно. Но разобраться в механизме действия этих сил, во всяком случае описать их с помощью современной физики можно только в первом приближении. И все же – как назвать огненную стихию? Местью Зевса-громовержца? Неизученным физическим парадоксом? Игривым, а часто жестоким электрическим животным? Энергетическими вратами в иной мир?

Если вы встретитесь с ней, найдите силы спросить молнию сами! Возможно, вы и услышите ответ сквозь грозные раскаты грома.

Спустя два дня после трагедии в больничный морг пришли студенты-практиканты во главе с куратором курса. «Отрежьте мизинец ноги», – указал на труп девушки руководитель курса одному из студентов. Через мгновение из отрезанного мизинца хлынула кровь.

Очнулась Олеся в реанимации, где успешно колдовала её школьная подруга Полина, приводя её в сознание. Она успокоила подругу, сказав, что, серьёзных отклонений в здоровье не получила после встречи с молнией.

Олеся услышала взволнованный голос мужа за дверью и ответы врача: «Ожоги незначительные в виде красных линий, их называют „фигурами молнии“, произошли от кровоизлияний подкожных сосудов. Электрокардиограмма в норме».

Она помнила, как не хотела просыпаться несколько суток, испытывая чудовищную головную боль, будто в её черепной коробке задержался огненный хвост молнии и от отчаянья, что не может вырваться наружу, мечется в её голове, оставляя болезненные ожоги, чувствовала, как к ней не раз подходили врачи, снимали электроэнцефалограммы, брали анализы. Побывав в прозрачной серебристой пустоте, в нежной прохладе, она совсем не хотела возвращаться в мир, в котором не было слышно голоса Глеба. Но, услышав его, Олеся проснулась. И сразу же попала под пристальный взгляд врача психиатра.

– Вы переживаете из-за ребёнка, которого потеряли?

«Своеобразная констатация такого безжалостного факта, как смерть моего ребёнка», – подумала Олеся, ещё не успев прочувствовать весь ужас потери.

– Меня зовут Олег Степанович. Ваше имя я знаю. Но сначала поговорим по душам.

– Психиатры всем предлагают поговорить по душам, – пыталась пошутить Олеся.

– Я не поняла, почему меня должен осматривать психиатр. Я непременно должна была сойти с ума после удара молнии? Я помню своё имя, кто наш президент, какое сегодня число и даже не выучила десятки языков!

Доктор кивнул. Их взгляды встретились. Его глаза оказались пронзительно синими, но на дне их плескался, затягивал, словно воронка, белёсый свет, ведущий в пустоту. Олесе вдруг стало не по себе, страшно захотелось пить, глаза ломило от нестерпимой рези. Она вздрогнула и зажмурилась.