Андрей Бехтерев - Горка и Таюк

– Мы с Валерией близняшки, – ответила, наконец, продавщица на вопросительный взгляд. – Открыть?

– Если не трудно, – сказал Егор и протянул женщине бутылку.

Варя взяла бутылку, ткнула горлышком в глаз, дернула и подняла голову. Вместо глаза торчала пробка. Выглядело это крайне глупо. Продавщица выбросила пробку в мусор, а открытую бутылку поставила на прилавок, после чего снова ушла в подсобку. Егор взял бутылку и пошел к шумной компании.

Это была полностью мужская компания, человек 12-15. На появление Егора никто не отреагировал. Осмотревшись, Егор обнаружил, что заставленная бутылками скатерть на самом деле не скатерть. Это был красный флаг со звездой и золотистыми кисточками по краям.

Егор хлебнул пива и чуть не выплюнул его на пол. Вкус был жуткий. Точно не «Хайникен». Егор посмотрел на этикетку. Пиво называлось «Сливочным». На этикетке была морда суровой коровы в бескозырке. Реализм был пугающим.

Егор стал искать в толпе ремонтников с вчерашнего катера или ковбоя-бомжа или хотя бы аптекаря Феофила. Знакомых не было. Вдруг Егор поймал на себе суровый взгляд. На него не отрываясь смотрел невысокий квадратный мужчина в черном плаще. Взгляд был недружелюбным. Егор широко улыбнулся в ответ. Квадратный мужчина никак не отреагировал на его улыбку. Егор отвел взгляд и стал прислушиваться к разговору.

Солировал мужичок средних лет в синей толстовке. Он стоял в центре круга и размахивая руками рассказывал свою историю. Егор догадался, что мужичок рассказывает про недавно просмотренное кино. Главной проблемой фильма было, что «написали «эротика», а сиськи бабы так и не показали».

– …значит бракованные они. Когда у артистки сиськи красивые, она ими везде машет. Будет кино про хромую собачку, она и там их развесит. Стеснятельность – прошлый век. Сейчас, если девка не хочет раздеваться, значит только, что она дефектная. Написали, гады, «эротический триллер, 18+», а только задницу борова показали. Зачем мне эта задница? Я и на свою могу полюбоваться – спина гибкая. Я девчонку хотел заценить. А то, что она стонала пол фильма, так это и подделать можно. Может это кошку за хвост дергали?

– А как ее звали? – вступил в разговор Егор.

Вся компания, как по команде, уставилась на чужака.

– Я не про кошку, я про актрису, – стал объяснять Егор. – Просто, если порыться, то можно найти откровенные фото практически любой актрисы. А если найдем фото, то можно будет проверить теорию о дефективности скромниц.

Мужичок в толстовке вразвалочку подошел к Егору.

– Татарин, – представился он, протягивая руку.

– Русский… по паспорту, – ответил Егор, пожимая руку. В компании послышались смешки.

– А по имени если? – оскалил зубы Татарин.

– Егор.

Егор поправил свой голубенький шарф.

– Откуда к нам пожаловали? – продолжал скалиться Татарин.

– Из Москвы.

– Значит по делам. Ну и почем брать будем?

– Что брать? – не понял Егор.

– Я откуда знаю. Краб, трепанг, гребешок, шримс, Япония? Или в поисках эксклюзива?

– Нет. У меня совсем другие дела.

Егор сделал несколько глотков помойного пива, что бы чем-то занять затянувшуюся паузу.

– Извини, братан, а что этот красивенький шарфик означает? – спросил Татарин. – Можно потрогать?

– Потрогай, – ответил Егор.

Татарин взял конец шарфа и помял его в руках.

– Мягкий, – сказал Татарин. – Это, наверное, тоже намек? Или, как у вас говорят, призыв. Или у вас так не говорят? Извини, братан, но мы тут народ отсталый. Нам все девчачьи сиськи подавай. Шарфики призывные не носим. Тебе из нас кто-то уже приглянулся? Может, меня просветишь? А то от наших баб ласки не дождешься.

