Виктория Булдашова - Осень давнего года. Книга первая

– Ну что, Секлетея Потаповна, кто был прав?

– Замолчи, Маврушка! Что ты, глупая девчонка, в таких делах понимать можешь? – донеслось от окна.

– О-о! – прошептал Сашка. – Вот это имена! Просто ископаемые.

– А вы, сударь, молоды еще судить о чужих именах! – проверещала кукушка.

Хозяйка поднялась с кресла и подошла к нашему столу. Птичка следила за ней глазами. Секлетея Потаповна села на свободный стул. Усмехнулась:

– Да паренек и не думал никого судить. Чего ты, Мавра, напраслину-то на гостей возводишь?

Кукушка возмущенно захлопала крылышками и уже открыла клюв, но ее опередила Светка. Глядя прямо в глаза хозяйке, она произнесла:

– Извините, пожалуйста, нашего друга за неуместное замечание. Но мы действительно никогда не слышали таких имен, поэтому… Скажите, пожалуйста, к кому мы попали в гости? И что вообще произошло с вашими птицами? И почему кукушка из часов живая, и…

– Какое сегодня число? – не утерпела я.

Странно, думалось мне, почему Ковалева не догадывается задать этот важный вопрос? Ведь, возможно…

Секлетея Потаповна удивленно воззрилась на меня. Ясное дело, решила, что гостья не в своем уме. Ну и пусть, лишь бы ответила! Но женщина лишь качала головой, разглядывая всех нас по очереди.

– Осьмое июня нынче! – выпалила кукушка.

– А год? – хором спросили мы с подружкой. Ура, наконец-то Светочка сообразила!

– Одна тысяча восемьсот семьдесят пятый от Рождества Христова! – провозгласила Мавра.

Так и есть! Что-то подобное мне и представлялось с того момента, как мы попали в дом… Ковалева тоже кивнула головой. Зато Иноземцев оторопело вытаращил глаза и переспросил:

– Какой-какой?!

– Да какой слышал! А вы откуда, сударики, явились? Уж не с луны ли свалились? Или, может, вы того… из желтого дома? – кукушка испуганно обвела нас блестящими глазками, вспорхнула и села сверху на ходики.

– Нет, – тупо сказал Сашка, – из серого. А при чем тут это?

– Да при том, Саня, – пришла я на помощь Иноземцеву. – Знай: в девятнадцатом веке желтыми домами называли психиатрические лечебницы. Понял, за кого нас здесь принимают?

Пораженный Иноземцев начал приподниматься из-за стола, но был ласково остановлен и вновь усажен на место Секлетеей Потаповной:

– Вы погодите, сударь, волноваться-то. Глупа еще Маврушка у нас, даром что взрослая девица. Да и на язык племяннушка моя невоздержанна. Что ей в голову взбредет, то и брякнет сразу, не подумавши. А наказывать мне ее жалко. Одно слово – сирота, покойного братца дочь, былиночка горькая…

У Сашки глаза совсем вылезли на лоб:

– Кто былиночка?! Кто сирота?! Кукушка из часов? Значит, ваш покойный братец был кукун?

Мы со Светкой прыснули. Сверху вдруг камнем упала Мавра и клюнула Иноземцева прямо в макушку, закричав:

– Сам ты кукун! А мой батюшка был второй гильдии купец!

Сашка взмахнул руками, пытаясь защититься от рассерженной птицы. Бедный наш друг! Он не понимал, что происходит. А все от пробелов в образовании и от неумения строить логические связи между явлениями, по выражению моей мамы. Как-то она сейчас, моя милая? Волнуется, конечно, что меня нет. Наверное, уже в милицию заявила о пропаже дочери…

Светка с интересом следила за ходом боя. Сценка действительно получалась смешная: с одной стороны – крохотная кукушка, пикирующая на Саню, с другой – он сам, большой и растерянный, прикрывающий макушку от яростных атак пичуги.

