Александр Якутский - Зовите меня Измаил. Рассказы и повести

От этих грустных размышлений его оторвал Кит, появившийся во дворе со своим отцом.

– Санёк, иди сюда, чего покажу!

Санёк подошёл к ним, все вместе сели на лавочку у подъезда и Кит начал хвастаться своими марками. Они только что ходили с отцом в «Союзпечать» и пополнили китовскую коллекцию.

Да, похвастаться Киту было чем: альбом на двадцать листов уже заполнен классными марочками больше, чем наполовину! Сначала – портреты разных знаменитых деятелей, не очень интересные. Потом серии: автомобили, танки, паровозы. От древних до современных. Закачаешься! Потом в альбоме шли всякие бабочки-цветочки. Красивые, интересные, но никак не получалось представить их живыми. Так и оставались красочными картинками на зубчатой бумаге.

Наконец, Кит добрался до главного – в конце коллекции у него хранились марки иностранные.

– Смотри, эту сегодня с батей купили!

Кит ткнул пальцем в новую красную марочку с портретом длинноволосого небритого мужика в берете и сказал:

– Сива… Правда же, бать?

– Ага, – подтвердил дядя Лёня, – она самая.

Он смотрел совсем не на марки, а на тонкую струйку дыма, поднимавшегося от сигареты без фильтра, которую он прятал в кулаке, как-будто боялся, что его застукают и отругают за курево.

Санёк удивлённо зыркнул на дядю Лёню. Чего это он? Не знает, что ли, что это – Куба? Коммунизм У Берегов Америки! Но спросить дядю Лёню ни о чём не успел. Тот докурил, сплюнул под ноги, встал с лавочки, взял Кита за руку и повёл его домой. Через пять минут дядя Лёня вышел один и отправился к себе, он жил совсем неподалёку.

Санёк тоже пошёл домой. Мама по-прежнему хлопотала по кухонно-гримёрной части, так что Санёк незамеченным пробрался в свою комнату. Он завалился на кровать, уставился в потолок и размечтался, как станет филателистом и соберёт такую коллекцию, что Киту останется только присвистнуть пристыженно. И когда он опять брякнет про «Сиву», Санёк спокойно его поправит.

Он объяснит, что кубинцы хоть своих букв и не придумали, но русскими почему-то не пользуются, а пользуются латинскими, которые читаются вот так… Кит будет понимающе кивать, да и дядя Лёня послушает с интересом. А потом скажет Киту:

– Видишь, как надо марками заниматься? Серьёзно, до самой сути доходить. Учись у Санька, хоть он и младше тебя на целых полтора года…

И пожмёт Саньку руку с уважением.

Правда, тут же мечты эти растаяли, превратившись в досадную горечь. Потому что Санёк вспомнил: ничего этого не будет ещё очень долго. Он пытался заводить с мамой разговор о марках, но она всегда качала головой и говорила:

– Ой нет, Санёк, только не сейчас, ладно? Мне надо тебе ещё кой-чего к школе прикупить. Третий класс всё-таки…

Ну, всё в таком вот духе. И Санёк прекращал свои разговоры. Потому что знал: если продолжить канючить, это обязательно закончится мамиными слезами.

– Эх! – горько вздохнул Санёк и уставился в потолок, стараясь не думать вообще ни о чём.

И вот тут в дверь позвонили. Услышав этот звук, Санёк понял: вот она. Беда. Всё-таки пришла. Интуиция его никогда не подводила.

– Сынок, открой, – попросила мама из кухни.

Он поёжился: шестое чувство – главное из всех. Но не рассказывать же маме о своём страхе, к тому же никак не объяснимом на словах. Решительно слез с кровати:

– Ага, мам, сейчас открою!

Подошёл к двери, прислушался и почувствовал, что звонок вот-вот опять затренькает. Он повернул ручку и распахнул дверь, изо всех сил стараясь не зажмуриться. И обомлел.

