Айрин Бран - Цвет стали. Летопись Подлунного мира

– Уже начинаешь буйствовать, дорогая? —раздался от дверей голос, заставивший Эмрию резко обернуться и радостно, по-детски, вскрикнуть.

– Матушка! – воскликнула вдовствующая императрица, бросаясь в объятия Театлин анэ Вират Мирэсель, ни на мгновение не задумавшись о приличиях.

Та с лучезарной улыбкой обняла внучку, ставшую ей дочерью, едва сдерживая слезы, навернувшиеся на глазах. Они как будто не виделись уже несколько десятков лет. Сердце Эмрии билось, словно птица в клетке, и, казалось, вот-вот вырвется из груди. Она была столь рада увидеть свою матушку, которая на деле являлась ее бабкой, самого родного человека в этом жестоком мире, после детей, как она считала. Женщины безжалостно скинули с кресел раскиданные по ним дорогие платья, подтолкнув их ногами к прибежавшим служанкам, и сели на мягкие подушки, наслаждаясь легким прохладным ветерком, что налетал с парка.

– Как же я по тебе соскучилась, матушка, – произнесла Эмрия, сжав ее руки. – Как мне не хватало твоих мудрых советов. Твоей силы и любви.

– Они не столь мудры, моя дорогая, – улыбнулась в ответ Театлин. – Если бы они были таковыми – мы не оказались бы в таком положении, Эмрия. Но я тоже соскучилась по тебе, считала дни, когда Маэль вернет тебя в Арис.

– В том, что случилось, нет твоей вины, матушка. Ар Вариары после его величества Миалла Первого утратили разум, как мне кажется. И я надеюсь, что они вернулись к разуму с моим сыном. Империя достаточно настрадалась от безумных решений своих правителей. Неважно тиранов или безумцев.

– Я тоже надеюсь на это, дорогая, – хмыкнула Театлин. – Я уверена, что твой сын и его дядя не позволят роду ар Вариаров уничтожить наследие их великого предка. Вариар Великий вложил в эту империю свое сердце и душу.

– Ты же его знала, матушка. Скажи, мой сын похож на него?

– Вариар был великим человеком и императором. Мне иногда кажется, что я была в него влюблена не меньше, чем в твоего деда, но он любил свою императрицу. Сколько бы ни пытались местные аристократы подложить своих дочерей под него, он не смотрел в их сторону. Даже то, что Лейв не могла дать ему больше детей ничего не изменило в его чувствах. Он радовался тому, что у него есть наследник, продолжатель его рода, Миалл, жизнь которому дала императрица Лейв. Вариар был справедлив, строг, но справедлив…

Театлин нырнула в воспоминания, рассказывая своей внучке, глядящей на нее во все глаза о том, каким был предок ее супруга. Она сожалела о том, насколько потерял род ар Вариаров силу и мудрость своего предка, решившись на близкородственный брак. Полуэльфийска верила, что у Маэля получится вернуть былое величие и славу императорской короне Мирэй.

Театлин говорила и говорила, но Эмрия не пыталась ее остановить. Из уст матушки история основания Мирэй звучала, как невероятная легенда. Время, казалось, неслось, словно перепуганная лошадь, сметая все на своем пути. Закончился рассказ о первых годах Мирэй. Эмрия успела принять ванну и переодеться в соответствующие ее новому положению одеяния, приняв из рук Театлин шкатулку со своей новой короной. Черное платье из тяжелого шелка, ниспадавшее широкими складками, украшала золотая вышивка, разбегавшаяся по широким рукавам и юбкам тонкими растительными узорами. На мрачной черноте ткани поблескивали мелкие аквамарины, складывающиеся в сложнейший узор. Волосы вдовствующей императрицы были заплетены в две толстые косы, сверкающие синими лентами, расшитыми сапфирами. Такие прически носили вдовы во время траура по своим мужьям, который должен длиться два года. Именно этот наряд станет ее парадным облачением, которое она не сможет сменить на иные одеяния других цветов. В ее волосах сверкала традиционная корона, положенная ее титулу. Лишь спустя два года она сможет сменить цвет и фасон одеяний, надеть другие украшения, которые украсят ее руки и шею, но корона навсегда останется той, что украшает ее чело сейчас. И снять ее Эмрия не имела права, даже в домашних покоях. Но тем не менее, Эмрия посчитала необходимым одеться именно так. Парадное траурное одеяние вдовствующей императрицы и корона на голове без оговорок заявляла о том, что эта красивая женщина облачена почти безграничной властью, которую не может ограничить и оспорить никто, кроме ее сына, императора этих земель, и его супруги. Но никого из них не было в столице в этот момент, и никто в Мирэй не посмел бы оспорить приказы Эмрии арэ Вариар, глядя на скалящихся золотых единорогов, вплетенных в цветочные узоры ее одеяний.

Переступивший порог ее покоев глава Имперского совета Лоэналь Аминирах Вират удивленно воззрился на свою внучатую племянницу. Он не ожидал, что его встретит ее величество вдовствующая императрица во всех полагающихся ей регалиях. Казалось, что она готовится принимать посланников или принимать признание поражения у врагов империи. Эльф буквально замер, сделав один шаг в покои.

– Рад приветствовать вас, ваше величество, – склонился он в приветственном поклоне.

– Ло… – начала было Театлин, но осеклась, увидев, как брат обернулся, чтобы увидеть то, что происходило за его спиной.

А там бушевала красивая черноволосая женщина, чья яркая красота была из тех, что быстро расцветают, но и почти мгновенно увядают, недолго радуя своим цветением, привлекая внимание мужчин, словно яркий, сладко благоухающий цветок, пчел. Ее темно-серые глаза с вызовом смотрели на Эмрию из-под пушистых черных ресниц, а на щеках расцветал румянец, и вдовствующая императрица терялась в догадках, какое именно чувство заставило их заалеть: ярость или смущение перед истинной хозяйкой покоев? Хотя Эмрия склонялась к тому, что это именно ярость, которая захлестнула ее в тот момент, когда она увидела, что императорские покои больше не принадлежат ей. Девица была разодета в пух и прах, словно собиралась на пир, который дает император, где ей предстояло блистать. Об этом буквально кричало ее платье из винно-красного бархата, тяжелыми складками укутывающее ее тело, демонстрируя между тем всему миру богатые прелести хозяйки. Об этом буквально кричало и золотое колье, охватывавшее ее шею, и сверкавшее изумрудами. Это было грубое украшение, одно из тех, что Эмрия когда-то вывела из моды.

– Поднимитесь, глава Имперского совета, – милостиво разрешила Эмрия, обращаясь к коленопреклоненному Лоэналю, между тем не спуская внимательного взгляда с незнакомой девицы.

Та вздрогнула и потупила взгляд, пытаясь потушить вызов, которым пылал ее взгляд.

– Я счастлив, что вы вернулись, ваше величество, – произнес тем временем Лоэналь. – Зачем вы звали меня.

– Я рада видеть вас на этом посту, анс Лоэналь. У меня к вам есть серьезный разговор. Государственной важности, но сначала давайте решим вопрос с дамой, что стоит за вашей спиной и пытается нам что-то сказать, – Эмрия кивнула на девицу, которая уже не знала куда деться, мечтая слиться с обстановкой. – Вы что-то хотели?