Татарин сложил руки по швам и, зажмурив глаза, подвернулся к Егору задом и нагнулся. Кампания засмеялась.

– Наконец понял о чем ты, – сказал Егор тоже засмеявшись, – но извини, братан, я не прелюбодействую с мужчинами.

– С чего вдруг? Неужели блаженная Таисия опять сотворила чудо? – захохотал Татарин.

Все засмеялись. Смех был достаточно дружелюбным. Егор стал обводить взглядом присутствующих и опять наткнулся на суровый взгляд квадратного мужчины. Мужчина продолжал сверлить глазами чужака…

Татарин отстал от Егора и пошел в туалет. Разговор перескочил на приближающийся тайфун. По прогнозам синоптиков он должен был прийти сюда через неделю. Тайфуны здесь бывали раз в 3-5 лет. Мужики обсудили вероятность того, что тайфун пройдет мимо и сошлись на том, что «пи*дец неизбежен». Паники не было, но и радости тоже не было никакой. Потом стали обсуждать жен, детей. Егор стоял в толпе, смеялся вместе со всеми и даже что-то вставлял в разговор. Правда, его никто не слушал.

Егор допил бутылку и купил еще одну, хотя пиво уже не лезло. Сделав пару глотков из новой бутылки, он почувствовал приступ тошноты. Егор поставил бутылку на стол и сделал несколько глубоких вдохов. Приступ отступил. Егор снова взял бутылку и тут же его схватили за руку.

– Что борзеешь! Это мой пузырь! – резко сказал ему длинный сутулый, коротко стриженый, парень в майке без рукавов. Парень хотел вырвать бутылку из рук Егора, но Егор ловко переложил бутылку в другую руку и вытянул ее далеко в сторону.

– Что?! – зло закричал парень и схватил Егора за шарф. – Отдай, сказал. Кто ты вообще такой? Какого сюда приехал?

Парень был сильно пьян и выглядел агрессивно.

– У меня здесь дело, – спокойно ответил Егор.

– Какое у тебя здесь может быть дело?! – продолжал орать парень.

– У меня любовь.

– Что?

– Я люблю Таисию.

Агрессия парня мгновенно превратилась в недоумение.

– И Таисия любит меня, – продолжал тем временем Егор. – Мы дождемся ее мужа, договоримся о разводе, потом поженимся и я увезу ее с собой.

Парень выпучил свои узкие глазки, отпустил шарф и истерично захохотал. Остальные мужики, с любопытством следившие за конфликтом, тоже засмеялись.

– Слышали хохму, – сквозь смех, закричал парень, – блин, это даже не хохма, это хохохма с крылышками. «Любят друг друга». Эй, дебил, – обратился он к Егору, который тем временем, пользуясь моментом, глотнул еще пива, – знаешь, сколько у обычной бабы дыр?

Егор снова отодвинул руку с бутылкой в сторону.

– Да ставь, не боись, – продолжал смеяться парень. – После тебя точно теперь пить не буду. Подхвачу еще бациллу. У обычной бабы три дыры. Так вот, жених, неделю назад я твою невесту мылил в поту во все три дыры, норматив ГТО сдавал. Обкончались и я и она. И все чисто по любви. На красном диванчике, знаешь, наверное?

Егор застыл.

– Вот смотри, – продолжал парень, размахивая руками. Он подошел к одному из мужиков и положил ему руку на плечо. – Чем уникален Дохля? Он тут единственный кто твою невесту не трахал. Говорит жене верен, хотя скорей со стояком проблемы. Да, Дохля? А так все ее имели: когда толпой, когда укромно, когда в каюте, когда на лавке или в кустиках. И всё по любви. Наши бабы даже не ревнуют к ней. Начнешь к своей приставать, а она «блин, у меня пришли вчера, сходи к Тайке, если так невтерпёж». Вот такой у нас коммунизм. А так женись, если хочешь. Мы люди свободные. Только адресок нам свой чиркни, на случай, если невтерпеж будет.