Мария Хайкина - Единожды восстав

На того хлесткие слова Хорвина оказали сильное действие. Лицо молодого человека залила краска.

– Если в моих действиях есть бахвальство, то, по крайней мере, не пустое! – бросил он резко. – И я способен доказать это!

Напряженно выпрямившийся, с гордо откинутой головой и сверкающим взглядом, он выглядел сейчас красиво. Стремясь снизить это впечатление, Хорвин демонстративно пожал плечами.

– Доказывай, но не за счет другого! – произнес он веско. – Есть множество других способов показать свою меткость, не подвергая риску ничью жизнь.

В глазах Айтона вспыхнул опасный огонь.

– Что ж, если вы так обеспокоены участью этого малого, – проговорил он медленно, – в ваших силах помочь ему. – Опустив пистолет, он повернулся к Хорвину и бросил ему в лицо, – встаньте на это место сами, и я приму замену!

Сделалось тихо. Хорвин обвел собравшихся взглядом. На всех лицах он прочел ожидание. Что скажет, что сделает он, только что ратовавший за избавление незадачливого спорщика от опасности. Последней, на кого он посмотрел, была Юлита. В глазах девушки застыла мольба, но к кому она была обращена, к отцу или к ее новому другу, Хорвин понять не мог.

Он медленно подошел к дереву, возле которого так и оставался с картой в руке злосчастный спорщик. Хорвин вынул мишень из застывшей в нелепом жесте руки и шепнул Сагельману на ухо:

– Ты можешь идти. И постарайся впредь не затевать пустых споров.

…

Теперь Хорвин занял место Сагельмана. Карту он держал возле щеки. Стоя напротив, Айтон смотрел исподлобья. Поднимать пистолет он не торопился. Хорвин сумел привлечь зрителей на свою сторону, и Айтон ясно понимал это. Игру надо было заканчивать по-другому.

– Ну, вот что! – произнес Айтон, тряхнув головой. – Я не имел спора с вами, господин Хорвин, и доказывать вам, что я хороший стрелок, мне ни к чему. Вы можете вытянуть руку, и тогда я сделаю выстрел.

«А он не так прост, этот парень, – мелькнуло в голове Хорвина. – Он способен почувствовать настрой в обществе. И не только в обществе…» Хорвин видел, как глаза дочери вспыхнули радостью – Айтон переменил свое решение вовремя.

Когда Хорвин исполнял требуемое, Дарагон тщательно прицелился и спустил курок. Хорвин швырнул на землю простреленную карту. Не проявляя больше к ней интереса, он направился к дочери.

– Мы идем домой, – объявил он. Голос его звучал жестко.

– Отец! – взмолилась девушка. – Позвольте мне остаться.

Хорвин покачал головой.

– Мне нужно сказать несколько слов господину Зальцеру, тебе – проститься с подругами. После этого мы уходим.

Привыкшая к послушанию Юлита направилась к молодежной группе, что все еще толпилась возле дерева. Проводивший ее взглядом Хорвин отметил, что тонкие плечи девушки поникли. Покачав головой, он направился к Берегонду.

Они договорились о следующей встрече, на которой обоим предстояло завершить столь внезапно оборванный разговор, и Хорвин пошел за дочерью. Девушку он нашел рядом с Айтоном Дарагоном.

Айтон выглядел уверенным, минутная растерянность его уже прошла. Он чувствовал себя вновь одержавшим победу.

– Юлита выразила желание остаться, – сразу заявил Айтон. В глазах его был вызов.

Не удостаивая молодого человека ответом, Хорвин повернулся к дочери.

– Идем, Юлита, – коротко сказал он.

Юлита опустила голову, но с места не двинулась.

– Я жду, – повторил он терпеливо.

Не поднимая головы, Юлита шепнула:

– Отец, прошу тебя…

– Нет. Ты уйдешь со мной.

– Мне очень хотелось бы остаться…

– Ты слышала, что я сказал.

Чуть слышно вздохнув, девушка направилась к нему. И тут Айтон подал голос.

– Юлита, останься! – твердо произнес он.

Заколебавшись, Юлита остановилась. Она бросила на отца умоляющий взгляд.

Глаза Айтона сверкнули торжеством.

– Юлита остается, – заявил он.

– Она уходит вместе со мной, – отрезал Хорвин.

Жесткой рукой он взял девушку под локоть и повел ее прочь. Он не смотрел в сторону дочери и не оглядывался. Все то время, пока они с дочерью шли по парковой аллее, Хорвин не произнес ни слова. И все это время одна неотвязная мысль сверлила его.

«Она почти ему уступила. Она готова была меня ослушаться. Впервые в жизни…»

…

Карты сданы, ставки сделаны, схватка между противниками началась. Теперь они знают, осознали оба, что они – противники. Что они сошли в жесткой борьбе за человеческую душу. Что от исхода их поединка зависит, как повернется жизнь юного создания. Нежного и хрупкого, слабого и прекрасного. Что судьба Юлиты – ставка в их противостоянии.

Так кто же из них одержит верх?

Разные бывают города. Есть города – аристократы. Горделиво возносит они ввысь стены своих дворцов, их широкие улицы заполняет богато одетая публика, нарядно выглядят их площади и свысока смотрят их жители на пришельцев из других городов, не могущих похвастаться подобным великолепием. Таким был Ортвейл, город, где родилась Элиса. Есть города – дельцы. Не столь большие и значительные, еще не скопившие достаточно богатства, позволяющего почивать в неге, они лишь стремятся к этому, лица их жителей несут на себе печать серьезности и занятости, они всегда поглощены своими делами, они основательны и довольны собою. К таким городам можно было бы отнести и Хардон, где происходит основное действие нашей незамысловатой истории. Есть города – труженики. Они обрастают заводами и фабриками, они коптят небо своими трубами, они потемнели от грязи, что сопровождает всякую черную работу, они спешат и суетятся в своей трудовой деловитости, они неказисты, но своенравны и горды, ведь они растут и множатся, ведь среди их закопченных стен зарождается будущее. А есть города, как будто заснувшие в прошлом. Жизнь в них протекает лениво, извилистые улочки никуда не торопятся, маленькие домишки дремлют в зелени садов, такие города ни к чему не стремятся и ни о чем не задумываются, и кто знает, быть может, в отдаленном будущем, шумном и суетливом, люди будут с завистью оглядываться на их неспешное существование. Таков был Лийск, родина элисиной кузины.

Кардаполь, город, ставший для Элисы новым домом, можно было назвать городом на отдыхе. Раскинувшийся на живописных холмах вдоль морского побережья, он самой природой был предназначен для легкой, беспечной жизни. Согретый ласковыми лучами солнца, обдуваемый теплым морским ветерком, город нежился в зелени своих садов. На причудливо спускающихся к морю террасах были рассыпаны увитые плюшем аккуратные домики. Белые особняки были оплетены вязью решеток, тихие извилистые улочки играли причудливой рябью теней от абрикосовых деревьев, ровные ряды пальм придавали аллеям парадный вид. Ближе к вечеру, когда солнце умеряло свой пыл, просторная набережная заполнялась гуляющими. Нарядно одетые дамы неторопливо плыли, прячась под белоснежными зонтиками от солнечных лучей, их франтоватые кавалеры с важным видом отпускали глупости, вызывая розовую краску на лицах своих спутниц.