Майк Логинов - Десять писем к подругам. Рассказы

Лия поставила кастрюльку с глинтвейном на маленький огонь, потом села верхом на стул и положила голову на сложенные руки.

– Расскажи, – попросила она.

– В тот день я пришла в институт… Я надеялась, что увижу Люду… Она уезжала на несколько дней в Пензу к родственникам и должна была вернуться… Я очень по ней скучала. Но на занятиях Людки не было. Я не понимала, почему… В тот день ей обязательно надо было быть, у неё подходил последний-распоследний срок сдачи какого-то реферата по денежному обращению и кредиту… Я тревожилась, злилась, опять тревожилась… Потом оказалось, что просто не было билетов на поезд, который приходил рано утром. Она приехала позже, на лекции не пошла, а отправилась прямиком на кафедру к своему преподу сдавать… Одним словом мы разминулись. Я вышла из института на улицу и у дверей встретила мальчика Борю Плотникова, того самого, который приходил ко мне сегодня. Он мне – привет, я ему – привет. Он прошёл внутрь, а я вся такая в миноре двинула в сторону проспекта Мира… Домой я могла ехать двумя путями – на метро до Белорусской или на трамвае через Новослободскую. Я подумала-подумала и решила, что поеду на трамвае. Села в вагон, и трам потащился по проспекту, застревая на каждом светофоре. Я уткнулась носом в стекло и стала смотреть на противоположную сторону проспекта. А там происходили какие-то странные события. Сначала Боря Плотников широким шагом королевского скорохода проследовал в направлении станции метро «Проспект Мира». Спустя несколько минут он пробежал обратно. Потом опять к метро. «Что он бегает туда-сюда?» – подумала я, и мне стало смешно. Но тут я увидела, что метрах в пятидесяти за Плотниковым вышагивает по тротуару подруга дней моих суровых – Людмила Николаевна Остаповская собственной персоной в шапке с помпоном. «Ах, ты, зараза! – чуть не закричала я. – Чтоб тебя!» Быстро рассчитав в уме скорость движения трамвая, силу ветра и атмосферное давление, я поняла, что если выскочу на ближайшей остановке и побегу по подземному переходу быстро-пребыстро, то, возможно, догоню её до того, как она нырнёт в метро. Сказано – сделано. Я спрыгнула с задней площадки, оттолкнув какую-то тётеньку и на всех парах понеслась к метро. К счастью, Люда и Боря как раз стояли возле входа на станцию и обсуждали, где меня искать. И тут я появляюсь вся растрёпанная! Людка смеялась, у Плотникова вид был совершенно ошалевший… А я… Я была так счастлива!

– А что было дальше? – спросила Лия.

– Да собственно ничего. Мы все вместе пошли в метро…

– А почему вы потом расстались?

– Ну, тогда однополые союзы были в этой стране не в чести.

– В этой стране они и сейчас не в чести, – рассудительно заметила Лия.

– Н-да… – усмехнулась Рита. – Это была тяжёлая история… Нас застукали. Поймали на месте преступления.

– Кто?

– Мой отец. В конце апреля, перед майскими праздниками, мы с Людой поехали к нам на дачу. Мои родители должны были приехать утром, но почему-то явились поздно вечером. Мы не слышали, как они вошли…

Рита вытащила из пачки сигарету, помяла ее в пальцах…

– Мой отец был сложным человеком. Тяжёлым. Властным. Подозрительным. Настоящим кэгэбистом… А ещё он был человеком правил. Его мир был прост и понятен. Да – это да, нет – это нет, белое – это белое, чёрное – это чёрное. Без оттенков. Коммунизм – светлое будущее человечества. Есть враги – внутренние и внешние, и с ними надо жёстко бороться. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Ленин и сейчас живее всех живых. Сталин допускал ошибки, но при нем страна добилась больших успехов. Каждый человек должен быть сознательным и дисциплинированным. Постель всегда должна быть застелена. На письменном столе всегда должен быть порядок. Девочки должны носить юбки, а мальчики брюки. Мужчина должен жениться один раз и на всю жизнь, а девушка – выходить замуж девственницей… Эти правила были вечными и неизменными, и все должны были им следовать. Понимаешь?

Лия молча кивнула.

– Когда я подросла, я иногда пыталась представить, как они с мамой меня зачали, – усмехнулась Рита. – Думаю, отец признавал только миссионерскую позу и никогда не занимался любовью при свете… И вот дочь такого человека в какой-то момент своей жизни поняла, что её больше интересуют девочки, а не мальчики. Представляешь, что я чувствовала?

Лия слушала.

– Это был полет над пропастью. Я чувствовала себя шпионом, врагом в собственной семье. И разоблачение было неизбежно. Ведь я знала от отца, что врагов всегда разоблачают…

– Был скандал?

– Это слово даже близко не передаёт того, что случилось… Людка почти голая выпрыгнула в окно…

На Ритином лице мелькнула тень улыбки.

– А меня отец чуть не убил… Серьёзно. Думаю, если бы у него было при себе оружие, точно застрелил бы. Он орал, грозил, что запрёт меня, насильно выдаст замуж, требовал назвать имена…

– Имена?

– Да, имена. В его мозгу, видимо, сразу возник какой-то заговор, какая-то тайная секта сексуальных извращенцев…

– И ты выдала имена, пароли, явки? – улыбнулась Лия.

– Не надо шутить над этим, – серьёзно ответила Рита. – Я была напугана, подавлена… Я сгорала от стыда… Да, я назвала имя Люды… Я же не предполагала, что так все получится… Да и мама её знала, скрыть бы все равно не удалось.

– И что было дальше?

– Отец пошумел, а потом вроде притих. И я даже стала в глубине души надеяться, что пронесёт… Но напрасно. В голове моего отца быстро сложилась чёткая и ясная схема: подлая извращенка сбила с пути его дочурку и должна быть наказана. А дальше все было делом техники. Отец был большим человеком, очень влиятельным… Люду исключили из комсомола за аморальное поведение и выкинули из института, не дали защитить диплом…

– А ты? – спросила Лия.

– А что я? – Рита грустно улыбнулась. – Когда все это случилось, я по-настоящему испугалась. Поняла, что отец ни перед чем не остановится, что он может выполнить свою угрозу и насильно женить меня на каком-нибудь лейтенанте, восходящей звезде госбезопасности… А тут подвернулся Рихард. Мы встретились в Москве на архитектурной выставке. Он был таким умным, таким милым, так галантно ухаживал за мной. И я решила: надо бежать! Пусть так. А кроме того, выйти замуж за капиталистического иностранца – это был последний привет дорогому папе. Правда, я до последнего момента боялась, что отец помешает мне осуществить мой план и что меня похитит из-под венца спецназ. Но все обошлось. Папа даже поздравил меня. По телефону. Ведь брак с мужчиной и штамп в паспорте – это по правилам, правда?

– А что стало с Людой?

– Не знаю, – сказала Рита. – не знаю, что с ней стало.

– Ты не искала её?

– Первые годы, когда мы жили в Австрии, нет… А потом… Потом я пыталась навести справки, узнать что-то через общих знакомых… Но никто ничего не мог мне сказать.