– Ну, хватит, Мавра! И не стыдно тебе на малого парнишку нападать! – Секлетея Потаповна поднялась со своего места и стукнула ладонью по столу. – Совсем взрослая девица, пора замуж выдавать, а она…

– Ой, тетушка! Ой, милая! Нипочем не выдавайте! У-уй, бедная моя головушка!

Птица опрометью взвилась под потолок, оттуда кинулась к окошечку часов, впорхнула внутрь и затихла. Иноземцев, потирая затылок, смотрел на меня и Светку совершенно безумными глазами. А как вы оценили бы такой поворот: кукушке, оказывается, пора замуж? Вопрос: за кого?.. Или заботливая тетушка собиралась срочно бежать в лес и подыскивать там Мавруше пернатого жениха? Ясно, что голова у Сани пошла кругом. Но мы-то с подружкой не собирались оставаться в неведении!

Я обратилась к нашей хозяйке:

– Извините, пожалуйста, э-э-э… – как назло, у меня вылетело из головы ее имя.

– Секлетея Потаповна, – подсказала Ковалева.

– Да. Вы любезно приютили ночью в дождь детей, которых видели в первый раз в жизни. Разрешите нежданным гостям поблагодарить Вас за это. Но дело в том, что мы совсем недавно прибыли в Нелживию. И очень многое нам здесь непонятно – и в самой этой стране, и у Вас в доме. Санек так просто изнывает от любопытства…

– Погоди, милая, – решительно перебила меня хозяйка. – Позволь сначала мне кое-что узнать. Ты вот сказала: Санек. А он тебе брат, что ли? Или другой какой родственник?

Я удивилась:

– Нет, он мне не родственник. С чего Вы взяли? Саша мой хороший друг.

Секлетея Потаповна изумленно округлила глаза:

– Друг?! Что ты этим хочешь сказать?

– Да то, что сказала. Мы дружим все втроем: я, Санек и Света.

Хозяйка обвела нас возмущенным взглядом:

– Как, то есть, дружите?! А что родители-то ваши себе думают? Или вы сироты, за которыми присмотреть некому?

Тут я, признаться, растерялась. А вы что сделали бы на моем месте? Совершенно чужая тетка ругает нас неизвестно по какой причине! Иноземцев начал сползать со стула вниз, обхватив свою бедную голову руками. Правильно, Санек, держи ее крепче, а то лопнет. У меня тоже угрожающе зазвенело в мозгу. Что происходит?!

Светка откинулась назад и решительно заговорила:

– Не могу понять, Секлетея Потаповна, почему Вы рассердились. Никакие мы не сироты. И с чего родители запрещали бы нам дружить? Разве плохо иметь товарищей?

– Да нешто это порядок – двум девкам вместе с мальчишкой одним по улице шастать, без всякого догляда? Далеко ли до беды? Вы ить уже большие ребята, не младенцы невинные!

– До какой беды? – удивилась Ковалева. – Наоборот, если держаться вместе, никто не пристанет. Не обзовет нас и не излупит, понимаете? А то бывают некоторые, очень наглые…

– Ох, девонька, – протянула хозяйка, – не разберу я, или ты вправду глупа будто пробка, или представляешься. Да разве годится так вести-то себя? Что люди скажут? Молодые девицы свободно с чужим парнем разгуливают – и все хорошо? Неприлично это!

Сашка сразу набычился и забурчал:

– Почему, интересно, со мной быть неприлично? Я, кажется, не дурак какой-нибудь. И Светку с Иркой в обиду никому не дам!

Секлетея Потаповна всплеснула руками:

– Да ты кто им такой, чтобы в обиду девиц не давать?! Не брат, не сват, не жених. На чужой-то роток не накинешь платок!

– А чего его накидывать? – завелась я. – Можно подумать, что мы втроем на преступное дело собрались: убить кого-нибудь или банк ограбить!