Татьяна Дмитриева - Бабушка – фрилансер

Я почувствовала, что вот оно, очередное везение – хороший хирург. Но сил ждать не было.

– Если хотите, мы можем попробовать, медсестры нам помогут, но вероятность сразу сложить руку правильно крайне мала. Единственное, что можно точно сказать – станет легче.

– Давайте попробуем.

Две медсестры меня держали, двое парней вправляли руку. Я стонала так, как не стонала в родах. Может, нужно было орать в голос, но я боялась испугать врачей. Потом мне наложили временный гипс и отправили на рентген, но результат был неутешительным. И все же ждать стало легче. Я позвонила дочери, а потом даже смогла достать из сумки шоколадку и отломать кусочек. Забавно, но каждый раз, когда мне нужно сделать анестезию, я обхожусь без клизмы. У меня почему-то именно в этот момент желудок оказывается пустым. И в этот раз в 6 утра я съела тарелку овсяной каши, да сейчас – кусочек шоколадки. Так что к наркозу я была готова.

И вот хирург пришел, и я сразу поняла, что это – мой шанс. Он был крупный, сильный и не молодой. И все как-то сразу успокоились. Он готовился, рассматривал снимок, а сам болтал со мной. Он сделал мне комплимент типа «на вас еще пахать можно, неужели вы сидите на пенсии?», на что я ему объяснила, что я на пенсии не сижу, а бегаю. В это время мне снимали гипс. Потом мы как-то перешли на мою работу в интернете (в это время мне кололи в вену наркоз), и я рассказала о том, что пишу цикл статей про живописные деревеньки на Лазурном берегу Франции, и только хотела произнести замысловатые французские названия, как резко отрубилась. Очнулась я уже в новом гипсе, когда врач укладывал мне руку на живот, заворачивая ее в край моей футболки. Медсестра меня немного потрясла:

– Пойдемте на рентген, пока он работает, да и хирург устал, ему бы домой, но он должен дождаться результата.

Я встала, меня пошатывало, а в глазах двоилось. Медсестра вела меня под локоток, а мне было как-то даже весело:

– Давненько я так не напивалась, лет сорок, со студенческих времен. Так, чтобы в глазах двоилось.

– А вы вполне уверенно идете. Руке-то легче?

– Знаете, наркоз еще действует, но у меня твердая уверенность, что все хорошо.

– Сейчас проверим.

Рентген кабинет уже не принимал, там ждали только меня. На этот раз вердикт рентгенолога был краток:

– Удовлетворительно.

Для меня этот вывод был, как бальзам на душу.

– Вот повезло-то, – сказала я медсестре, когда мы возвращались бесконечными больничными коридорами обратно в приемный покой.

– Да уж. Хороший хирург сегодня вам достался, и то с четвертого раза сложил. А, уж, с какой силой тянули, их трое, да нас двое!

– Спасибо вам, а вы знаете, у меня в мозгах уже прояснение начинается, и боль значительно меньше. Хорошо-то как!

Когда мы пришли, хирургов уже не было. Видимо, им по телефону уже сообщили, что все получилось, и они поспешили по своим делам. Дочь позвонила, что уже едет. Раньше выехать не могла. Вот парадокс: когда медицина работала на меня, моя дочь послужила медицине. У нее редкая группа крови с отрицательным резусом, и иногда ее кровь бывает очень нужна. Это был именно такой день. Я брела пешком, вдыхая свежий, влажный воздух, прижимая к себе загипсованную руку и тупо улыбаясь: руку никто не оттяпал, боль была, но уже значительно меньше, а надежда вернуться в строй перерастала в уверенность. Я про себя благодарила своего ангела и архангела Рафаила за то, что послали мне хорошего врача.

