Софи Цой - Красный Маскарад. Роман о любви, зависимости и рок-н-ролле

Однажды, возвращаясь из бассейна, я свернул не в тот коридор, и наткнулся на библиотеку. Я решил заглянуть туда. Делать все равно было нечего. Бесцельно блуждая между полок, я дошел до авторов на «M». Сначала мой взгляд упал на роман «Бремя страстей человеческих» Сомерсета Моэма, а потом на книгу «Психология неизбежного», автором которой значилась Рейчел Моэм. Мне стало любопытно, и я взял книжку с полки. На задней стороне обложки я увидел фото этой Моэм. Первое, что пришло мне на ум при виде ее портрета, это семейка Адамс. Потому что Рейчел Моэм выглядела так же грозно и бледно, как Мартиша Адамс. Длинные прямые волосы цвета воронова крыла с ровным пробором, фарфоровое лицо и глаза… Черт, глаза у нее были очень красивые и добрые, хоть она и скрывала их за строгими очками. Я взял книгу с собой и вышел из библиотеки. Но на этом открытия того дня не закончились. Буквально в нескольких шагах от библиотеки находился кабинет Рейчел Моэм. Он был полностью стеклянным, и вызывал ассоциацию с аквариумом. Я разглядел всю обстановку. И она, скажем прямо, не впечатляла. Рабочий стол – абсолютно пустой, два кожаных кресла и красная кожаная кушетка. Все. Больше ничего. Ни шкафа с книгами, ни компьютера, ни картин на стене. Ничего! Такой минимализм в обстановке я видел в этой клинике в первый раз. Но надо отдать должное: из окон кабинета, доходивших до самого пола, открывался чудесный вид на озеро в парке. Я даже представил себе, как ночью в этом озере отражается луна, и Рейчел Моэм смотрит на ее отражение из окна своего кабинета, лежа на этой вот кожаной кушетке.

С того дня таинственная мисс Моэм стала занимать мои мысли. Ее книга о психологии оказалась на удивление увлекательной и циничной. Я с нетерпением ждал нашего с ней сеанса. Кажется, эта клиника плохо на меня действует. Весь этот викторианский антураж плюс веселые таблетки не на шутку расшевелили мою фантазию, если я уже строю какие-то беспочвенные романтические догадки о психологе.

На следующий день после произошедшего в туалете мне было стыдно, и я не хотела видеть Эрика снова. Вечером я украла у медсестры, делавшей мне перевязку, бутылочку со спиртом для обработки ран. Она ничего не заметила и уже через час я разбавила этот спирт водой и выпила все до капельки. Напиться мне естественно не удалось, и вместо блаженного расслабления я получила головную боль, а стыд так никуда и не делся.

Шли дни. Мой фингал приобрел желтовато-зеленый оттенок, повязку с головы сняли и вместо нее наклеили большой пластырь. Я позвонила своему менеджеру Лу и во время разговора внезапно расплакалась. Я давно так горько не рыдала. Я поняла, что очень скучаю по нормальной жизни. В клинике мне было невыносимо одиноко. Никто не звонил мне, кроме Лу и родителей. Но не осуждал меня только он. Родители же постоянно твердили, что я алкоголичка, которая «допилась». А вот Лу оказался очень добрым и отзывчивым. Я попросила его привезти чистую одежду и немного косметики. Он выполнил мою просьбу в тот же день.

Я радовалась, как шестилетка, которой подарили ее первый блеск для губ, разбирая свои баночки и тюбики с кремами, палетки теней, разноцветные туши и помады. В клинике было абсолютно нечем заняться, поэтому я решила привести себя в порядок, при этом я почему-то вспомнила об Эрике. «Ну, подумаешь, парень тебя не захотел, хоть ты и сама предлагала. Прекрати переживать из-за этого нелепого случая!» – приказала я себе.

Я пошла в душ. От теплой воды по телу разлилось приятное чувство покоя, как будто с меня смывалась грязь всех прожитых дней. Я полностью расслабилась, и у меня в голове созрел план.

На ужин я надела короткое платье цвета ультрамарин и сделала легкий вечерний макияж. Когда я вошла в столовую, то сразу увидела Эрика. Он читал какую-то книгу и уплетал пасту с морепродуктами. Но через мгновение оторвался от страницы и посмотрел на меня. По его удивленному взгляду я поняла, что мой план действует. Вилка выпала из его руки, а рот слегка приоткрылся. Для пущего эффекта я взмахнула волосами. О, да, сегодня ты меня накормишь, малыш!

Я чинно села за свой столик, естественно, лицом к Кейну. На столе как обычно стояла еда непонятного происхождения. Всем своим видом я старалась показать Эрику, что аппетита она у меня не вызывает. Нет уж, сегодня я буду ужинать, как королева! Он все еще смотрел на меня, и я, не торопясь, чтобы он успел насладиться моим сногсшибательным видом, встала из-за столика и подошла к нему.

– Могу я присесть, Эрик? – милым голосочком спросила я.

Эрик смотрел на меня и явно не понимал, что происходит, но секунд через десять до него дошло. Он встал и ответил: «Да, конечно».

Кейн поставил для меня стул, и после того, как я удобно расположилась, сел на свое место. Он смотрел на меня и, кажется, не верил своим глазам. Его шокировало мое преображение. Все-таки приятно снова ощущать на себе заинтересованный взгляд мужчины. Да и не только Эрик вытаращил на меня глаза. Еще два с половиной инвалида, находящихся с нами в столовой, перестали жевать и жадно меня разглядывали, не говоря уже о плотоядных взглядах санитаров. Особенно палился громила Роб. Но все это повышенное внимание меня не волновало, ведь я преследовала только одну цель – еда, как бы жалко это не звучало.

– Как ты себя чувствуешь? Я смотрю, повязку уже сняли. Ты хорошо выглядишь, – выдавил из себя Эрик.

Я кивнула в знак признательности и уставилась в его тарелку, пытаясь без слов объяснить, чего я хочу. Он пододвинул тарелку ко мне, и встал из-за стола. Я наблюдала за ним: он подошел к обсуживающей сегодня пациентов официантке и что-то сказал ей. Она бросила на меня вопросительный взгляд и прошла за стойку раздачи блюд. Кейн показал мне большой палец, типа все окей. Она протянула ему что-то блестящее, и он вернулся к столику. Это была чистая вилка.

– Ох, Эрик, что это?

– Вилка. Ты же хочешь есть? Вот, возьми, – он искренне улыбнулся и протянул мне вилку. Но я решила поиграть еще и отвернулась от него, сделав вид, будто сейчас заплачу. Эрик встал из-за стола и подошел ко мне.

– Челси, что с тобой?

– Я, я, я, – как можно убедительнее изображая подавленное состояние, всхлипывала я, – не хочу, чтобы люди воспринимали меня, как какую-то попрошайку. Это оскорбительно!

– Извини, – сказал он и ушел.

Эрик опять подошел к официантке. На секунду он обернулся, и я поспешила спрятать лицо в ладони, продолжая играть свою роль. Вернулся он с новой порцией пасты. Да! Кажется, в этом раунде я победила!

Он легонько потрепал меня по плечу:

– Смотри, что я тебе принес. Кушай.

Пока Эрик ходил, я обмакнула пару раз палец в его стакан с водой. Жаль, я не сразу заметила, что там плавает долька лимона, и смочила этой водой глаза. Слезы появились настоящие, и у меня потекла тушь.