На пороге не было беды. На пороге стоял человек из кино и книжек. На пороге стоял капитан дальнего плавания, в чёрном кителе и в такой же чёрной фуражке с огромным золотым якорем на кокарде! Да что там – у него была настоящая борода морского волка. Нет, не кудлатая пиратская, и не бродяжья щетина, как у того мужика на кубинской марке, а аккуратно подстриженная ровная чёрная борода на умопомрачительно смуглом лице.

– Александр? – спокойно осведомился чудесный незнакомец.

Санёк громко сглотнул и кивнул. Он понимал, что стоит и неприлично пялится на незнакомого человека. Но он совершенно не знал, что ему делать дальше.

Вдруг мимо него с визгом промчалась мама, чуть не сбив с ног. Она выскочила за дверь и бросилась незнакомцу на шею:

– Юрка, Юрка! – вопила она, – Приехал всё-таки, а я уж и не ждала!

«Как же, не ждала», – озадаченно поймал Санёк маму на мелкой лжи. По всему выходило, что интуиция Санька подвела, чуть ли не впервые в жизни. Ожидание беды обращалось в какой-то невероятный, совсем неожиданный праздник!

А мама наконец опомнилась, слегка смущённо отстранилась от «Юрки», взяла его за руку и втащила в квартиру:

– Заходи, заходи, что мы тут на пороге будем. А где вещи твои? Чемоданчик один? Налегке? Ну, здорово! Надолго в наши края?! Заходи, заходи.

«Юрка» спокойно и широко улыбался, входя в квартиру, а потом чуть отстранил маму, протянул руку Саньку и сказал:

– Можно, я буду тебя Саньком называть? А ты меня за это зови Юрой. И на ты. Идёт?

– Идёт… Меня все друзья Саньком называют, – пробормотал счастливый Санёк. Потом виновато добавил: – …и мама… тоже… Саньком…

– Ну что ты выдумываешь, Юр!? – вскинулась мама. – Как это? По имени-отчеству пускай. Ну или хоть дядей Юрой. Что за панибратство, честное слово?

Но Юра чуть поднял руку, выставив ладонь, будто собирался остановить пацана, чересчур разогнавшегося на велосипеде, и сказал удивительное:

– Лара, мы же два мужика. Давай мы сами решим, как нам друг с другом общаться. Так правильно будет. Вот увидишь.

И мама опустила глаза и удалилась в кухню, приказав через плечо каким-то совсем не командирским голосом:

– Тогда руки мыть и – к столу. Мужики…

Юра подмигнул Саньку, наклонился и прошептал ему на ухо:

– Главное – последнее слово всегда женщине оставь. Ей это понравится, а от тебя не убудет.

Санёк ничего не понял, но вид принял максимально понимающий и мастерски подмигнул Юре в ответ.

Юра помывкой рук не ограничился, а оккупировал ванную на целых двадцать минут: «Надо с дороги». Всё это время Санёк сидел в прихожей на пуфике, как будто боялся, что Юра потихоньку улизнёт из ванной и шмыгнёт вон из квартиры – поминай, как звали.

Санёк размышлял о неожиданном счастье, свалившемся ему на голову. Надо было воспользоваться им по полной. Например, совершенно необходимо выйти с Юрой во двор. Чтобы он был в своей капитанской форме. И чтобы пацаны все сидели на лавочке. И мы пойдём мимо, в сторону хлебного, а я скажу:

– Юра, это – мои друзья, познакомься.

Но домечтать кульминацию Санёк не успел. Юра вышел из ванной уже совсем праздничный и пахнущий одеколоном. Отправились на кухню, долго ахали и охали, цокали языками и качали головами. Их ждал настоящий пир. Стол был плотно уставлен блюдами и тарелками. Икра из синеньких, зразы, мильон салатов, а также тоненько нарезанный голландский и любимая ветчина по три шестьдесят.