Ирина Говоруха - Гинеколог. История художницы

Мама задумалась, а затем резко вскочила, свернула журнал в подзорную трубу и ловко убила муху. Постояла, прислушиваясь, а потом тяжело опустилась на место и погладила свои пухлые колени:

– Я тебе так скажу. Мужчине нужно сразу же рожать. Нечего там раскачиваться, планировать и просчитывать гороскоп. У них же ума – с чайную ложку, чуть зазевалась – и был таков.

Она еще немного помолчала, включила громче телевизор – там как раз начался криминальный сериал – и шепнула:

– Слушай, я недавно такое прочитала, даже не знаю – верить или нет. Короче, если хочешь мальчика, нужно лечь головой на север, а под подушку положить игрушечный пистолет.

В их доме любили покушать и ели исключительно ложками. И первое, и второе, и торт «Поцелуй негра». Как говорил Иван Петрович: «По-простому». Все строго с хлебом, даже макароны и арбуз. Когда во время обеда Люська заедалась, отец необидно ее подначивал:

– Ты только посмотри, как ты ешь? И кто тебя замуж возьмет? У тебя же вокруг рта как у курицы жопа.

А потом просил добавку и литровую чашку чая.

Рая фактически жила на кухне. Готовила помногу и с любовью. То зразы из квашенной капусты, то сырнички, то оладьи на кислом молоке с ощутимой ложкой соды. Всегда на плите кипело жидкое: капустняк, крапивные и щавелевые борщи и супы с манными клецками. Она знала сто блюд из картофеля: толченка, деруны и даже ленивые вареники. Отваривала картофель, добавляла яйцо, соль, перец, муку и формировала колбаску. Потом резала на ломтики и бросала в подсоленную воду. Подавала со сметаной и комментировала:

– Учись, Люська. Ты должна уметь готовить из ничего. Как говорится, «из говна конфетку». Мужика прежде всего нужно накормить.

И Люська училась. По-маминому заворачивала кастрюли супов с огромными, с кулачище, галушками в газетку, затем кутала в старую шерстяную кофту и прятала в подушки. Бутылки из-под кефира мыла с ломтиками картошки, а банки для консервации – листьями тыквы. Прятала в бидон с молоком лист хрена, чтобы не прокисло, и заливала мясо простоквашей. Так оно сохранялось до пяти дней.

У Раи никогда не было собственного мнения. Каждый, кто авторитетно или очень эмоционально высказывал свою точку зрения, оказывался правым, и она повторяла «это» впоследствии слово в слово, как постулат: «Сказала диктор первого канала, психолог в журнале «Отдохни», дочка вахтерши – а она работает в ЖЭКе – или проводница в поезде дальнего следования».

Уважала Андрея Державина и постоянно, когда он пел свой «Журавлиный крик» или «Не плачь, Алиса», выбегала из кухни и застывала перед экраном соляным столбом. Жаловалась, что ни разу в жизни не была на концерте, а когда ей на работе подарили билет на «Мелодию двух сердец» – не поехала, так как побоялась заблудиться, не найти свое место на балконе и дорогу обратно.

Однажды в очереди за акриловыми нитками женщина в вязаном берете посоветовала ей пить мочу:

– Вы такая полная, скоро не сможете ходить, а моча выводит шлаки и поддерживает желудочно-кишечный тракт. Точно вам говорю. Вы читали «Живая вода. Чудесная урина»? А вы почитайте. Теплой мочой можно промывать уши, чтобы не было тугоухости, и глаза, чтобы улучшить зрение. Она снимает зуд и покраснение кожи, лечит катаракту, облысение и псориаз, а еще это незаменимое средство от геморроя. А ожоги? Первым делом нужно пописать на обожженное место и порядок! Я уже несколько лет обхожусь без лекарств.

Рая вытянула шею и прижала руку ко рту:

– Но она же противная. Как ее можно пить?

Тетка хрюкнула и аж присела от радости, что есть возможность с кем-то обсудить столь деликатный вопрос:

– Если вы начнете правильно питаться, она станет приятной на вкус, как чаек, и даже будет пахнуть благовониями. Я вам больше скажу. Раз в полгода практикую уриноголодание и пью лишь мочу и воду. А еще втираю ее в тело, массируя себя по два часа. Главное – не кипятить и выполнять основные правила: только утреннюю и натощак, и только залпом, делая нечетное количество глотков.

На следующий день Рая купила книгу Малахова, закрылась в ванной и выпила первую «ароматную» чашку. Через несколько месяцев ее забрала «скорая» с сильнейшим расстройством желудка, рвотой и болями внизу живота. Больше она к урине не притронулась, но за время лечения набрала дополнительных три килограмма.

Жили они хорошо. Дружно. Как все. Когда приходили гости, играли в «Следователя». Люська обожала эту игру и на всех скоростях бежала на кухню за пустым спичечным коробком. Отец в таких случаях вытирал с подбородка майонез, одергивал рубашку, выходил на середину комнаты и объяснял правила:

– Вот пять копеек. Когда я выйду, один из вас может взять монету и спрятать. Обещаю, что с легкостью определю того, кто окажется вором.

Все смеялись, не верили. Самый шустрый быстро опускал денежку в карман, и потом все хором кричали: «Можно!» Он с невозмутимым видом возвращался, смотрел рентгеновским взглядом, приставлял ладонь к уху и имитировал звонок по телефону:

– Алло! Милиция? У меня украли пять копеек. Да, минуту назад. Что вы говорите нужно сделать? Постучать по коробку?

Затем предлагал каждому несколько раз стукнуть, утверждая, что по характеру стука найдет жулика. И никогда не ошибался. Артистично хмурил лоб, сдвигал к переносице брови и спрашивал:

– Неужели это сделал ты, мой родной брат?

И только в выпускном классе Люська догадалась, в чем секрет. Отец играл исключительно с мамой, и она всякий раз барабанила по коробку сразу после «вора». А если не успевала, давала ему тайный знак – покашливала.

Иван Петрович был строгим и справедливым. Упрямым. Носил прозвище «летчик» из-за своей фанатичной любви к самолетам. В юности мечтал поступить в Рижский Краснознаменный Институт Инженеров гражданской авиации, но струсил. Да и мать отговаривала: «Ну куда ты поедешь? Это же такая даль, больше тысячи километров. Никого там не знаешь, никому там не нужен, когда у нас под боком ПТУ». Поэтому он сдал документы в «бурсу», устроился в бригаду и тяжело вздыхал, заслышав рев пролетающего борта. По количеству двигателей с легкостью отличал ТУ-134 от ТУ-154, и всю жизнь коллекционировал громкие случаи авиакатастроф.

Все болезни лечил «Ротоканом». Порезы, воспаленное горло, глаза и зубы. Ротоканом у него пахла постель, полотенца и майка. Разило изо рта и от пропитанных землей и глиной пальцев. Он вырос в очень бедной семье без отца. Мать работала санитаркой в две смены, и они с братьями сами готовили себе похлебку: одна луковица и несколько картофелин. Немного подворовывал по садам, а в семь лет обокрал продуктовый магазин. Набил конфетами карманы, а еще прихватил банку сгущенки и пачку какао – очень хотелось сделать шоколадную сгущенку. Бабушка жила в соседнем селе в пятнадцати километрах от них, и он ездил к ней электричкой. Как-то в первом классе он попросил открыть к чаю банку яблочного варенья, а она – ни в какую. Уперлась, что это начинка для пирожков на Рождество. Он молча вышел, смачно сплюнул на порог и, не попрощавшись, отправился домой по рельсам. Добрался только к ночи.