Алёна Половнева - Шесть минут до конца лета

– Тебе платить через «Бро»?

– Можно через «Бро», можно напрямую, наличкой.

Петя нахмурился. Налички у него, похоже, не было. Может, он вообще не помнил, что бывают такие деньги, прямоугольные, бумажные.

– Давай через «Бро», – смилостивилась Женя и залпом допила свой чай.

Когда они втроем вышли из «Кармана», первое, что им бросилось в глаза – мрачные девчонки из deGouge, которые выстроились цепью на противоположной стороне проспекта Довлатова. Все как одна сверлили глазами Петра Арабаджи.

– Чего это они? – не поняла блондинка. У нее оказался хриплый голос, который не вязался с ее легковесным образом.

– Может, акция какая, – ответила Женя и оглянулась на своего нанимателя.

Арабаджи тем временем проворно вскочил на свой электросамокат, что стоял у входа, и был таков.

– Значит, сегодня только «имидж» – с облегчением сказала блондинка, клацнув брелоком сигнализации, – пока!

Она махнула Жене рукой и села в припаркованную у входа маленькую ярко-желтую машинку без верха. Женя тоже махнула ей рукой и снова уставилась на девчонок из deGouge. Девчонки расходились. Значит, Женя поняла все верно, и акция была пятиминуткой для Пети Арабаджи.

Женя поплелась домой, пиная кроссовкой камешек по раскалившемуся за день тротуару. Собрав последние силы, она перебежала ленивый проспект, нырнула в подворотню и поднялась к себе. У Аркаши бормотал телевизор.

Город остывал. Матильда покрасила Женины стены в элегантный светлый серый. Смотрелось отлично, особенно на солнечной стороне, и пахло не забористо. Но Женя все равно распахнула окна – плевать на краску, высохнет как-нибудь. Горячий воздух снова потрепал ее по щеке. Проспект Довлатова наполнялся людьми.

Телефон звякнул. Пришел новый перевод от Земскова – за весь Матильдин рабочий день. Женя усмехнулась. Ох и встанет ее ремонт в копеечку заведующему библиотекой! Бедолага! Дешевле было бы развестись с женой…

Надо бы поужинать, но нет сил: Арабаджи – энергетический вампир! Впрочем, плиты на кухне тоже пока нет. С перепиской в «Бро» Женя покончила еще утром. Чем заняться? Она слишком устала для чего-то масштабного, да и голову надо разгрузить.

И только тут она поняла, что забыла купить мыло.

– Помоги мне! Помоги!!! – отчаянно орал в трубку Арабаджи.

С проспекта Довлатова в открытое окно летели голоса расходившихся гуляк. Женя отвела от уха телефон: было шесть утра. Она села на своем матрасе.

– Островского, четыре, второй этаж! – проорал Арабаджи и отключился. В трубке осталось лишь какое-то подозрительное шуршание.

Надо же, Петя тоже живет в Писательском квартале. Женя натянула джинсы, плеснула себе пригоршню воды в лицо, втиснула ноги в кроссовки и открыла «Бро». В начале седьмого утра еще действовал ночной двойной тариф на незапланированные встречи. Здесь же горела ярко-красным тревожная кнопка «Я в опасности». Женя не стала закрывать приложение, просто погасила экран. Хорошо, что он платит через «Бро», иначе она бы не решилась отправиться к нему. Хотя любопытно было до чертиков.

На Островского, в доме номер четыре, каждая квартира занимала по этажу. Мелодично звякнул домофон. В просторном подъезде пахло лавандой.

Дверь ей открыла девица, завернутая в большое банное полотенце. Брюнетка с раскосыми глазами была на голову выше Жени и такая стройная и ладная, что это было видно даже сквозь плотную махру. Девица молча показала пальцем на ванную.

Женя рванула дверь и обомлела.

Арабаджи сидел в пустой ванне голый и что-то сосредоточенно пережевывал, не отрывая взгляда от экрана планшета. Его лицо и тело было перемазано чем-то темно-коричневым и жирным.

