Агата Колобанова - Не оглядывайся назад!

«Друганчик, миленький, не надо, не подходи к нему! Это неправильный кот!»

Пес удивленно уставился на собачонку. Всегда тихая и покорная, Кристя никогда, никогда с ним не спорила.

«Не ходи, Друган, не надо. Он тебе глаза вынет! Что мы тогда без тебя делать будем?»

Одурев от ужаса, Кристя вертелась вокруг могучего рыжего пса, ластилась к нему, прижимаясь боками, и потихонечку оттесняя от страшного кота.

Она самом не понимала, чего боится. Но хорошо понимала, что спасает Другана от чего-то по-настоящему ужасного. Такого ужасного, что даже люди спасались бегством вместо того, чтобы выйти из машины и просто прогнать безумного кота.

«Друган, не надо к нему подходить. Неправильный это кот. Пойдем лучше в парк!» – поддержал Кристю Шарик.

«Да, в парк, в парк, там голуби!» – наигранно обрадовалась Кристя, продолжая путаться под ногами у Другана и оттеснять его от кота.

«Ладно, идем в парк», – согласился озадаченный Друган.

Он не понимал, почему его товарищи так всполошились из-за какого-то кота. Его не пугал этот кот. Зато его сильно беспокоило поведение этих двоих. Что бы на них не нашло, виной тому эта полосатая тушка на газоне. Лучше уйти от нее подальше.

Новый кот оказался странным. Не останавливаясь, он бродил по округе и что-то искал. Забирался на деревья и смотрел в окна домов. Иногда останавливался и звал, долго и протяжно звал кого-то по имени Лика.

Кристя не понимала, что происходит. Кот ей не нравился. Слишком странный, слишком неправильный. И этот жуткий взгляд тогда, когда он лежал на газоне… Друган говорил, что зря они с Шариком так перепугались, кот просто забыл закрыть глаза, когда терял сознание, вот и получилось странно. Но Кристя помнила этот взгляд – так нельзя смотреть просто по забывчивости.

Больше всего ей не нравилось, что кот время от времени забирался повыше и смотрел на нее и ее стаю. Осторожно, внимательно, терпеливо. Словно выжидал чего-то.

Кристя пыталась поделиться опасениями с товарищами, но ее не слушали.

«Ну что может сделать кот с собакой? Он же мелкий!» – легкомысленно ответил Друган.

«Трусиха ты. Заполошная трусиха. Сама к коту не лезь, и он тебя не тронет», – покровительственно усмехнулся Шарик.

А кот продолжал следить. И Кристе все чаще казалось, что следит он именно за ней.

А потом она поняла – не казалось. Иначе почему бы кот прямо сейчас, нагло, вразвалочку, вышел к ней из кустов, бесстыдно глядя прямо в глаза. Нехорошим таким, тревожащим взглядом глядя.

«Эй, черная. Поговорить надо!»

Кристя знавала деревенских кошек. Кристя знавала кошек городских. Все они относились к ней с опаской – пусть и небольшая для собаки, Кристя была гораздо сильнее и больше любой из кошек. А этот… хам… недоеденный…

Такое нельзя спускать!

«Охренел, жратва самоходная?! Знай свое ме….»

Кот привстал на задние лапы и быстро, но сильно и больно ударил ее по носу. Когтями. Три раза подряд!

Это было больно. Это было страшно. Но еще страшнее были его зеленые глаза, которые неотрывно, прямо и жутко смотрели куда-то вглубь собачонки, в ту самую часть, которая боялась больше всего.

Она оказалась в ловушке. Сзади – угол, образованный двумя стенами, а прямо перед ней, зажимая Кристю в этот самый угол, стоял страшный кот.

Съежившись, зажмурившись от страха, она тихо проскулила:

«Что… ты хотел, кот?»

«Машину видела? На которой я сюда попал?» – властно уточнил кот.

Зачем ему это? Вдруг он сделает что-то страшное, если узнает, что видела?

А вдруг еще страшнее будет, если она скажет, что не видела? Ведь если кот спросил про машину, то, наверное, он что-то хочет узнать про нее…

«Видела…» – затравленно выдавила собачонка.

«Куда она потом делась?»

«На Большую Дорогу уехала».

Правильно не стала отпираться. Пусть идет искать машину и оставит ее в покое.

«А где эта Большая Дорога?»

Вот этого Кристя не ожидала. Где Большая Дорога, знают все… Хотя… кот-то не местный.

А, может, он уйдет к большой дороге искать машину, если узнает, как до этой самой дороги дойти? И оставит Кристю в покое.

«Вот вдоль дома в ту сторону. Потом еще вдоль дома, в ту же сторону. И еще. Когда все дома кончатся, будет Большая Дорога!» – быстро ответила она, стараясь объяснить все сразу и кратко, и доходчиво. Чтобы понял с первого раза и больше не задавал вопросы. Чтобы ушел от нее и унес с собой свои жуткие глаза.

«Лады. Я пошел. Бывай!»

Развернувшись, он пошел прочь, неторопливо, вальяжно, не оглядываясь, словно не собаку оставлял за спиной, а лягушку какую-нибудь. Безобидную.

Может, стоит прямо сейчас броситься на него со спины, схватить, придавить…

Только вот не дурак же он, понимает, что она – собака. Большая, сильная, зубастая.

Прыгнуть бы… пока не смотрит…

Саднящая боль в носу напомнила о трех оплеухах.

Нет уж. Пусть уходит. Он не глупый. Он просто очень, очень опасный. Такой опасный, что Кристя ему не враг.

Кот уходил прочь, уверенный в себе и страшный.

Черная напуганная лохматая собачонка смотрела ему вслед.

«Когда-нибудь… потом… я доберусь до него. И съем. И больше не буду бояться, совсем- совсем не буду. Никого!»

Утром они обычно обходили мусорные баки. По утрам улов бывает хороший. Много-много людей уходит из своих жилищ по своим непонятным делам, и часть из них выносит пакеты с мусором и объедками и по дороге закидывает в баки.

Распугивая котов и крыс, небольшая стая искала, чем утолить свой голод. Кристя старалась держаться подальше от двух крепких больших псов: какими бы ни были они нежными и заботливыми на отдыхе, сейчас вполне могут отобрать найденную еду и съесть сами. Подальше, но не отдельно – ведь именно к ним она, если понадобится, побежит за защитой. Да и вообще, вместе как-то уютнее, спокойнее.

Так и получилось, что крики она услышала первой.

Кричал человек. Женщина. Кажется, одна из бабушек, которых Кристя видела на лавочках у подъездов. Кричала на детей – тех самых, которых Друган назвал Хорошими.

«Что там?» – уточнил Шарик, увидев, что Кристя застыла, насторожив свои большие чуткие уши и всматриваясь.

«На Хороших Детей кричит старуха», – ответила она, не оглядываясь.

«Плохо. Надо им помочь!»

Прежде, чем собачонка успела возразить, ловкое стремительное серое тело метнулось вперед.

«Не смей! Не смей! Нельзя!» – кричал Шарик, пытаясь отогнать большую сердитую женщину с палкой от детей.

«Друган, это плохо. Нельзя так делать. Его побьют и нам достанется!»

Рыжий пес, не слушая причитаний собачонки, уже бежал на помощь приятелю.

Выглядывая из мусорного бака, Кристя наблюдала как два крепких рослых пса отгоняют старуху от детей.