Валентина Нестерова - Донор. История о фантастической силе любви

Щенок под левой лопаткой пустил горячую струю.

– Коз подоили, – вовремя сообщил Ришар…»

«Трудно будет актёру изобразить горячую струю» – улыбнулась Дарья.

Подумала: уж не будет ли просить Ирис роль Донора для своего, возникшего как ложка к обеду, друга, с которым, кстати, назначена на вечер встреча?

«Такой же, видно, не-формат, как мой Адрон!» – вздохнув, вытащила из папки новый файл Дарья…

«…В полёте душа Адрона наткнулась на большой палец правой стопы, отскочила в испуге, с расстояния увидела сандалию, усыпанную драгоценными каменьями.

– Бог, что ли?! – возмутился эмбрион. – Родного сына на растерзание послал, меня растоптать решил…

– Ещё один узник темницы по имени Миф, – взглядом-сканером прошёлся по нему Бог и вдруг, подхватив на руки, задал странный вопрос, – а хочешь разорвать оковы ложных мифов?

– В клочья? Чтоб ни рожек, ни ножек?! – на всякий случай уточнил Адрон.

– Можно и так сказать…

– Тогда, что мне за это?

– Что попросишь…

– Машину! Женщину! Яхту, – запутался в желаниях эмбрион.

– Ты похож на дождь, мечтающий о капле воды, – вздохнув, ссадил его с рук Бог. – Встретимся, когда станешь дееспособным…

– И что тогда? – навострил похожие на жабры ушки эмбрион.

– Что попросишь, то и получишь! – поцеловал его в макушку Создатель. – Если сбросишь оковы…

– Так у меня ещё ни один бицепс не вырос! – тоном: Ему молятся, а Он не понимает элементарных вещей! заретушировал стремительную потерю веры Адрон…»

Я сошла с ума! – постучала себя по лбу Дарья.

Вложить свои мысли в уста Бога – верх наглости…

Или…

Пусть с этим теперь Ирий-Рай разбирается?

А у неё есть Ахрам.

И она уже соскучилась за ним…

За кем?

За алхимиком?

Или Аликом?

Где он?

Что с ним?

От реальности любых неприятностей можно ждать!

То ли дело, мир вымысла…

Как за соломинку, Дарья ухватилась за файл: Оазис.

В который уж раз начала перечитывать…

«…Щенок в груди Ахрама вилял превратившимся в пропеллер хвостом, готовым поднять хозяина в полёт. Радуга – их общая с Глорией аура, сделала его счастливым, хотя уже третий день он видел девушку мельком: струящийся песок волос она заточила под белую косынку, улыбчивую зелень глаз укрыла под густой тенью ресниц.

Её напарница из «Серебряной луны», наоборот, то и дело попадалась на глаза, рассыпалась в благодарностях, задавала наивные вопросы, строила глазки, то есть, всеми силами демонстрировала чувственную заинтересованность.

Но его сердце сразу и навсегда было отдано Глории с детьми, которые вдруг разболелись.

«Отец, ты растил меня, лечил, ставил на ноги, подскажи, что делать, иначе я потеряю и детей, и счастье» – выбрал он время для молитвы, когда солнце садилось за горизонт, чтобы испечь хлеб завтрашнего дня.

Одно из перистых облаков отстало от солнечной свиты, опустилось, шепнуло на ухо заветный рецепт.

«Спасибо, отец!»

Алхимик поспешил в зал, отведенный под детскую комнату.

– Глория, ваше мужество не имеет границ, и всё же пора вам отдохнуть, а мы с Ришаром позаботимся о малышах…

Они встретились взглядами. В смущении она стянула с головы косынку: аромат ромашковой поляны на миг помутил его разум.

– Утром дети будут здоровыми, обещаю!

Кажется, она поверила ему…

Всю ночь алхимик с Ришаром не сомкнули глаз, следуя советам Ахола-облака.

Утром дети были здоровы и спали, спали…

– Вы, волшебник, – зачарованно посмотрела на хозяина оазиса Глория.

– От волшебницы слышу, – превратился в мальчишку Ахрам, отчаянно смело предложил, – выходите за меня замуж!..»

Так бывает только в романах.

В мыльных операх.

В…

В жизни мало с кем случается.

Алик не в счёт!

Он просто спонсор.

Хотя реально человек удивительный…

И хватит о нём!

Пора перечитать, как появилась на свет дочь алхимика Ирис…

«…Такого с ним ещё не было: задремать в лаборатории, вернее, провалиться в сон, нереальную реальность, в которой он чувствовал ярый жар солнца, хруст песка под ногами, посвист шара колючего чертополоха, на глазах превратившегося в шипящий клубок змей. Он спешил, ему было не до аспидов, а они росли, множились, наливались злобой. И только когда пятиметровая кобра выскользнула из огромного клуба, обвила его, укусила, и яд устремился к сердцу, он заставил себя проснуться.

Ахрам потёр ладонями виски, встал, подошёл к окну. Песчаные змеи ползли к его дому. Ветер подгонял их, они выкручивались, сопротивлялись, но всё же ползли.

Плохая примета!

Из бархана вынырнул серебристый джип Лори.

Теперь понятно…

Вспомнился день, когда Глория призналась, с каким заданием явились они с подругой и детьми в его оазис. А он благословил злой умысел, подаривший ему женщину его мечты. Обещал открыть секрет неиссякаемой энергии, когда уверится, что люди не используют её для самоуничтожения. И тогда она придумала ему спасительную роль чудаковатого учёного, в прямом смысле строящего планы на песке…

– Атомы кварца разнополы, их любовь рождает вечную энергию, – заявил он недавно Лори.

– Люди трахаются – рождаются дети, атомы… – недоверчиво посмотрела она на него, но, вспомнив вывод засекреченного учёного о том, что жизнь – результат холодного термоядерного синтеза неведомых частиц, рванула в столицу, докладывать…

О правах на детей за год никто не заявил, он оформил усыновление.

А скоро Глория подарит ему…

Он знал, будет дочь.

И был горд! Хороший знак: в оазис возвращаются женщины…»

Дарья закрыла глаза.

Сцена убийства Глории далась ей нелегко.

Вернее, совсем не далась.

В жене алхимика она неожиданно обнаружила собственную глубоко спрятанную веру в неземную любовь, и растерялась. Открытие привело её в отчаяние. Она думала, что покончила с наивными ожиданиями, обросла колючками, уподобилась кактусу опунции, стреляющему в обидчиков шипами.

Впрочем, обижаться себе она запретила, так, иногда. А когда припекало, бросала горькое разочарование в топку мозга, надеясь выплавить что-то обнадёживающее, типа: зло – прелюдия добра.

Возможно, и Творец посылает людям смерть ради дальнейшего развития сюжета.

Радеть о нравственности окружающих – бесполезная добродетель!

«Всех, кто использует слово „любовь“ как оправдание гормонального безумства, привлекать по статье: мошенничество!» – пронеслось в голове.

Дарья открыла глаза: от себя не сбежишь.

Убила Глорию, возвращайся на место преступления…