– Пиздец, – тихо и спокойно сказала девица в полотенце, глянув поверх Жениного плеча, после чего скрылась в одной из комнат.

Женя, мучимая догадками, сделала робкий шажок в ванную и принюхалась. Пахло ванилью, какао и почему-то имбирем. Вокруг ванны валялись обертки от шоколада Bucheron – не меньше десятка.

Слава Богу, это – шоколад!

– Женя, посмотри на мою глюкозу!!! – завопил Арабаджи, наконец ее заметив.

Он помахал зажатым в руке маленьким черным глюкометром. Женя подошла ближе. Глюкометр показывал цифру «12» и тревожно помаргивал красной стрелочкой.

– Я не могу остановиться, – Петя нашарил на бортике ванной квадратную шоколадку в голубой обертке, развернул ее и откусил сразу половину.

– Я тебе чаю сделаю, чтоб запить, – сказала Женя и быстро вышла.

Девица в спальне играла в «Гитар Хироу» и весело скакала на огромной кровати. Полотенца на ней как не бывало.

– Если здесь есть кот, то он наверняка тоже голый, – проворчала Женя.

Чай оказался с гибискусом. Стараясь не прикидывать, вкусно будет или нет, она сыпанула чайную ложку с верхом в большую кружку и ливанула крутого кипятка из какого-то сверхумного чайника.

– Этот скачок глюкозы в крови больше, чем небольшое увеличение после потребления нормальной еды в шесть вечера, – после двух глотков обжигающего чая на Петю напала рефлексия. – Я чертовски навредил себе!

Он поставил кружку на бортик и вдруг раскрылся, как цветок лотоса, растекся по ванне и внимательно посмотрел на Женю, пытаясь определить, какое впечатление производит на нее его тело. Женя включила ему воду и встала с бортика ванной – Петино тело ее не интересовало совсем.

Когда шоколад был уничтожен, имбирем стало пахнуть так, что заслезились глаза. Она принюхалась. Пахло из углового шкафчика. Она открыла дверцу – Петя все равно пока счищает с себя шоколадную глазурь, и надо чем-то занять взгляд. Две полки в шкафчике были отведены под обычные мужские туалетные принадлежности, на третьей лежали несколько брусков диковинного мыла. Одно из них – с очень резким запахом. Женя выдохнула с вожделением.

– А где ты берешь такое мыло?

– На «АйХербе». А откуда ты знаешь, что в таких случаях нужно пить чай? – Петя залпом допил подостывший напиток.

– Чай помогает ото всех невзгод…

Не говорить же ему, что крепкий черный чай отлично выводит из штопора всех наркоманов!

Четыре бруска мыла с англоязычными этикетками заняли все Женино внимание. Она по очереди брала их в руки и рассматривала описание и состав. Сырое масло ши, соевое молоко, ладан и мирра. Коробка с африканскими узорами, а в ней брусок цвета прогорклого масла, запах довольно крепкий. Женя ковырнула ногтем бок – сухое, крошится в мелкую крошку. Сделано в Соединенных Штатах из африканского сырья, приобретенного по принципам этичного обмена. Следующее – темно-серый гладкий брусок, трижды перемолотая соль Мертвого моря, аргановое масло и древесный уголь. Женя ковырнула упаковочный целлофан и понюхала. Жирное, едва уловимый шипровый аромат. Третье – мыло с чаем маття, очищающее и защищающее, для бритья, сделано без жестокости. Зеленый брусок пахнет розмарином. Сертифицированное пальмовое масло оставило на Жениных руках жирный след. Четвертым бруском оказалось то, что пахло крепче остальных. Морская соль и козье молоко, очень приятный пыльно-голубой цвет, вместо упаковки – одна бумажная полосочка, поверхность – ребрышками, сделано вручную. Слоган: натуральней некуда! «Цитрус и партнер по сауне создадут для вас свежий дуэт».