Эл Воловик - «Те самые Бесы»

Приблизительно каждые 20 минут из пункта «скорой помощи» выезжает медицинская «волга-пикап». Оглушающей сиреной, словно гудит библейский «шофар», заставляет людей в этой толчее плотно прижаться друг к другу и пропустить ненавистный транспорт. Почти тут же, через пару тройку минут машина возвращается назад. Отовсюду слышится возмущение и слова очевидцев, что обычно «скорая помощь» выезжает не чаще одного раза за три часа, и антисемиты специально портят евреям праздник. Особое недовольство выказывают пожилые, внешне интеллигентные евреи, скорее всего впервые пришедшие к синагоге. Всю сознательную жизнь они стеснялись своей национальности, как вылупившийся из яйца цыплёнок сопротивляется появлению на свет. Но сегодня, видя официальную поддержку властей, и вверху и внизу милицейские кордоны, осмелели и их не смущали шнырявшие взад вперёд нелицеприятные мордашки еврейских стукачей. А может, они просто не замечали разницы между нормальным аидом и евреем-доносчиком.

Серьёзные даже в праздник отказники, словно белые вороны среди кричащих в море отчаянных чаек, держатся отдельными группками и на всякий пожарный не произносят ни одного, осуждающего властей слова. Объединяет их изучение запрещённого иврита, а ради этого можно и потерпеть. Лица измождённые и слегка потухшие, словно не верят в возможность скорого отъезда. Ощущаются попытки выглядеть опрятно, хотя страшная бедность проглядывает изо всех щелей. Спиртного почти не пьют, но сигареты курят одну за другой, подавляя нервную дрожь.

Эл медленно протискивается к зданию синагоги, практически не отказываясь от предлагаемой выпивки, хотя и принял на грудь приличную дозу алкоголя перед мероприятием. Услышав знакомую мелодию из конкретного магнитофона, присоединяется к танцующим в кружочке полупьяным людям и громким драматическим тенором запевает еврейско-блатную песенку. Обычно профессиональное звучание голоса только под глубоким кайфом, но это и есть данная ситуация. Таким образом, продвигаясь от одной группы веселящихся евреев к другой и пропев почти весь арсенал национально-местечковых песен, Эл приблизился к зданию синагоги. Здесь свободного пространства чуть больше, чем на подходах и можно спокойно осмотреться по сторонам. Вдруг услышал восторженный возглас:

– Воловик! Какой человек!

Голос прозвучал настолько искренне, что наш герой сразу на него оглянулся. К нему уверенной походкой приближался Виталий Абрамович Вейцман по кличке «Боцман». Виталик ещё не перешёл возраста 28 лет, а уже завоевал уважение кристальной честностью, что в играющем мире большая редкость. Поговаривали, что он частенько засаживает крупные суммы на число, чтобы вовремя рассчитаться и получить от этого удовольствие. Причём проигрывал, взяв отъёмную фору у замазавшегося игрока, когда проиграть практически невозможно. За наличие честности называли его исключительно по имени и отчеству, демонстрируя показное почтение, чтобы и с ними он не выигрывал, играя на число. Они и представить не могли, что засаживал деньги он не по простоте душевной, а от отсутствия минимального класса игры. Внешне Виталик и Эл как два бородатых брата. Только у Виталия волосы и борода чёрного, как смоль цвета и частенько проглядывает безвольный взгляд, позволяющий себя убедить в том, чего и не думал делать. По возрасту Абрамыч на пять лет моложе. Познакомились они относительно недавно, во время коллективной игры «сека» в «Богородском» лесу, где через пару недель после этого события с Воловиком произошла катастрофа, едва не стоившая жизни. Эл спускался к выходу из лесочка по крутому асфальтированному спуску. Навстречу шёл, везя рядом с собой скоростной спортивный велосипед последней модели, главный бандит Богородского пространства Серёга (с каждой крупной «свары», т. е. более 150 рублей на кону, брал червонец за крышу от ментов и местной шпаны). Именно не ехал, а сам помогал велосипеду двигаться, настолько крут подъём. Воловик в шутку спросил:

– Дашь прокатиться?

У него и в мыслях не было, что человек, буквально сдувавший пыль с любимого детища, согласится отдать его в чужие руки. Но тот с добродушной усмешкой протянул велосипед. Отказаться стыдно, пришлось усесться в седло и поехать вниз. Эл никогда ранее не пользовался ручным тормозом, только ножным. Поэтому, несколько раз попытавшись прокрутить педали назад но безрезультатно, не нашёл ничего лучшего, как развить громадную скорость и с оголтелостью сумасшедшего, не соображая, что делает со всей силой крутил педали. В итоге, вместо того, чтобы упасть в бок на сопровождающую дорожку с обеих сторон траву, вылетел к выезду из «Богородского» леска на одноимённое шоссе, где как раз в это время с колоссальной скоростью приближался огромный самосвал. Лишь в последний момент никудышный велогонщик всё-таки сообразил направить велосипед прямёхонько в бордюр. Буквально через сотые доли секунды сзади промчался грузовик. Не иначе как чудом, это назвать нельзя. Тогда Эл впервые и почувствовал

– Пинечка (так он величал Всевышнего) покровительствует и пристально за ним и его поступками наблюдает.

После падения и удара в небольшое деревцо, бедолага не понял, сколько минут или секунд пролежал без памяти. Сам весь в крови, грязи и ссадинах, зато цел и невредим. Переднее колесо напоминает символическое изображение американского доллара. Какие ещё повреждения у велосипеда он рассматривать не стал, было не до того. Взвалив орудие смерти на плечо, он поплёлся в гору до места, где компания играет в «секу». Серёга не стал ни ругать, ни кричать, просто радостно провозгласил:

– С тебя 200 рублей!

Далее процитировал игроцкую поговорку:

– Чтобы вас не огорчить, разрешите получить.

Хотя по тем временам это была потолочная цена, и велосипед, скорее всего, починит, но пострадавший не стал спорить и протянул две сотенные бумажки. В дальнейшем, встречая в лесочке Воловика, Серёга всегда вопрошал

– Ты помнишь? Мой велосипед разбил. Дай-ка четвертак на выпивку.

В зависимости от плюса или минуса по итогу игры, давал или нет.

После искренне произнесённой фразы: «Какой Человек!», сердце Эла покорилось на веки вечные. Подойдя вплотную, Виталик насмешливо спросил, почти в точности цитируя не превзойдённого в своём роде писателя Исаака Бабеля:

– Не пора ли подумать об лошадях, об дать кому-нибудь по морде и об выпить бы рюмку водки в приличном заведении? Или хотите провести здесь ещё несколько часов?

Эл Давидович не заставил долго себя упрашивать и пригласил Виталия Абрамовича в ресторан «Берлин». Благо, находится в нескольких минутах ходьбы. По счастью, обслуживала смена Василия Петровича, грозного человечка невысокого роста. Ещё в начале 70-х годов он снялся в кинофильме в роли пожилого официанта, и с тех пор особо не постарел. Петрович снял с углового столика в глубине зала табличку с надписью «спецобслуживание» и указал рукой присаживаться.