Иван Ленивцев - Я своих не сдаю

– Слушай, Кондратьев, – почему-то шепотом напомнил о себе участковый, забыв про фонарь, – а ты смог бы этого негра загипнотизировать? Ну так, шутя… Чтобы он, к примеру, пирожком подавился, или бы ему наше пиво в глотку не полезло… А еще лучше, если бы он вообще отсюда убрался, а то ишь, барином расселся, как у себя дома. Ну что, сможешь?

– Негра? – переспросил Витька, чувствуя, как по спине мурашки забегали. – Нет… я негров не пробовал.

– А ты попробуй, – с глухой угрозой приказал младший лейтенант, – может, получится. Я где-то читал, что негры не чувствительны к боли, отчего среди них так много знаменитых боксеров. А вот как они насчет гипноза – я не знаю. Так что, давай попробуем, попытка – не пытка. Если у тебя с ним получится, станешь первопроходцем, как Колумб. Так что, давай, пробуй… Давай, давай!

Витьке оставалось только обреченно пробормотать: ну, если только попробовать. Он осторожно снял с себя рюкзак, поставил его к ноге, затем жилисто напрягши шею, глубоко вздохнул, вонзая взгляд в негра. Негр, непринужденно перебросив ногу на ногу, утробно заурчал шлепая губищами: ур-р-р! мол, жизнь хороша!

У-у, гад заморский, не берет его гипноз, видно, шкура толстовата!

Фу-у! Шумно выдохнув, Витька покосился на участкового. Федоскин презрительно сплюнул и, показав ему кулак, прошипел: «Делай вторую попытку, ну-у!»

Ага, легко сказать – делай! Сдуру можно и хребет сломать. Тут башкой думать надо: как заставить глаза работать? Башкой! Вот если бы в руках негра была бутылка водки, проблем бы не было. А пиво! Что пиво —пиво вода, не водка, градусов маловато, тут фокус не пройдет… А что если… попробовать на пирожки? Можно попробовать, у меня со вчерашнего дня в рот крошки хлебной не забегало, авось глаза на это клюнут. Главное – настроиться… Итак, все внимание на пирожки… Ох, как они румяны, как маслянисты, как аппетитно выглядят! А какой запах: ах! Наверное, с мясом? Или с капустой? А может, яйцо с луком? Я голоден, голоден, голоден, как стая серых волков! Ох, как хочется жрать! Жра-а-ать…

Сначала, в движение пришли почему-то не глаза – желудок голодно заурчал, судорожно задергался, как страна от жилищно-коммунальной реформы. И, наконец: ур-ра! – заволновались глаза, заморгали, задергались, запсиховали. Ну, давай, давай же! Пошел, пошел гипноз!

Афроамериканец взял с тарелки второй пирожок, любовно оглядел его со всех сторон, надкусил… и, поперхнувшись, тряско закашлялся: кха-кха-кха! Что, не лезет в чужую пасть российский пирожок!

Громко прокашлявшись, негр огляделся по сторонам, словно желая убедиться: видел ли кто, как он некрасиво кашляет. Увидел – в метрах десяти от его столика стояли двое: русский полицейский в серой форме и лохматый мужик в грязной куртке, с рюкзаком у ног. Наверное, они ради простого обывательского интереса разглядывают его – афроамериканца. Пусть смотрят, он с них денег за просмотр не возьмет.

Негр взял в руки бутылочку, но пить не стал. Его заинтересовал не местный полицейский: «коп» – он и в России «коп» – а нестриженный мужик, вернее, его глаза: нервные, беспокойные, дергающиеся. Может, у этого русского неприятности на работе? А вдруг, от него ушла любовница? А что если он заболел? Тогда ему нужно срочно обратиться к своему врачу или психологу. Эти русские такие странные…

Витька изо всех сил нагружал глаза: я голоден, я хочу жрать, жрать, жрать… Ну давайте родненькие, давайте, не подведите!.. Заклинал изо всех сил – и неожиданно вспомнил: был в его жизни негр, был! Правда, знакомы они были заочно. Годков не помнится сколько назад, когда у него еще была полноценная семья, поехал он с женой Надей и сыном Колюней на дачу картошку окучивать. На автобусной остановке к ним подошли две красногалстучные школьницы с плакатом в руках. Плакат просил, умолял, требовал дать свободу Нельсону Манделе. Девчонки в два голоса словоохотно пояснили: Мандела – хороший негр, которого плохие буржуины упрятали в тюрьму, где тот почти ослеп, и ему срочно нужны деньги на операцию. И под конец – бросив правую руку в пионерский салют – школьницы, напустив на себя строгость, добавили, что долг каждого советского человека и гражданина – помочь слепому борцу с империализмом. Помнится, жена Надюха, то ли от жалости, сейчас думается – сдуру, отдала девчонкам синенькую пятерку. Вы только вдумайтесь: целых пять рублей! По нынешним годам пусть не богатство, но сумма вполне приличная. Тогда на пятерку можно было купить почти литр водки… или двадцать буханок хлеба. Вот так-то! И вот как-то раз, собирал Витька бутылки в парке. Устал, прилег отдохнуть на лавке, на старых газетах. И совершенно случайно уткнулся сначала носом, потом – глазом в статью, в которой крупными буквами фигурировала фамилия Мандела. Витька вскочил, схватил газету и от нее узнал, что тот слепой Мандела стал зрячим президентом страны. Какой именно – узнать не удалось, неизвестный болван варварски уничтожил большую часть газеты. Вот и пришлось гадать: то ли Мандела рулит Америкой, то ли где в Африке заправляет, или еще где президентствует? Да разве угадаешь, на свете этих стран – хоть пруд пруди. Витька тогда, ой как обрадовался, еще бы: его должник – президент! Видно, помогла ему Витькина пятерочка, не мешало бы ему напомнить о прошлом долге. Наверняка, на «синенькую» еще и процентики набежали, что даже очень хорошо. Сейчас эти деньги, ему бы не помешали. Надо только найти точный адрес должника.

А что, возможно историческая встреча президента Манделы с неизвестным ему меценатом из далекой холодной страны и состоялась бы, но опять это злоклятое «бы» помешало – на следующий день Витька угодил на десять суток в камеру, как было сказано в приговоре, «за оправление естественных надобностей в общественном месте». Было дело, обрызгал он кинотеатр «Авангард», так по нужде же! Что ему было делать – ждать когда его мочевой пузырь взорвется, как детский шарик? Нет уж, дудки! В городе нет ни одного общественного туалета, а он крайний оказался! Где же справедливость? Да и вообще, этот мир неправильно устроен! Взять того же Манделу. Тебе помогли – ты помоги. Захотел бы он Витькин адрес узнать – на раз бы узнал со своими президентскими возможностями. Так нет же, зажилил процентики, жаба заела, хотя денег, наверняка, чертова пропасть. Все они там пройдохи! Что, не так? Так! Раньше мы этим «манделам» бескорыстно, по-братски помогали и жратвой, и оружием, а главное – деньгами, «бабками», валютой! Вернули они нам ее – шиш с маслом! Со всех сторон нас обложили, войной грозят, санкциями душат – кто нам поможет? Никто! Только на себя остается надеяться да на ту русскую кобылу, что всегда нас вывозила. Так что, извини негр, сейчас ты у меня узнаешь, где наши раки зимуют, ты мне ответишь и за мою сгинувшую пятерку, и за проделки своего земляка и моего должника ответишь – Манделу. Ну, держись морячок!