Агата Колобанова - Не оглядывайся назад!

И все же… все же…

Эти и днем вылезают, и ночью. Их можно найти около мусорных баков. И это – шанс.

Насторожив свои большие уши, принюхиваясь на ходу. Собачонка осторожно двинулась вдоль стены дома.

Надо найти Серый Народ. И при этом не попасться на глаза детям и бабкам. Не нужно ей их интриг и свар, пусть люди сами друг с другом разбираются.

Искать пришлось долго. Но нашла она вовсе не крыс. А котят. Двух котят, которые беззаботно играли на газоне.

Они не были похожи на тех, которых приносила в корзине женщина. Не метались, не искали маму. Просто играли друг с другом. Значит…

«Не тррррроооожьдетееееей!» – завыл почти рядом полный страха и отчаянной решимости голос.

Кошка!

Небольшая кошка в траве. Глаза напуганные и злые. Нападет. Точно нападет. Кристя бы тоже напала, если бы большой страшный зверь подошел к ее детям… а для кошек Кристя – большая.

Идея появилась неожиданно. Удачная идея.

«Не трону, если расскажешь то, что мне надо».

Кошка все еще стояла, выгнув спину горбом и странно вывернув голову, но при этом вид у нее стал не грозный, а озадаченный.

«Че?»

«Кот. Новый кот со страшными глазами. Что ты о нем знаешь?»

«Серый что ли?» – кошка, наконец, перестала горбиться и выпрямила шею. Продолжая настороженно следить за собакой, она повернула голову в пол-оборота – чтобы видеть сразу и Кристю, и котят.

«Ну да. Со страшными зелеными глазами».

«Это Серый. Новый Повелитель Помоек».

«А старого куда дел? Был же вроде Беляш?»

«Победил».

«А что еще о нем знаешь?»

«Он попал сюда из другого места. И приставал ко всем с расспросами. И никто не посмел отказаться и не ответить. Он искал кошку. Кошку звали Лика. Ее увезли на машине, а он думал, что она где-то здесь».

Кошку… ой…

В памяти всплыла вчерашняя охота, дымчато-серое тельце с пушистым хвостом…

«Серую кошку?»

«Нет. Черную с белым».

Уф, не та кошка. Хорошо.

«У него во взгляде Сила. Никто не может смотреть на него. Все его боятся. Больше ничего не знаю».

Кристя покосилась на котят и сглотнула слюну.

Что ж, она обещала…

«За котятами лучше смотри. Плохое место ты выбрала, видно их хорошо», – и потрусила прочь, не оглядываясь и стараясь не прислушиваться к зову голода.

Не нужна ей сейчас драка с кошкой, не нужна. Хватит с нее вчерашнего кота. Да и кошка честно ответила на все вопросы. Лучше, пока оба больших пса отсыпаются, в одиночку порыться в баках. И всю, всю добычу забрать себе.

Друган пришел в себя быстро. Рана Шарика заживала плохо.

Кристя по несколько раз в день вылизывала его несчастную, распухшую и гноящуюся бровь, а она все не заживала и не заживала.

От постоянной боли пес стал раздражительным и злым, огрызался на Кристю без видимой причины. Потом приходил сам, ложился рядом, прижавшись боком, тяжело вздыхал и лежал, тихий и какой-то беспомощный, словно маленький щенок.

Он и не спал, и не бодрствовал. Лежал подолгу, какой-то вялый, с открытыми глазами и ни на что не обращал внимания. Иногда поднимался, добредал до ближайшей лужи и подолгу, жадно пил. Потом возвращался и снова впадал в свое оцепенение.

Кристя с Друганом старались не отходить далеко от укрытия, в котором отлеживался Шарик – заваленной мусором ниши под балконом. Мало ли, что произойдет, мало ли, кто доберется до раненого. Не все хозяйские псы хорошие, некоторые, наоборот, так и рвутся в драку. А сейчас Шарик вряд ли сможет себя защитить сам.

Вот спустят с поводка того же Ланса, и все, спасать приятеля придется.

Кристя мысленно хвалила себя раз за разом: молодец она, убежала не просто в безопасное место, а туда, где редко появляются дети. Шарик, одуревший от боли, ослепший от залившей глаз крови, убежал за ней, и теперь прячется в хорошем безопасном укрытии, далеко от людей и их непонятных, но опасных конфликтов.

Друган, привыкший питаться находками из мусорных баков и угощениями людей, стал голодным и тоже очень раздражительным. Кристе было проще. Она могла охотиться. Даже крупный кузнечик, и тот чуть-чуть ослаблял ее голод. А сколько этих кузнечиков, ящериц, лягушек и прочей мелочи удавалось наловить за день… И Друган не успевал отобрать добычу – слишком мелкая добыча, можно быстро-быстро съесть.

Шарик выбрался через несколько дней, голодный, несчастный, но уже не оцепеневший. Радостный Друган повел свою стаю инспектировать мусорные баки – утолять голод.

Кристя старалась держаться подальше от этих двоих, чтобы не отобрали добычу. Оба голодные, особенно Шарик, но и она тоже хочет есть! Облюбовав баки около соседнего подъезда, она через газон посматривала на приятелей, не забывая рвать пакеты и перерывать мусор в поисках добычи.

Ей удалось разжиться остовом запеченной курочки. Хрустя тонкими аппетитными косточками, собачонка наблюдала, как перерыкиваются, деля добычу, два ее приятеля.

Дети подошли неожиданно. Подошли, увидели псов и позвали их по именам. И не просто позвали, а потрясли в воздухе ярким пакетиком.

Кристя помнила такие пакеты. В них дети нередко приносили печенье. Маленькое, нельзя сказать, чтобы какое-то невероятно вкусное, но вполне приятное на вкус. А уж для собак, которые голодали несколько дней…

Вот что не так с этими двоими?! Недавно же слушали ее, соглашались с ней, обещали быть осторожными. А теперь снова идут с этими детьми! Почему, почему они такие легкомысленные?

Пригнувшись, спрятавшись за край мусорного бака, чтобы стать невидимой для детей, Кристя выжидала, когда звук шагов и голоса достаточно удалятся. Не хочет она к этим детям, не хочет! Потому, что точно знает, куда и зачем они скоро пойдут.

Курочка, еще недавно такая вкусная и аппетитная, больше не доставляла наслаждения – только утоляла голод.

Дураки! Какие же они дураки! Ведь договорились же, обо всем договорились. Эхх…

Насытившись, Кристя выбралась из бака и осторожно, вдоль стены дома, как крадущаяся кошка, двинулась в ту же сторону, куда ушли дети и увели псов.

Сердитые голоса она услышала издалека. Да, так и есть. Дети снова взяли псов чтобы втянуть их в склоку со старухами.

Голоса все набирали громкость – и детские, и собачьи, и взрослые.

А потом…

Потом раздался вскрик. Так кричит человек, которому кто-то неожиданно сделал больно.

Мимо пробежали испуганные дети. Следом – не менее испуганные псы.

Кристя бессильно уселась на траву.

Эх вы, защитники человеческих детей. Что же вы наделали… Что же теперь с нами будет?

Они вернулись, смущенные и растерянные.

Кристя мрачно лежала, глядя в стену.

«Я говорила, не надо с детьми ходить».

«Говорила…» – мрачно протянул Друган.