Николай Бредихин - Эва. Роман в рассказах и письмах

– Понятно, – пробормотал Игорь, – мой так называемый «успех» – твоя работа? Подло, очень подло.

– Кто бы говорил, – мрачно усмехнулась Прима. – Ты знаешь, у меня не было бы к тебе никаких претензий, правда, я бы тебе всё простила, если бы не одна маленькая деталь: твоя записка. «Генрих Манн „Дело чести“». Сейчас с твоей стороны дело чести – сделать так, чтобы у твоего сына, Ванечки, был отец, его отец. И ему наплевать на нашу разницу в возрасте и на все твои принципы, какие-то мифические обязательства перед господом богом. Ещё ему очень сестрёнка не помешала бы. А что ты мне написал? О каком-то слизняке, который испугался дуэли, чтобы шкуру свою сберечь? Ну вот уехал бы ты сам, как все порядочные люди: попрощался, в щёчку поцеловал. Или вообще, просто смотался, без всяких объяснений. Ты на что рассчитывал? Что я прощу тебе это унижение? Да я с первых же дней начала выстраивать планы мести. Какое твоё самое уязвимое место, ахиллесова пята? Тут и искать не надо, ты весь как на ладони. Творчество. Вот я и решила по нему ударить. Да так, чтобы ни к чему придраться нельзя было, внешне всё выглядело как верх благородства.

Мальгин лениво огляделся по сторонам. Пробки, проклятые пробки. Вечер пятницы, «лучшего» времени для поездки за город не придумаешь.

– Пробки, да, пробки! Я, конечно, завтра с утра пораньше предпочла бы выехать, – кивнула Нартова. Мальгин уже не удивлялся эффекту телепатии, как-то само собой установившемуся между ними. Интересно, надолго ли? Не дай бог – навсегда. – Но хотелось посмотреть, как ты хвост распускать будешь. Потешить своё самолюбие. Уж прости. Сама я тебя до сих пор толком так и не читала, но заказала все твои книги, изданные в Канаде, даже наняла специалиста, поскольку простой читатель в таких вопросах не арбитр. Надо сказать, тот очень удивился, что с таким солидным багажом и сложившимся профессионализмом ты до сих пор никому в России не известен. Так и написал в заключении своего многостраничного отзыва (внутренняя рецензия, так у вас это, кажется, называется): «Не классик, конечно, но, несомненно, профи». Что оставалось дальше мне, не одну собаку съевшую в бизнесе? Тем более что у тебя же самого я вычитала рецепт: «Творчество – такой же бизнес, как и все остальные. Пока вы кропаете (малюете, ваяете) что-нибудь для себя, это ваше личное дело, но если вы хотите вынести свою рукопись (картину, скульптуру) на суд читателей (ценителей, знатоков), то она становится обыкновенным товаром. И уж тогда не зевайте – пусть люди смеются над вами, наживаются на вас – сколько угодно, только не дайте им себя обмануть».

Какие ещё были проблемы? Найти идущее ко дну издательство, заинтересованное в новом, крепком авторе? Подобрала без труда, с помощью того же консультанта. Не стала заниматься благотворительностью, спонсорством, предпочла инвестирование, весь риск пообещав взять на себя. Так и появился писатель Игорь Мальгин. Что называется, ни богу свечка, ни чёрту кочерга. Или, если цитировать классиков, сбылась мечта идиота. Ну и как наш идиот – счастлив?

– Вполне, – спокойно ответил Игорь.

«Господи, – подумал он, – а ведь права была Лилька: действительно, бабёшка-то наша явно не в себе. Не тараканы даже в голове, а настоящие тараканищи. И что мне остаётся? Только изображать из себя совершенно раздавленного, убитого горем человека?»

– Да, страшна женщина в мести. Подло, на редкость подло. И что теперь? Мы по нулям или и дальше мстить собираешься?