Договорились, что дочь подъедет на почту, мне придется вернуться, я там оставила ключи от квартиры. Мне обрадовались, я всех здорово испугала. Из отпуска срочно, на неделю раньше, вызвали мужчину, которого я замещала. Он подхватил мои сумки и пошел «тянуть лямку». В принципе, я поставила всех в неудобное положение. Формально я не была оформлена, поэтому мне не полагалось страховки и даже больничного, а график отпусков накрывался медным тазом, потому что тот, кто числился за меня, ничего не ломал, но и работать не собирался. Таков был уговор: ему стаж, мне – деньги. Я, видимо, находясь еще не совсем в твердом уме, пообещала выйти через неделю, чтобы отпустить в отпуск следующего почтальона, благо, участок у него был не таким сложным.

А пока мне предстояла непростая неделька. Нужно было адаптироваться к новым обстоятельствам, и тут я снова оценила свое везение: пострадала левая рука. Хотя, имея равномерно развитые оба полушария, я владею обеими руками почти одинаково, правой работать привычнее. И все же многие операции выполнять одной рукой почти невозможно. Дочь нарезает мне впрок хлеб и колбасу. Так, что я легко могу сделать одной рукой по дому? Пропылесосить. Плохо, но все же помыть посуду. Пока все. Нужно приспосабливаться.

Что я могу сделать в смысле ухода за собой? Первые дни, пока рука еще достаточно болезненна, я провожу в лифчике и без трусов, так как процесс одевания и снятия оных весьма затруднителен, но постепенно становится выполнимым. Знакомый, товарищ по работе и мой бывший квартирант, подсмеивается надо мной и предлагает услуги «лифтера» – специалиста по застегиванию и расстегиванию лифчика. Сложно помыть одной рукой голову, и даже выдавить из тюбика пасту или из пузырька шампунь, неудобно мыться в ванной, держа одну руку над водой. Каждая новая победа, каждая удачно прошедшая манипуляция наполняет меня гордостью и удовлетворением.

Трудно засыпать, спасает энергетический буклет доктора Коновалова. Для руки кладу отдельную подушку, под нее – буклет. Поза ужасно неудобная, но боль стихает, и мне удается спать. За эту неделю мне нужно закончить серию статей для туристических сайтов. Работа идет крайне медленно, хорошо, что мне дали недельку, и я могу уложиться в срок, несмотря на крайне медленный набор текста. Оказывается, есть комбинации клавиш, которые просто невозможно набрать одной рукой. Пальцы, выглядывающие из-под гипса, шевелятся, но любое нажатие клавиши отдается болью. Кладу левую руку на подушечку с буклетом и продолжаю набирать текст.

Через неделю, когда нужно идти на работу, я заканчиваю заказ, который перепал мне на бирже копирайтинга. Я осваиваю минимум необходимых операций: готовлю еду, придерживая локтем хлеб, от которого кое-как отрезаю куски. Решаю бытовые головоломки: как простирнуть бельишко (у меня нет машины-автомата), как что-то поднять. Сварила большую кастрюлю еды, а поднять одной рукой, чтобы убрать в холодильник, не получается. Долго ходила вокруг, пока не нашла решения: передвигая по кругу кастрюлю на краю стола, подвожу под нее прочный пакет-майку, а потом просто беру его за ручки. Ура, получилось.

Маленькие победы и радости наводят на мысль. Если Бог – всемогущая и любящая субстанция, вряд ли она стала бы так строго возвращать на путь истинный. У меня и раньше было подозрение, что бытовые травмы и инфекции не имеют никакого отношения к промыслу Господнему, а полностью лежат на ответственности самого человека, так как ему дана полная свобода воли. Человек сам выбирает, любить или ненавидеть, радоваться или страдать, вести себя травмоопасным образом или быть осторожным вплоть до боязливости. Бог сострадает нам и помогает пережить приключения, которые мы находим на свои «90». Мне он послал энергетические буклеты, оздоровительную медитацию доктора Роя Мартины и комплекс тибетской йоги «Око возрождения».