Андрей Саенко - Сиюминутные сущности. 15 рассказов

Разве есть ещё чему угрожать?

Разве можно убить Пежо, Браун, Икею, Нескафе…

Вспоминаю, что она не позвонила. Мимолётно, стыдясь собственной мысли, жалею, что отказался от минета.

Чак Паланик. Читаю. Неинтересно, местами даже противно, но надо прочесть. Ведь это – про нас.

Неужели, в самом деле, про нас?!

Про меня?!..

В холодильнике пусто. Вспоминаю про гамбургеры и пиццы. Суши, блин, будь они прокляты.

Чашка «Нескафе». Длинные тонкие китайские сосиски из банки. Это не сырое мясо. Это хуже.

Душ. Прохладные струи сбегают по спине. Закрываю глаза, подставляю лицо воде. В наступившей за закрытыми веками темноте слышу, как брызги бьют в полиэтиленовую занавеску с красивыми круглыми пузыриками, наполненными какой-то голубой жидкостью – «Икея».

Она снова не позвонила.

И я не позвонил.

Выхожу в коридор. Зеркало в полный рост. В нем мужчина. Довольно молодой. Вполне приятной наружности.

Он смотрит мне в глаза. Он голый. На нем нет костюмов, ботинок, он не связан с лэйблами и с невнятными знакомствами. Он не владелец квартиры, машины и гаража. Он не социальное животное. Он один.

«Скажи мне, кто я, и я скажу, кто ты».

Кто ты?

Кладу запрограммированную заиграть в семь утра раскладушку «Сони-Эриксон» на стол. Надо будет купить для неё новые сменные панели.

Ученик 6 «в» класса cредней общеобразовательной школы №24 Вячеслав Кучкин, покачиваясь, вошёл в школу. По его вискам стекал струйками пот, ладони и ступни были мокрыми. Пистолет приятным грузом оттягивал правый карман серо-коричневой спортивной кофты-балахона. Правая рука придерживала оружие за рукоятку, указательный палец мягко поглаживал упругий спусковой крючок.

– Что ж ты, Кучкин, – услышал он справа, – звонок-то уж минут пятнадцать как прозвенел… Опаздываешь!

Слава узнал голос. Это была уборщица Лида – женщина лет сорока, выпивоха с вечно немытой головой и грязью под ногтями. Голос был совершенно обыкновенный, словно бы ничего не происходило сейчас, в эту самую минуту. В этот самый момент.

Кучкин невольно взвесил в руке пистолет, чуть приподняв его, не вынимая из кармана. «Нет, – подумал он, – ещё не сейчас».

– Ошибаетесь, – ответил он ей тихим голосом, не поворачивая головы, – я как раз вовремя.

– Ну, тебе видней, – снова услышал он голос Лиды. На этот раз он изменился. Он уже не был таким будничным и обычным. Или нет? Ничего, скоро они все изменятся. Скоро всё изменится.

И он двинулся вперёд по коридору, медленно переступая с ноги на ногу. В голове приятно играла какая-то музыка. По крайней мере, ему так казалось. Телу было очень легко. Если надо, он вполне смог бы в три прыжка добраться до самой последней двери. И за это время никто бы не успел даже пошелохнуться. Ведь никто не ждёт такого, вот в чем сила. И хаос для наблюдающего не значит хаос для создающего хаос.

– …хаос для наблюдающего, брат, это совсем необязательно хаос для создающего хаос, понимаешь меня?

Они сидели в летнем кафе. Славка, тринадцати лет от роду, худенький сутулящийся подросток, сбежавший с лабораторной по физике, и Юлий, молодой человек лет двадцати пяти, одетый в строгий серый костюм и галстук. Слава с завистью рассматривал приветливое открытое лицо собеседника, его ухоженные ногти и светлые волосы до плеч, которые трепал налетавший порывами уже по-летнему тёплый ветер.

Юлий сам подошёл к Славке, когда тот понуро уходил из школы на полтора часа раньше окончания учебного дня. По ученику было видно, что идти ему некуда, так как домой ему ещё рано, а компании, чтобы хорошо провести высвободившееся время, у него нет. Юлий спросил тогда, в этой ли школе учится Славка и не знает ли он Катю Свиридову. Получив положительные ответы, Юлий сообщил, что в этом случае он хотел бы немного поговорить со Славой. Кучкин поколебался минуту, поскольку слышал, что происходит с мальчиками, заговаривающими с неизвестными мужчинами, но Юлий как-то сразу расположил к себе. К тому же он не делал каких-то странных предложений.

За столиком Юлий начал расспрашивать Славу о школе, об учебе, о взаимоотношениях с одноклассниками. Он задал и несколько вопросов о Кате, поинтересовавшись, как она учится, как проводит свободное время, чем вообще интересуется.

– А для чего вам это? – задал, наконец, и Славка свой вопрос.

– Ну, рано пока тебе знать об этом, – хитро улыбнулся Юлий, – но могу сказать по секрету: меня интересует не столько Катя, сколько её старшая сестра, Лариса, которая в Кате души не чает. Чем лучше я узнаю Катю, тем легче мне будет найти подходы к Ларисе.

– А, понимаю, – закивал головой Славка. Ему было приятно, что он оказался полезен этому красивому молодому мужчине. Признаться, он давно уже никому не был полезен: ни родителям, ни сверстникам.

Был, впрочем, и ещё один момент. Славка никому в этом не признавался, но он давно положил взгляд на Катю. Конечно, тут у него не было никаких шансов, и он это чётко понимал. Она была почти на голову выше Кучкина, с уже сформировавшимися женскими формами, умело пользовалась косметикой, и на неё начали заглядываться старшеклассники. А он был всего лишь прыщавый подросток без средств к существованию. Но если бы Юлий в первый момент спросил его не о Кате, а о ком-нибудь ещё, Слава нашёл бы способ не начинать разговор. Услышав же имя Кати Свиридовой, Слава почувствовал, как внутри что-то ёкнуло, и робкая надежда, что включившись в эту неизвестную ещё ему авантюру, он хоть как-то приблизится к девушке овладела им совершенно.

– А чего ты такой грустный? – прервал его мысли Юлий.

– Да так, – помолчав, Славка пнул кроссовкой камушек на асфальте под столиком, – всё как-то не так.

– Порядка нет? – полуутвердительно сказал Юлий, плохо скрывая сочувственную улыбку, и покачал головой. – Порядка, брат, нет нигде, поверь мне. Чем старше становлюсь, тем больше в этом убеждаюсь.

Отчего-то Юлий однозначно вызывал доверие и располагал к откровенности. Не было совершенно никакой дистанции. Да и вообще, когда уже последний раз Слава говорил с кем-то по душам? Отец только грозит ремнём, мать вечно пьяная, им обоим самим до себя. Вот купили джинсы, кофту и кроссовки – и на том спасибо. В классе он тоже – ноль, заправляют те, кто побогаче, а среди них главный – Игорёк по кличке «Игрек», сын владельца торговых рядов у метро. Это полное ничтожество, полудурок и бабник, но его прикиды и нешуточные карманные деньги покоряют девушек, а связи и возможности отца – учителей.

А Славка… что Славка? Никому он не нужен.

Если подумать, то и самому себе тоже.

– Ты не переживай слишком сильно, – продолжал Юлий, – это только кажется, что порядка нет. Слыхал, что Бог создал мир из хаоса?