– Собираюсь, – кивнула Алла, – всё начатое надо доводить до конца, так меня жизнь приучила. Вываляю в дёгте с ног до головы. И смерть не спасёт. Права ты сдуру сразу на десять лет продал. Так что, считай, теперь моё издательство тебя похоронило. Больше ни одной странички твоей не издадут. Все книги, которые ещё не распроданы, выкуплю и уничтожу. А знаешь, что такое негласный «межиздательский чёрный список»? В курсе, конечно, ты ведь и в самом деле профи у нас. Так вот, считай, что ты внесён туда на веки вечные. Может, на Канаду надеешься? И там тебя достану, акции у твоих благодетелей выкуплю. Дошло, наконец? А теперь пошёл вон из моей машины! Сам в свою вонючую берлогу как-нибудь доберёшься.

5

Поспать в электричке Мальгину так и не удалось. Трудно было поверить в такой вариант развития событий, но можно было и к гадалке не ходить: всё сбудется, как ему только что предсказывали. Был такой писатель Игорь Мальгин, и не стало его. Выдавят с позором не только из Союза писателей, но даже с ведущих литературных сайтов. Действительно, страшна женщина в мести. Пусть даже повод к ней не стоит выеденного яйца. И нет у Примы в голове никаких тараканов, один холодный, убийственный расчёт. В данном случае он сам – клиника, а она – норма. Просто человек опустился до пещерного уровня, как и многие другие сейчас вокруг. Все дела люди привыкают, да привыкли уже, решать дубиной. Причём уродина эта, как ни странно, неравнодушна к нему. Но по-своему, по-пещерному. Игорь с содроганием вспомнил их «ночь любви» в санатории. Не просто бревно, вообще ноль.

Больше всего было жаль, естественно, мальчишку. Он-то в чём виноват? Но отравит заботливая мамаша ему не только детство – потухнут быстро смышлёные глазки – а всю жизнь. Такие дети вырастают обычно покорными, инфантильными и либо холостяками навсегда так и остаются, либо сразу попадают первой встречной-поперечной хищнице, не траво-, а отравоядной, под каблук. Но и это не всё. Жизнь семейная, если состоится, быстро превратится в ад. Как в том анекдоте: тёща – всего лишь комедия, вот свекровь – трагедия.

Ладно, раз так сложилось, что он может сделать? Ни-че-го. Хотя нечего и бояться. Здесь, в России, его всё равно не издают, а до Канады дотянуться – руки коротки, хоть ты Мадонна-Примадонна!

Наутро Игорь понял: нельзя сдаваться. Мальчонку нужно спасать. Конечно, полное враньё, что речь идёт именно о его «продукции». Был конь, да уездился. Однако пацан не должен страдать. Мальгин сам вырос безотцовщиной, но чудом спас себя, вывернулся и сыновей своих уберёг от этого комплекса. Снохи, дети, внуки, все на редкость дружно живут.

Номера телефона у него не было, но тот район, который Алла назвала, он знал досконально. Что оставалось? Доехать на трамвае, спросить конкретное расположение участка у председателя садового товарищества. Через пару часов, подтянутый, свежевыбритый, он уже стоял у ворот двухэтажного особняка с высоким забором.

Удивилась, не удивилась? Не ожидала, конечно, но виду не подала. Что-то хотела сказать презрительное, насмешливое, но Мальгин упреждающе выставил вперёд ладонь.

– Стоп! Может, перезагрузим наши отношения? И начнём выстраивать их заново, по-человечески? Жениться? А что, я не против. Сестрёнку замесить? Ну, если Боженька подсобит, почему бы и нет? Встретишь человека помоложе, по сердцу, разведёмся, как-нибудь переживу. Главное, чтоб дети одни не остались. Ну а если дело нормально пойдёт, слетаем через года два-три в Канаду, познакомим наших ребятишек с их братиками и сестрёнками в Торонто и Монреале. Выделять я никого не стану, права на мои книги будут принадлежать всем в равных долях.