Максим Кавешников - Золотой крейсер, или Как куклы стали птицами. Часть 1

– Собирательница крови – она кто? – с подозрением глядя на кота, спросила Зюка.

– Бабушка!

– Бабушка? – Зюка посмотрела на кота как на деревенского идиота, – Старушка, собирающая кровь?

– Почему нет? Слышал, со своим ремеслом справляется на «ура».

– Человеческую! – выдохнула Черная Рок-н-Ролл Мама, – Кровь!

– Да, самую что ни на есть человеческую! Твари, обитающие… Да, собственно, обитающие везде, в свое время нарушили кучу всякого такого, чего не стоило нарушать, сбежали от своего Хранителя, и обитают теперь в своих пустынях. Хотя «в своих пустынях» в данном случае – это, пожалуй, и есть то самое «везде». Они вечно голодны, а кровь человека приятна им до умопомрачения. Люди, вернее, некоторые из людей, иногда, попадают в ловушки. И, вместо того, чтоб выпутаться, они дрыгаются как мошки в паучьих сетях, впутываясь в другие, гораздо худшие первых – в сети этих самых тварей. В итоге – становятся их слугами. Такими, вот, как она. Правда, зачем ей нужны вы – ума не приложу! У вас ведь крови-то толком нет! Нет ведь?

– Н-н-нет! – от волнения Пуговка чуть не пискнула.

– М-м-да! Но на вашем месте я все равно рвал бы когти. Хотя и с когтями у вас напряженка?

– У меня есть нарисованные! – Мурочка гордо вытянула передние лапки.

– Милые лапки! – улыбнулся кот, – У меня никогда таких не было!

Сильный порыв ветра пронес над крестами порванный пакет, дабы запутать в скрипящих ветвях, или налепить на ржавую бочку в бескрайних просторах ближайшей промзоны. Ветер творил. Набрасывал эскиз не рожденного еще дня самыми нелепыми штрихами, расставляя точки и перекрестья, в которых только сам смог бы угадать возможное будущее.

– И… И куда нам бежать? – Споменка выделила последнее слово, как отдельное, как слишком особое, чтобы оно с легкостью могло слететь с губ, удивилась, что оно вообще прозвучало в их маленькой, такой, всегда уютной, такой домашней, компании.

– Я фанат моря! – мечтательно щурясь, ответил Достаточно Честный Кот, – А она, полагаю, воду не осилит. По крайней мере, в количествах, больших, чем в бутылке «Ессентуков». Прогуляйтесь, для начала к западному берегу. Это через во-о-он те деревья, – кот указал лапой туда, откуда днем кукол принес хранитель, – по тропинке, а там, глядишь – и адресок нарисуется!

– Какой, такой, адресок? – переспросила Споменка.

– Достаточно точный!

Куклы мрачно переваривали навалившуюся информацию. Прогуляться? К морю? Такое не вмещалось в голову.

– Что-то я не поспеваю за Вами! – прищурилась Ингрид, – Вы – кот, но любите море?

– Все коты любят море! Правда, маленькая Кисонька?

– Меня зовут Мурочка!

– Вот-вот, видите, – и Мурочка со мной согласна! М-м-м! Это – особая эстетика! Это вам не вода из-под крана! С шампунем! Бр-р-р! – кот брезгливо поежился, но, вдруг, будто о чем-то вспомнив, задумался. Принюхался.

– Красотка перебирает немолодые лапки в вашем направлении. Д-ды-да! У меня – мурашки по спине, вам бы тем паче не мешкать!

– А если спрятаться? – с надеждой предложила Жануария, – Тут есть где.

– Она удивительно талантлива в деле поисков, – улыбнулся кот, – Настаивать ни в коем случае не стану. Можете притвориться мраморными херувимчиками, поиграть с престарелым человеком в «Горячо-холодно» – почему, в конце концов, и нет? Заодно спросите, почему ее называют собирательницей, и зачем она в неурочное время бродит по погостам.

