Валентина Нестерова - Донор. История о фантастической силе любви

– На что, согласен? – ускорила шаг Дарья.

– Быть режиссёром нашего фильма, – включила лису дочь, – а если не он, то и не я!

– Давай оставим этот разговор до выяснения, что за дела у Алика, – повернула в сторону гостиницы Дарья.

– На твоём месте я бы влюбилась в него! – поспешила за ней Ирис. – Хотя бы из любопытства…

– Какая же ты ещё маленькая…

– Мам, ты отдохни-поспи, а мне АЭС позвонить надо, и вообще… осмотреть окрестности хочется, – виновато и одновременно отважно вступилась за свои взрослые права Ирис.

– Если ты приехала не одна, вечером познакомь меня со своим… Раем, – пришла на помощь дочери Дарья.

– Ты лучшая мама на свете! – прозвучало в ответ…

…В номере Дарья упала на кровать как подкошенная, думала, моментально уснёт, но… не тут то было. Мысли выползали гурьбой, будто змеи из головы горгоны…

Ирис явно идеализирует этого Ирия…

Мне тоже когда-то казалось, Адриан лучше всех…

А то, что его кумиром был император, не знала…

Что, вообще, мы знаем о других…

Если в себе разобраться не можем…

Не говоря уже о планетах…

Повертевшись с боку на бок, Дарья всё же заснула.

Обрела невесомость.

Очутилась в странном саду: на ветках деревьев росли разносезонные плоды, на клумбах благоухали неведомых сортов цветы, пели бабочки, жужжали пчёлы.

Она не шла, будто плыла, и вдруг зависла над земляничной поляной.

– Добро пожаловать на Глорию. Я Ева. А ты кто и откуда? Угощайся, – протянула ей кузовок с душистой ягодой неизречённой красоты женщина.

– А я автор Донора, живу на планете Земля, – робко протянула за земляникой руку Дарья.

– С помощью Адрона хочешь улучшить людей? – сочувственно спросила Ева.

– Надеюсь. Может, хоть кто-то… – попробовала ароматную ягоду Дарья.

– Две тысячи лет назад Иисус открыл людям десять заповедей светлого бытия, а они пропустили его уроки мимо ушей. Многие и сейчас не знаний хотят, а чудес!

– Мой Адрон не гуру, сам будет учиться, может, кого-то ещё подтолкнёт…

– Ты права, Земля – школа для трудных подростков, – опрокинув кузовок, высыпала на поляну оставшуюся землянику Ева.

– А Глория? – увидев, как ягоды без толчеи вернулись к своим плодоножкам, потеряла дар речи Дарья.

– Академия мудрецов, – иронично улыбнулась Ева, – познакомлю тебя с ними, когда явишься в гости…

– В г-о-с-т-и-и-и? – недоверчивым эхом откликнулась Дарья.

И с бешеной скоростью ухнула вниз.

Проснулась.

Ни Евы, ни кузовка с земляникой…

Поняла: теперь ни за что не уснуть!

Потянулась к рукописи…

«…Ахрам разговаривал с отцом даже тогда, когда его не было рядом, и знал, что отец найдёт способ ответить ему. В этом знании было родство их душ, алхимия любви, заговор крови. Грубое пространство даже не пыталось возвести между ними преград, но отцу пришло время вернуться в тонкий мир.

Вечерело. Казалось, нанятый тьмою киллер выстрелил в солнце, и оно, раненое, неловко падало за горизонт, окрашивая песок пустыни кровью.

То был знак!

Сердце Ахрама сжалось.

Песок в пустыне больше чем песок!

В глубоких шахтах под землёй, построенных сотни лет назад его предками, находились лаборатории, цеха, заводы, где рождалось неистощимое топливо.

– Запомни, сын, «Бог есть Любовь», не просто фраза, – однажды сказал отец. – Корневые частицы мироздания обладают полом, совокупляясь, они производят на свет новую жизнь, яркий тому пример: термоядерный синтез на Солнце, где в результате соединения двух ядер водорода рождается гелий…

Тогда он был ещё не стар, исполнен сил, казался волшебником. Даже имя отца, Ахол, что означает «без желчи», сын произносил с гордостью.

Ещё бы, этот человек открыл ему мир!

Когда, ребенком, он расколол глобус, чтобы узнать, что там, внутри, отец не рассердился, не наказал его. Погладил по голове, сказал: только вандалы уничтожают творения Бога.

– Разве глобус Бог сотворил? – удивился Ахрам.

– Бог сотворил Глорию, а руки его сыновей эту бледную копию…

– Значит, люди… бледные боги?

– Подключи голову, думай!

Всегда это «подключи голову!»

Вот мысли и стали сначала подружками, потом невестами, женами, хотя… ему за тридцать, а он не влюблен ни в одну из женщин.

Тоже «заслуга» отца, сосватавшего ему верную спутницу – науку?

Никогда ещё Ахрам не чувствовал себя таким одиноким.

Сердце скулило, как выброшенный на улицу щенок.

Он распахнул окно в сад.

Цвёл миндаль, в горьковатом его запахе витал дымок реторт алхимиков всех времён…

– Господин, вас спрашивают, – нарушил тишину домоправитель Ришар.

– Кто?

– Женщина.

– Как она могла попасть в оазис, и что ей нужно?

– Помощь.

– Помощь? Что ж, дай ей денег, и пусть уходит, – закрыл окно Ахрам.

Щенок в груди обиженно топнул лапой.

– Извините, ей нужно молоко, пелёнки…

– Она с ребёнком?

– С автобусом новорождённых.

– Пусть войдёт.

С тех пор, как не стало кормилицы, Ахрам не видел близко женщин.

Мать умерла при родах.

Отец вскормил в нём навыки исследователя.

И сколько помнил себя, с детства он что-то извлекал, за чем-то наблюдал. Каждая минута была расписана. Ели два раза в день, за столом подавали мужчины. Врачи, повара, уборщики – все мужского рода. Возможно, так отец ограждал себя и его. От чего?

– Простите, не могли бы вы помочь, – услышав мягкий голос, обернулся он.

Перед ним стояла молодая женщина. Высокая, стройная. С копной волос цвета золотого песка, зелёными, словно яблоки райского сада (берегитесь, Адамы!) глазами.

– Мне сказали, у вас дети, – растерялся Ахрам.

– В столице разбомбили роддом, кто-то бросил автобус с детьми у нашего офиса.

– Вы из «Серебряной луны»?

– Да.

– Чем я могу помочь?

– Приютить их, ещё лучше, усыновить, – с надеждой посмотрела на него девушка.

Свет и тень столкнулись над стеклянными сводами холла, разделив их. Гостья стояла, залитая солнцем. Грозовая туча поглотила Ахрама. И вдруг радуга повисла над их головами.

Знак!

– Если вы разделите эту участь со мной, – решительно произнёс он.

– Конечно. С радостью. Меня зовут Глория, – протянула руку девушка.

– Названы в честь нашей планеты, второе имя которой «Сияние», а я Ахрам, в переводе: «пирамида», – пожал её ладонь владыка оазиса.

– Со мной подруга Лори.

«Берегись женщины, которая носит имя примата» — пронеслась мимо тень, но ему некогда было разбираться с подсказкой небес.

Лёгкие, как бусинки, слёзы покатились по щекам Глории.

– Вы устали, – шагнул ей навстречу Ахрам. – Успокойтесь, ничто не грозит вам!