Катя Малая - Когда мне было больно

Что можно найти в чемодане танцовщицы? Там обязательно припасена большая бутылка воды, полотенце, булавки, лак для волос, расческа, сумочка с макияжем, полная сумка блесток, которыми ты осыпешь свое тело перед выходом на сцену, танцевальная обувь, твой костюм для соло, помимо общего, хранящегося в гримерке, «аптечка первой помощи» со льдом и пластырем на случай неожиданной травмы, швейный набор, если вдруг понадобится пришить отвалившуюся от костюма кнопку, CD-диски – никогда не знаешь, как будет работать плеер.

В итоге в комнатенке тесно настолько, что поднять руки вверх всем четырем девушкам сразу нельзя – сразу же кто-то получит в лоб.

Шоу-программа длится 25—30 минут, на переодевание между номерами у нас есть от тридцати секунд до двух минут. Тут уж как повезет. За одно шоу мы меняем 4—5 костюмов. Сумбурно и весело. Шоу пролетают молниеносно. Публика нас любит, хлопает, танцует с нами. Это семейный ресторан, здесь дети и взрослые, все вместе. И еда очень вкусная! Именно сюда я приглашу Илана и его папу посмотреть на меня!

День настал. Я особенно тщательно готовлюсь к этому выступлению. Ведь Илан и Игорь впервые увидят меня в составе ансамбля. Днем они гуляют, а я репетирую и собираюсь на выступление. Илан приходит домой в дурном расположении духа:

– Чем ты тут набрызгала? – недовольно морщится он. – У меня и так аллергия!

– Ничем особенным или новым, – тороплюсь оправдаться. – Может, спрей для волос? Извини. Я брызгала у зеркала в ванной, и давно, я не думала, что тебе будет мешать, – я стараюсь сгладить его возмущение, чтобы не превратить это в ссору перед поездкой.

– Мне все мешает! – продолжает он. – И эти блестки по всему дому мне везде мешают, – его несет. – И выступления на другом конце города в час пик меня раздражают, – Илана не остановить.

– Но ты мне обещал, – робко возражаю я в ответ. И в этот момент мне страшно, что он решит никуда не ехать, что мы с Элизабет останемся без машины и без водителя. Как мы попадем на выступление?

Если меня ожидал какой-то особенный вечер, где я должна была хорошо выглядеть и быть в хорошем настроении, Илану всегда удавалось со мной поссориться. Я не помню ни одного важного события, где бы он приложил минимальные усилия к тому, чтобы поддержать меня или хотя бы не портить то, что есть.

Он был за рулем, рядом с ним сидел его папа, мы с Элизабет разместились сзади. Я изо всех сил старалась изобразить улыбку, создать приятную атмосферу в предвкушении события. Но все время по дороге в ресторан Илан, не умолкая, ворчал – то его раздражали жуткие пробки, то жара, то он вообще начинал предъявлять мне претензии по поводу моего мизерного заработка, ради которого он тащится сейчас черт знает куда, – не сложно предположить, что после его ворчания никто в машине уже не хотел никуда ехать. Даже Игорь, который изначально был так хорошо настроен, начал сомневаться в целесообразности нашего выезда. Я же сгорала от стыда на заднем сидении, чувствуя, что стала виновницей всей этой нервотрепки, и уже мечтала о том, чтобы вечер побыстрее закончился.

Как назло, в ресторане почти не было свободных столиков. Это было популярное место. Столики бронировали заранее. Тем не менее, моих гостей посадили за довольно хороший стол. По правилам полагалось что-то заказать из меню…

– Я не голоден, я не буду ничего заказывать, – уперся Илан.

Я ничего не могла понять. Илан обожает рестораны! Он заказывает еду всегда и везде, ради эксперимента и удовольствия. И именно здесь он вдруг не захотел ничего заказывать? – Дорого и бессмысленно, – пояснил он. Он был почти готов уходить. А я была готова расплакаться.

– Пожалуйста, останься, я прошу тебя, – взмолилась я, – Я оплачу ваш с папой ужин! Пожалуйста, закажи что-нибудь.

Они остались.

Я ушла в гримерку, растоптанная и разбитая. Это был первый раз, что он приехал на мое выступление и не остался сидеть в машине. Это был его шанс увидеть меня. Я так хотела, чтобы он посмотрел на меня в танце, в работе с ансамблем! Это был первый раз, когда он знакомился с девочками из нашей группы, и мне так хотелось, чтобы он был милым и очаровательным, каким он очень хорошо умеет быть.

Внезапно мои размышления были прерваны распахнувшейся дверью. Илан бесцеремонно ворвался в нашу гримерку.

– Вы скоро уже? – очень грубо спросил он.

– Я же тебе говорила. Через 25 минут с приезда в ресторан. Значит, – я посмотрела на часы, – еще минут пять и мы начнем.

– Давай скорее уже, – выпалил он так, словно в этом огромном ресторане только я решала, когда выступать нашему ансамблю.

Мне было ужасно стыдно. Я уже не хотела никаких выступлений. Я так ждала этого вечера… Но сейчас у меня было только одно желание – провалиться сквозь землю…

Элизабет не выдержала и сказала мне при всех, на английском:

– Алиса, что за мужчина у тебя? Он тебя вообще уважает? Он ужасно себя вел всю дорогу, весь вечер, теперь хозяйничает тут… Он просто унижает тебя!

От неожиданности я не нашлась, что сказать и только пробормотала:

– Это все cultural differences 2 2 Культурные различия. , на иврите это не звучало так угрожающе, как могло показаться со стороны…

Выступала в тот вечер я нормально. Не так, как умею, как хотела бы или как люблю. Я технически выполняла свою работу на сцене и все искала взгляд Илана. Одобряет? Нравлюсь ли я ему?

– Алиса, как все здорово! – сказал мне Игорь, – Мне понравилась музыка, ресторан, ваше шоу! Все! Я в восторге!

– А тебе? – спросила я Илана.

– Не знаю, я привык видеть тебя в другом образе… Раньше ты танцевала по-другому. А теперь, работая в ансамбле, ты танцуешь не так, – сказал Илан.

– Хуже или лучше? – допытывалась я.

– Не знаю, по-другому. Мне нравилось, какая ты была раньше…

А я… я замкнулась в себе и всю дорогу ехала молча и думала – что я о себе возомнила? Зачем я их таскала через весь город? Я даже не так уж хорошо танцую…

7 октября 2009

За пять лет до рождения Элль

В ансамбле я нашла подруг. Теперь у меня есть друзья в Лос-Анджелесе, которые зовут меня на вечеринки и пишут мне сообщения. Мы много работаем и репетируем, но мне хорошо. Я делаю то, что люблю. И, хотя дохода особого нет как такового, сейчас это не важно. Я завишу от Илана, но все-таки, я начала приносить зарплату домой и горжусь собой. Конечно, Линда очень непростой человек. Она часто бывает в плохом настроении и делает нелепые замечания. Некоторые из замечаний не имеют ничего общего с танцем. Она может сказать, что у кого-то из нас некрасивые пальцы на ногах, или слишком узкий разрез глаз… Что мы коротышки или наоборот дылды. Что нам всем пора делать силиконовую грудь или худеть. И никогда нельзя угадать, что она скажет, как поведет себя… Я только начинаю копаться в себе, искать доказательства ее словам, ищу, как стать лучше в ее глазах, но она уже находит новый изъян и опускает нас все ниже и ниже.