Евгений Скоблов - Танцы на цокольном этаже. Повести, рассказы

Елизавета ещё мгновение смотрела на меня в ожидании, потом прижала указательный палец к губам: «Т-с-с…», и исчезла. Я ещё некоторое время лежал, раздираемый противоречивыми чувствами и смутными, низменными желаниями. В голове возникали непотребные картинки, на предмет совместного с Лизой принятия душа.

И всё же я сдался. Взял мыло, полотенце и направился к душевой комнате.

Из-за закрытой двери доносился плеск воды и пение. Елизавета исполняла свою любимую «Нэсе Галя воду» с вариациями в конце куплета, что-то вроде: «Ёй, Ганцю, Ёй!». Я осмотрелся, выглянул в коридор и тихонько постучал. Никакой реакции. Тогда я постучал немного громче и сказал: «Лиза, открой, это я». В ответ: «Поки що заньято! Почикайтэ!» И я ждал, но Лиза так и не впустила меня в душевую. Может быть, из-за шума воды не узнала голос? А может быть, всё это было просто шуткой.

Наконец, дверь открылась, и вышла Елизавета, с обмотанным вокруг головы полотенцем. Проходя мимо, ущипнула меня за щёку.

– Сьёгодни прийдешь? Я залышаюсь на ничь. Прыходь в пивдевёнтого. Як раз ныкого не будэ.

Потом легонько щёлкнула меня по носу, и грациозно виляя бёдрами, удалилась. Я зашёл в душевую, почувствовал приятные запахи шампуня и едва уловимый аромат женского тела. И в общем, остался доволен, вечер обещал быть волнующим и приятным.

После ужина, где-то часиков в семь народ расселся в «комнате отдыха» у телевизора. Показывали фильм 1975 года «Бегство мистера Мак-Кинли». Я решил, что как раз посмотрю фильм и успею на свидание. И, незаметно для себя, увлёкся фильмом, который меня просто поглотил. В эпизодах снимался, и исполнял свои песни сам Владимир Высоцкий. Донатос Банионис играл главную роль, и был неподражаем, а сама идея фильма мне показалась очень глубокой и волнующей. Честно говоря, я себя уже тогда считал натурой творческой, и полёт мысли в хорошем фильме или книге, меня просто завораживал. Возможно, я и ошибаюсь, но мне кажется, что это был первый и последний показ этого шедеврального образца советского кино по главному каналу советского телевидения в те годы. Впрочем, дело было во Львове, и это, может быть был какой-то местный канал… я не запомнил. Но в последующем, я его ни разу не видел, ни по телевидению, ни в кинотеатрах.

Фильм оказался длинным, и я, конечно же, опаздывал на встречу со своей возлюбленной, но уже твёрдо принял решение досмотреть его до конца. И не ошибся – финал меня сразил наповал… Это там, где мистер Мак-Кинли, оказавшись в Будущем, бежит по пустынной, выжженной пламенем атомной катастрофы земле, и кричит: «Господи! Прости меня за то, что я сделал!»

Наконец фильм окончился. Теперь нужно было дождаться, пока народ разойдётся по палатам. А потом ещё, пока дежурная сестра совершит свой обход с лекарствами, и, наконец, объявят «отбой». В результате, я не «в пивдевёнтого», ни «в пивдесёнтого» в «пищеблок» не попал. Из палаты удалось выскользнуть только около половины одиннадцатого.

Я легонько постучал в дверь подсобки, которая тут же распахнулась. Елизавета, схватила меня за куртку и втащила внутрь. Усадила на стул, сама забралась ко мне на колени, и мы занялись, уже привычными ласками. Правда на этот раз всё было немного по-другому, более раскованно, более открыто, что ли. И, вскоре, мы всё же, взлетели, благодаря стараниям Лизы, и она сумела сделать это без непосредственного контакта. Я немного «поплавал в облаках радужных», и мы на некоторое время успокоились. Потом всё повторилось ещё раз.

Нам было хорошо… и этот раз оказался последним.

Не могу точно сказать, что стало причиной окончания нашего госпитального романа. Может быть, кто-то всё-таки обратил внимание на то, что я (именно я, а не кто-то другой) слишком часто бываю в «пищеблоке», и Елизавета стала опасаться за свою репутацию. А может быть, заметив меня в компании курильщиков (тогда курилка находилась прямо в корпусе), Елизавета могла предположить, что я способен рассказать приятелям о своих похождениях. Но после той ночи, меня на помощь к Елизавете больше не направляли, и она, словно забыла о моём существовании. Во время завтрака, обеда и ужина, она слишком спокойно и как-то отстранённо подавала мне блюда, почти не разговаривала, и как мне показалось, была несколько напряжена.

А однажды, зайдя в столовую, в «неурочное время», я обнаружил, что моей возлюбленной помогает другой парень. Возможно, сержант-сверхсрочник, или даже, прапорщик, поскольку выглядел он старше, и гораздо мужественнее, чем я. Я попросил две чашки (нам с одним приятелем удалось раздобыть бутылку портвейна). Лиза, как ни в чём не бывало, протянула две фарфоровые чайные чашки со словами: «Потим принэсэш, залышы тут на столи». А я, как ни в чём не бывало, взял чашки, радостно (как дурак) улыбнулся, и пролепетал «Дякую, пани».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.