Владимир Тутыхин - Осенний блюз

Профессор вложил пакетик с семенами тыквы в руки Мишель и поцеловал ее в щеку. И под общий смех стал показывать руками, какой была его тыква, и вытирать свои слезы.

Все ждали от Мишель: «А теперь давайте выпьем совсем немного вина, чтоб понравиться друг другу еще больше».

Продавец мыльных пузырей сегодня продал все свои мыльные пузыри. Он продавал их в клоунском костюме. Он выбирал в парке капризных детей – и опустошал кошельки их родителей. И потом, не жалея себя, он очень артистично рассказывал об этом и заканчивал одной и той же фразой: «Вот так старый артист идет к своим последним аплодисментам».

– Мишель, у театра уже давно нет ролей для меня. А я все равно жду. И еще выше прыгаю, когда вижу идущего по парку артиста… Чтоб он рассказал в театре, что я в прекрасной форме. А мне так нужна одна последняя роль, чтоб… ушел из театра, не попрощавшись с ним… Я тогда обиделся на всех… Я старый дурак.

Мишель, я тебе еще прочту свои монологи, я теперь их сам пишу.

– Хорошо, хорошо, не плачь, я куплю у тебя твои мыльные пузыри. Вот я наливаю тебе вина, вот я целую тебя…

Друзья Олега принимали Мишель за его невесту, поэтому искренне восторгались ею. Они пили, пели, танцевали, смеялись и плакали, были счастливыми, они все были уверены, что увидят ее еще не раз, и они были рады тому, что они нравились ей.

После долгой паузы отец Иоанн, который пришел в тельняшке с длинными рукавами, запел тихо и мелодично. Он, может быть, хотел запеть что-то другое, ему просто захотелось вот сейчас услышать свой красивый, добрый, мягкий голос, который он сам уже давно не слышал, услышать самому и показать всем… Но он запел «Отче наш»… И в другое время ему подпевали все тихонько, но сегодня никто не делал этого… Очарованная его пением, его голосом, Мишель смотрела на него и на горизонт.

– Мишель, вот уже второй год как я не служу… Пришлось уйти… Сын, восьмиклассник, потребовал от меня научного доказательства существования Бога. Он вычитал в Интернете, что всему должны быть научное доказательство и объяснение. Да если б один раз, один день… Я, говорит, всем в этом мире все могу объяснить… Восьмиклассник! И, поверишь ли, Мишель, я сейчас осознаю себя свободным человеком… Нет, свободным человеком жить нельзя – это выдумки и гордыня… Но иногда на какое-то время ты обязательно должен почувствовать себя свободным человеком… Немного полетать… Выходит, что я был сомневающимся. И сын мой это понял… Нет у меня никакого доказательства существования Бога. И я еще не умер…

Когда черные птицы с гамом пролетали над домом назад в город и все люди смотрели вверх на них, Мишель, Олег и Сергей молча смотрели на заходящее солнце. Все остальные ушли. Солнце было большим и красным. И облака у горизонта были какими-то тревожными: черными, оранжевыми, красными… Но они были очень далеко, и совсем не редко погожий летний день заканчивался именно такой картинкой, такими красками. Поэтому так хотелось дождаться первых звезд на еще светлом небе и обратиться к ним: «Звезды, мы хотим говорить с вами: нам не хочется умирать. Мы хотим всегда быть с вами. Мы хотим всегда говорить с вами. Для этого мы придумали очень много умных слов. Мы все разные, как и вы. Если не говорить с вами, то зачем жить?» И звезды в ответ начнут мигать: «Да, да, говорите с нами, мы вас слышим, мы пьем красное вино вместе с вами. А куда нам спешить, мы можем вам уделить очень много времени».

Утро следующего дня началось поздно, но очень сумбурно: никаких философских разговоров и воспоминаний о вчерашнем дне, только быстрое умывание холодной водой и чашка кофе… Завтрак с вином решили сделать в лесу. Собралась вся вчерашняя компания. И только в машине стали спрашивать присланного за ними водителя: зачем едем, не опоздаем ли, много ли людей соберется и будет ли обед с вином? И будет ли этот обед на траве или за большим столом? Оказалось, что сам председатель колхоза за границей во Франции перенимает у них опыт современного сельского хозяйства высоких урожаев и передает им опыт выращивания экологически чистых продуктов для людей. Стены квартиры уже вчера начинали сковывать полет мысли. Конечно, топтание на одном месте было виртуозным, но хотелось долгого полета без взмаха крыльями и ощущения какой-то общей радости. И всем хотелось ей, красивой Мишель, еще очень много рассказать и показать. Да просто быть рядом с ней, восхищаться и любоваться ею. За городом людей стало совсем немного. А потом и совсем никого. Поля, леса, овраги, дорога вверх, дорога вниз, целые поля в цветах… На несколько минут съезжали с дороги в лес, глушили мотор, доставали раскладные креслица и слушали многозвучный лес. И попробуй, выбери, что больше тебе по душе: шум макушек высоких-высоких берез, птичьи голоса и магическое лесное эхо, пчелиные перелеты с цветка на цветок или лесной аромат, который не перечислить?! И не могли понять, для кого все это… Хорошо, вот сегодня для них, а завтра, послезавтра?.. Какое расточительство!.. Остаться здесь навсегда!.. «Ку-ку, ку-ку, ку-ку…» И ехали дальше – заезжали на горку и оттуда смотрели вокруг, еле различая, где земля соединяется с небом, и, ощущая на себе теплые и игривые потоки воздуха, удивлялись, почему платье Мишель развивалось в одну сторону, а облака плыли в другую сторону. А Мишель все вращалась и пела песню то по-русски, то по-французски. И все стали вращаться. Все расставляли руки в стороны и кого-то обнимали, и кто-то очень нежно и ласково обнимал их. И все восклицали: «Кто это, кто меня обнимает? Вот кто-то, оказывается, меня любит! И я, и я, и я тебя тоже люблю!» И волосы у всех поднимались вверх. Еще чуть-чуть, и можно было полететь… «Куда мы едем?! Зачем?!»

Председатель колхоза имени Ленина Александр Александрович говорил всем, что вот не зря ему Господь послал в друзья такого доброго и умного человека, как Олег. Лет десять назад он прочел философскую статью Олега: «Ласковая просьба и душевный пендаль, или Кто друг твой и чей ты друг?» Александру Александровичу очень понравилась статья, но в ней для него было много спорного. Он нашел Олега, и они три дня пили вино у товарного вагона молдаван и философствовали… И с тех пор Александр Александрович часто обращался к Олегу за советом. Вот и в этот раз…

Бюст Ленина стоял перед правлением колхоза и потихоньку разрушался ветрами и дождями, но его всегда подмазывали и подкрашивали. И стоял он уже давно, и все к нему привыкли, и иногда даже не замечали его. Олег специально останавливался у бюста надолго и говорил Александру Александровичу: «Да, вот не менять бы содержание, а только форму… Да сесть рядом со стаканом вина! Ха-ха-ха! Да пофилософствовать. Да помечтать». И он рассказывал свое видение нового памятника…