Иван Ленивцев - Я своих не сдаю

– Чего-чего ты хочешь? Любви? Ласки? – удивленно переспросил Колька, делая большие глаза – вроде бы, раньше она не просила красивой любви. Какая муха ее укусила? Может, промолчать и уйти? Ну, нет…

– Любви, говоришь? – с ехидцей спросил он, не найдя в себе сил промолчать. – Красивой, да? Настоящей? Как в сериалах, да? Ой, не могу! Да кому ты нужна? Ворона ты… в этих, в куриных перьях!

– Найдется кому! – переходя в контратаку, мгновенно парировала Татьяна, в настоящий момент она была готова идти на все, лишь бы побольнее досадить муженьку. – Ты не бойся, не перевелись у нас еще настоящие мужики, с головой на плечах, не то что у некоторых! Так что за меня можешь не беспокоиться, я тебе замену быстренько найду… если хочешь знать, я уже нашла! Да, да, нашла, нашла! – упрямо гнула она свою линию. Ничего, пусть муженек поревнует, побесится, для них это иногда полезно.

Но Колька, в горячке утреннего спора не особо обратил внимание на последние слова жены, мало ли что баба в гневе ляпнет. Быстро захлопнув за собой дверь, он крикнул:

– Дура набитая! Самка!

– Сам такой! «Кирпич» – ты и есть «кирпич»! – едва слышно донеслись приглушенные дверью вопли второй половинки. Но Колька сделал вид, будто бы он ничегошеньки не слышал и последнее слово осталось за ним. Он не раз убеждался, что весь начавшийся день пройдет с неприятностями, если женщина с утра возьмет над тобой верх.

Так что победа над супругой, пусть и не особо убедительная, подняла настроение и, спускаясь с пятого этажа, Колька как мальчишка прыгал, вслух отсчитывая ступеньки: пять… десять… двадцать три…

– Здорово, Васильич! – поприветствовал он встретившегося в подъезде соседа с четвертого этажа, проживающего как раз под ним. – Как здоровье, нормально? Здоровье, спрашиваю, как?

– Да, да, Коля, погода наконец установилась, надо на дачу съездить, картошечку подшевелить, пора… – дружелюбно ответил Васильич, седой глуховатый ветеран в поношенном пиджачке, с намертво впаянными в него орденскими планками.

– Да, пора, – согласился Колька и прокричал на ухо старику: – Как дверь, Васильич? Дверь, говорю как, не скрипит?

– А дверь! Нет, нет, не скрипит, – ответил ветеран, дружески похлопывая Кольку по плечу. – Хорошая дверь, спасибо тебе Коля, дай тебе бог здоровья.

– Да ладно, чего уж там, – стеснительно покраснел Колька, махнув рукой. – Я же так, по-соседски, как не помочь хорошему человеку.

Два дня назад Колька поставил себе и Васильичу новые, как две капли воды одинаковые двери, дружки-столяры за пару пузырей постарались. Двери толстые, теплые, ясеневые, с обеих сторон обложенные светлой, покрытой лаком рейкой. Соседи в подъезде завистью изошлись, у всех двери китайские, ножичком консервным легко скрываемые, а у Кольки с Васильичем пушкой не пробьешь: броня! Колька полдня субботних потерял, но двери пенсионеру поставил и ни рубля с фронтовика не взял – с ветеранской пенсии не разбогатеешь.

Прямиком, через заросший черемухой палисадник, Колька направился к месту работы, благо идти было совсем недалеко. Работает он в строительной фирме «Темп», каменщиком. Ну что еще про него можно сказать? Колька – обычный парень, скорее уже мужик среднего роста, по-русски широкоскул, лицо загорелое от постоянной работы на солнце, скромен. Обычная биография: школа, строительный колледж типа бывшего «гэпэтэу», армия, работа на стройке. Обязательно стоит добавить, что он не просто каменщик, а каменщик наивысшего разряда! Пятого! Талант от бога! Не зря его Татьяна обозвала «Кирпичом», это его как бы официальное прозвище, которым он втайне гордится. В народе частенько говорят про некоторых людей, мол, он туп как кирпич. Это не про Николая, нет. Уже забыли кто, видя, что выделывает молодой каменщик с кирпичами на быстро растущей стенке, восхищенно воскликнул: «Вот это мастер! Вы посмотрите, что он вытворяет с кирпичом! Да он сам как продолжение кирпича!» Отсюда и пошло: Колька – «Кирпич». Вот так повесили на него кличку «Кирпич», будто орден за профессионализм, за мастерство. Начальство ценило Расторгуева, к нему всегда прикрепляли ребят-практикантов, которые во все глаза глядели, как виртуозно работает мастерком их наставник, как ровно-быстро-аккуратно ложатся друг на дружку кирпичи, а стенка будущего здания как на дрожжах, поднимается все выше и выше. Глядя, как работает Николай, можно без преувеличения и ложной скромности сказать: в работе «Кирпич» – личность!

Но сегодня работа у Кольки не клеилась, он даже разбил в крошки несколько кирпичей, чего ранее за ним не наблюдалось. А причин к этому было две. Во-первых, сегодня день получки, деньги должны привезти прямо на объект и, как известно, нет ничего хуже долгого ожидания: привезут-не привезут. Во-вторых, на фоне мучительного ожидания, всплыли в памяти последние слова жены: «Я уже нашла, нашла!» Вот дрянь, хахаля себе нашла! Замену нашла! Отсюда накатила ревность: кто бы это мог быть?

Стоя на стенке будущего коммерческого банка, до боли сжимая в руках мастерок, тупо глядя вниз, Колька мысленно представил Татьяну в объятиях… Не-ет! Лучше об этом не думать! А как не думать, сама же сказала, никто за язык не тянул… Любовник у нее, может, и не один, может их у нее – пруд пруди. Работает Танька в детском саду, там женский коллектив, мужики отсутствуют. Значит… значит, кто-то из наших, она многим нравится. Например, Петьке-плотнику, вон он, внизу молотком как дятел стучит. Или Вовке-крановщику, который сейчас на кране горло дерет… А скорее всего, вон тот красавчик, Санька-электрик! Ишь, как муравей перед дождем носится со своими проводами! А ведь это же он сегодня утром спросил: «Как там Татьяна поживает?» И голосок такой сладенький… ехидный голос! Как поживает? А тебе-то какое собачье дело, как она поживает? Не лезь, куда тебя не просят, тоже мне, студент-заочник!

Мысленно представив свою Танюху в розовой нижней рубашке, которую он подарил ей к женскому дню, в обьятиях долговязого электрика, Колька заскрипел зубами: ох, как тошно!

К шестнадцати часам прораб привез кассиршу с зарплатой. Какая уже тут работа? Весело шелестя заветными бумажками, строители заслали гонцов, благо сейчас у нас спиртного повсюду, и днем, и ночью море разливное: пей-не хочу!

Первым делом подняли стаканы за получку, чтобы почаще и побольше! Выпили за работу – дай бог ей никогда не кончаться! За прораба выпили, чтоб не стоял над душой, как надоедливая муха. Просто так выпили, чтобы напиться, и, как всегда удачно: напились легко, ударно, по-стахановски.

Разбудил Кольку крошечный серенький комочек, мягко бегающий по его лицу и щекочущий хвостиком. Фу, гадость! Колька ладонью сшиб мышонка на пол и приподнял голову: погруженное во тьму нутро строительного вагончика храпело, стонало, скрипело зубами мужиков, не сумевших уйти домой на своих двоих и забывшихся в пьяном беспокойном сне.