Rain Leon - Чёрный молот. Красный серп. Книга 2

– Фюрер надеется на вас! Фюрер верит вам! Он старается на благо всего человечества! – Хольц не слишком нажимал на арийскую тему в публичных речах. Каждый славянин, который завтра, в крайнем случае послезавтра, должен стать следующим после еврея или рабом, или кормом для могильных червей, сегодня должен был чувствовать благоговейный подъём и желание воплотить в жизнь мечту Адольфа Гитлера.

– Вместе мы освободим землю от этих гнойников! Вместе мы установим новый порядок и будем спокойно трудиться. Уже сегодня вы увидите пользу от освобождения вашего города от евреев. Все освободившиеся от евреев квартиры будут справедливо распределены между нуждающимися. И в первую очередь среди тех, кто первыми поддержал новый порядок и собирается служить ему верой и правдой! Хайль Гитлер!

– Ха-а-айль! Ха-а-айль! Ха-а-айль! – троекратным эхом чётко и слаженно, выворачивая лёгкие наизнанку, оттрубили солдаты Вермахта. Чуть менее слаженно литовские добровольцы и совсем вразброд самые свежие силы новой полиции.

– Завтра мы приглашаем всех жителей посетить местную тюрьму для печальной миссии. Вам предстоит опознать своих близких, замученных жидо-большевиками. Германское командование с пониманием относится к вашему горю и будет всячески содействовать в организации похорон. На этом я прощаюсь с гражданскими жителями города и моё дальнейшее обращение к сотрудникам полицейских подразделений, как новым, так и уже имеющим стаж. Сейчас вам раздадут списки и сделают разбивку по районам. На сегодня ваша задача – очистить помещения, занимаемые евреями, и собрать их в здании школы, примыкающей к городскому парку со стороны улицы Чапаева. Разрешить взять еду и воду на три дня. На сборы давать не более двадцати минут. Разрешается огонь на поражение по беглецам и всем, кто проявит неподчинение властям. Сегодня не нужно лишних ликвидаций. Всё произойдет в своё время и в организованном порядке. Последними пройдут люди вспомогательного подразделения при новой полиции и соберут трупы, если сегодня они будут. Нам не нужны вспышки заболеваний. Немецкая раса – это чистота и порядок. – Подождав перевода, Хольц махнул рукой, – Начинайте! – и буркнул в сторону, – всё одно вам, русским свиньям, далеко до немецкого порядка, – увидев удивлённо-вопросительный взгляд переводчика, он ответил, – нет, это не надо переводить…

Шеренги пришли в движение. Офицеры распределяли солдат, укомплектовывая группы так, чтобы в каждой имелись непосредственно исполнители из местных жителей, которые будут действовать намного быстрей и слаженней, если поставить старшими над ними опытных литовцев, а осуществлять контроль и вмешиваться по мере необходимости будут сами немцы. Наконец все группы получили задания и отправились по своим районам.

Собственно, еврейские жители города были оповещены о переселении за три дня и должны были подготовиться. Большинство пребывало в дичайшей растерянности. Оставить дом и всё нажитое, взяв только еду на три дня? Да соседи враз всё растащат. И с кого потом спрашивать? А что делать с бабушкой Сарой, которая уж как полгода не ходит? А как добираться дедушке Моисею, потерявшему ногу на гражданской войне? Ведь на своем протезе он больше трёхсот метров не проскачет. А как быть Циле с её шестью ребятишками и пожилой матерью с распухшими ногами? В общем, вопросов было больше, чем ответов. Говорили, что в Первую Мировую немцы показали себя как исключительно культурный народ и евреи не должны их бояться.

Но все помнили, как после нападения Германии на Польшу потянулись еврейские беженцы. Многие бежали из дома в чём были и после нескольких недель мытарств в лесах сумели перейти в зону ответственности Красной армии. Тогда от них впервые услышали о том, что немцы делают с евреями. Поначалу даже не поверили. Но с прибытием новых групп беженцев информация повторялась и привела в волнение местное еврейское население. Некоторые даже обращались в советские органы с просьбой разъяснить ситуацию. Власти уверяли, что немцы – наши союзники, и всё это клевета. Несколько рьяных распространителей слухов о немецких зверствах просто исчезли. Остальных предупредили, и они замолчали. Часть беженцев осела и в Новооктябрьске. И поначалу власти их тоже разместили в школе. Но вот какое дело, через месяц в город пришла колонна грузовиков. Всех беженцев собрали на центральной площади и разбили на группы. Потом вызывали по спискам. Опрашивали, кто, откуда, и сортировали. Тех, кто был родом с тех мест, которые отходили к СССР, отделяли от тех, чья территория отходила к Германии. Германия была союзником СССР. Обе страны по-братски поделили Польшу и теперь по-братски делили её население. Всех, кто был родом с теперь уже германской территории, погрузили на грузовики и передали германским союзникам. Напрасно люди взывали к милосердию и умоляли оставить хотя бы детей. Всё было напрасно. Советы выполнили союзнические обязательства.

А возвращенцы сгинули в концлагерях и бесчисленных расстрельных рвах. Но жители Новооктябрьска знали только о факте возвращения на места бывшего проживания, поэтому у них ещё теплилась надежда.

Жёлтые звёзды уже были нашиты на одежду. Люди не спали с раннего утра, заканчивали завтракать и ещё раз пересматривали сумки с барахлом, не веря, что только еду и можно будет взять.

Прятали золотые изделия в нижнее бельё и зашивали в полы пиджаков и пальто. Евреи знали с древних времён, что иногда от погромщиков можно было откупиться. Из века в век евреи складывали копейку к копейке, чтобы во время погрома спасти своих детей, а не потому, что были чрезмерно жадны. В повседневной жизни большая часть населения не отличалась от своих нееврейских соседей. И во всех местах проживания евреи врастали в эти страны и считали их своим домом, верно служа не за страх, а за совесть. А если и добивались выдающихся успехов, то не за красивые глазки, а ценой огромного труда или за счёт своей природной башковитости. Евреи с незапамятных времён строили европейские города. Ведь недаром почти в каждом большом европейском городе есть еврейский квартал. И как правило находился он в центре города. Евреи помогали строить, используя свои обширные знания, накопленные во время бесчисленных странствий по разным странам в поисках своего дома, мечтая при этом на следующий год поднять бокал за здравие в святом для них Иерусалиме. Поднимали ремёсла, торговлю и медицину, а после изгонялись соседями, занимавшими их дома и получавшими в своё распоряжение их лавки и утварь. И почти всегда евреи могли уйти или бежать с минимумом вещей, чтобы, будучи вечными странниками, лишёнными родины, строить свою жизнь заново, на новом месте. А потом история повторялась, их снова изгоняли и убивали по любому поводу и даже без него. Из уст в уста передавались истории о богатствах, которые евреи пытались вывезти. И поэтому евреев всегда преследовали, грабили и убивали на пути следования. И на новом месте евреи всегда были начеку, их всегда могли обложить новыми налогами, им всегда могли предложить отдать богатства или расстаться с жизнью. И поэтому кусочки жёлтого металла имели в их глазах единственную настоящую ценность – они могли спасти жизнь. Им и, что наиболее важно, их детям. Если нельзя взять баулы и сумки с вещами, значит, нужно надеть на себя побольше вещей. Ведь такого запрета не было. А в вещах обязательно спрятать те немногие украшения, что получили в наследство от своих родителей.