Кот вытянул левую лапу перед собой, встревожено взглянул на воображаемые часы, и воскликнул:

– Прошла треть пути! Треть! Ну и скорость у старушки!

– Откуда Вы знаете? И вообще, почему нам стоит верить Вам? – спросила Ингрид не столько Достаточно Честного Кота, сколько своих перепуганных, и в мел побелевших, подруг, – Может это у Вас «тю-тю» под черепушкой? Не все дома?

– Давайте называть это так! «Тю-тю»! Самое, что ни на есть «тю-тю»! – кот широко улыбнулся, но Споменке показалось, что различила оттенок обиды в голосе.

– Не обижайся, Котик! – промурлыкала Мурочка.

– Наша барышня, – он деловито взглянул на воображаемый брегет, – не сидит на месте, и, судя по скорости, что наблюдаю я – она занялась всеми видами спорта сразу!

Кот скорчил скорбную гримасу, и умоляюще произнес:

– От имени администрации президента, убедительно просим вас не оставаться на ваших местах! Промедление подобно извержению Везувия, а так же последнему дню Помпеи Брюллова, Карла, Петровича и Павловича!

– Чего? – непонимающе прошептала Ингрид.

– Бегите, глупцы! – Достаточно Честный Кот закатил глаза.

– Хи-хи, – засмеялась Мурочка, – А я знаю, это из кино!

– Западный берег, – дриада указала туда, куда кот указал ранее, – это там?

– Это там, – подтвердил кот.

– По крайней мере, если все это и ерунда на постном масле, – сказала дриада, покосилась на Достаточно Честного Кота, – вернемся. А если правда… А если правда, то мраморные ангелочки из нас не очень.

Никто не ответил. Чем больше из серой неизвестности прорисовывалась безглазая маска неприятного будущего, тем тяжелее у каждой из них давило нечто внутри, там, где у людей соединяются сердце и душа.

– Пойдем? – с робкой надеждой спросила дриада.

Мурочка уселась у ног дриады, обернув лапки хвостиком, с интересом глядя на остальных единственным глазом, что нарисовали ей открытым.

– Прямо сейчас? – уныло спросила Маргоша.

– А когда? – вопросом на вопрос, безрадостно ответила Споменка, – Потом?

– Вот – вот! – нервно промурлыкал Кот, снова взглянув на невидимый хронометр.

– Я согласна со Споменкой! – сказала Черная Рок-н-ролл Мама, – Ну, ее, эту красавицу-спортсменку!

– Нам нужен проводник! – сказала Зюка, – Кто-то, кто поведет нас. Мы – пластмассовые шарнирные куклы, шарнирки… – она демонстративно повертела кистью, демонстрируя шарниры.

– И одна характерка! – отметила Черная Рок-н-Ролл Мама, расправив складки на своих рыжих юбках, – Впрочем, не суть!

– Мы, – продолжила Зюка, – не знаем Вашего мира, а Вы, господин Кот, изволите засылать нас в глухую ночь, не пойми куда. Так, может, и изволите…

– Ну нет! Это ваш путь, и только ваш! С чего старому коту, топтать чужие тропки? Да и море – оно – не так уж и далеко, к утру доберётесь, коли медлить не станете.

– Ха! К утру? – возмутилась Жужа, не веря своим ушам – К утру! Да человек пешком «к утру» не дойдет! На машине – и то целый день! «К утру!»

– Пару часов, – поправила ее Ингрид, – если на колесах.

– Несколько раз там была, – подтвердила Зюка, – это долгая дорога, пешком туда никто не ходит! Что-то Вы путаете.

Особо сильный порыв взметнул в воздух то ли обрывок газеты, то ли очередной рваный пакет, и Олененок, как зачарованный, проследил, как тот тенью пьяного нетопыря отправился ввысь и вдаль, к ночным невидимым радугам, возможно, и к этому самому морю.