Игорь Арсеньев - Любовь да будет непритворна

– А я перед тем, как нам должны были делать прививки в школе, рисовал себе полосы на руках шариковой ручкой, типа я тигр и ничего не боюсь.

– Помогало? – с улыбкой спросила она.

– Реально – придавало храбрости…

Перекантовались и не заметили, как солнечные потоки света постепенно высветили поворот улицы, сквер за чугунной оградой, как появились торговцы газетами, молоком, горячими булочками… Я разлепил глаза, и первое что я разглядел: вывеску, висящую на другой стороне улицы:

Ремонт шин и колёс – настройка велосипедов.

– Entschuldigung, – обратился я к первому встречному, – wo ist deine Toilette? 5 5 Простите, где у вас туалет? (нем.)

Но местные люди один за другим, казалось, отказывались меня понимать. Они сторонились, шарахались от меня как от прокаженного. Я допускаю, что в порыве неуместного энтузиазма я не должным образом артикулировал, немецкое произношение, которое в жизни не практиковал, однако, ещё минута – и нас буквально окатило отчаянием. И тут, словно из воздуха, соткалось кружевное дымчатое привидение. Дама с собачкой хватает Людмилу за руку и, приговаривая, schnell, schnell 6 6 Быстро, быстро … (нем.) , потащила ее за собой.

Спасительная бензоколонка оказалась в двух шагах, за углом. Дама запихнула нас в дверь, мы вошли, а там эдакий Тумба Юханссон, смуглый здоровяк турецких кровей с лицом заспанным и вовсе, казалось, без глаз – всего-то пол подметает. Но он не пускает нас. Он тычет под ноги нам шваброй. Мы вежливо, как в школе учили, поздоровались с дядей, извинились, деликатно поинтересовались: «Нельзя ли воспользоваться?..» Для наглядности, я вырезал в воздухе, словно лобзиком, фигуру в виде нулей. И это (вдумайтесь) в нашем – экзальтированном положении!

Собачонка мадам буквально зашлась от визгливого лая, увидев наши перекошенные физиономии. Неизвестная женщина, точно хищная гарпия, ворвалась в помещение, и без паузы поместила в уши толстяка такую… словесную фантазию, которая не нуждалась в особенном переводе, но лишь в восклицательном знаке в виде дамского зонтика, который будто нечаянно натолкнулся на плешь толстяка! И тот буквально на наших глазах, что называется, просветился. Прокуда-хам потеплел, колдовство улетучилось, уборщик вспотел и, как показалось, превратился в смешливого, милого, почти знакомого петербургского забулдыгу, когда я, прощаясь, вывесил свои карманы наружу, чтобы тот не подумал, что мы его обокрали.

Так, между прочим, мы осваивались в новых для нас предлагаемых обстоятельствах. А дама с собачкой исчезла, как радужный мыльный пузырь: пуф и нет!

Тем временем, обменяв валюту, мы закупили съестное и вернулись на место, где провели ночь. Наш эксклюзив был в полной сохранности. Странно, но у нас не возникало даже тени сомнений в том, что с веломобилем может что-то произойти. Почему жила в нас такая уверенность, я не знаю? Однако задаю себе этот вопрос до сих пор. И пока мы гадали, мимо нас прошелестела миниатюрное, трёхколёсное нечто. Водитель электромобиля тоже, в свою очередь, весьма удивился, увидев наш двухместный дормез. Мы обменялись с водителем одобрительными взглядами, и не прошло десяти минут, как мы пожимали друг другу руки. Ведь Ёзеф (умница, каких мало) оказался хозяином велосервиса, открытия которого мы с нетерпением ожидали. Мастер изучил ситуацию, заменил сломанную шестерёнку на другую, которая больше подходила для нашего «нестандартного случая». И, таким образом, ремонт был произведён безукоризненно, без суеты, а главное, совершенно бесплатно. А, через каких-нибудь четверть часа, мы покинули Киль, выехав на простор – к морю – через длиннющий мост навстречу ветру и новым зачётам!

За краем обширного поля особых чудес не было. Зато мы удачно проскочили лесок. К вечеру буквально со скрипом добрались до стоянки. Подшипник задней оси загоняли многотонным прессом в недрах Мариинского театра, да видно перестарались. Так что, въехали мы на территорию кемпинга, что называется, с музыкой. Не удивительно, что на нас обратили внимание.

В кассе мы заплатили за место положенные пятнадцать марок, наскоро перекусили, установили палатку и легли отдыхать. Однако сна не было. Нас душили сомнения.

– Да, скрипит … – проговорила Людмила, устраивая ступни ног.

– Да и хрен с ним! – сказал я, растянувшись во весь рост на надувном матрасе с блаженной улыбкой на тронутом вольным, обжигающим ветром лице.

– Вот именно, – возразила Людмила, – всё ради приличия.

– Люда, в чём ты меня обвиняешь? Разве я виноват, что не хватило времени на испытание веломобиля? Ты вспомни, как мы удирали.

– Игорь, – Людмила привстала, – а давай, – на ее лицо лег оранжевый отсвет палатки, – давай мы никуда не поедем. Останемся в кемпинге. А что: море, песок, цивилизация с двумя нулями, м?

– Шутишь? – спросил я после некоторой паузы. – А приглашение?.. – я пытался направить разговор в нужное русло.

– Перекантуемся недельку, как на курорте, а там – закажем билеты обратно. Зато плывешь по морю на «Анне Карениной» и чувствуешь себя – человеком! А про Эрланген – соврём, – отмахнулась Людмила. – Скажем, что были – и всё.

– Хэлло! – с наружи послышался простуженный, будто наждачный мужской голос.

Я высунул голову из палатки.

– Кто там? – зевая, спросила Людмила.

Небритый, пузатый мужик в футболке морковного цвета на выпуск, в кроссовках на босую ногу, одной рукой протягивал блюдо, на котором едва разместились два стейка, отменно прожаренной, сочной свинины, другой – светлое пиво в высоких запотевших стаканах. В отблеске вечерней зари, мне показалось, что за спиной благодетеля на ветру трепетали петушиные крылья, однако рябь улетучилась. Сибарит в канареечных шортах до колен оставил нам угощение и – отошел к своим…

Семья из четырех человек располагалась напротив нашей «пэтэушной» палатки. Палатка у них, в сравнении с нашей, казалась дворцом, в котором было несколько отделений. Неподалёку дымился мангал. Ошалевшие дети бегали взапуски вокруг надувного катера. И хоть мы ни о чем не просили, но хотелось нормальных, человеческих отношений. Я преподнес толстяку, привезенные с собой сувениры. А, хлебнув пивка под шорох морского прибоя, естественно, нас разморило. Засыпая, прикинули: место 15 + завтрак 15 +8,25 обед +15, итого: 53,85dm. На рубли переводить не хотелось, от усталости махнули рукой и решили забыться.

Да куда там. Дети, увидев веломобиль, набежали со всех сторон. Они устроили прямо возле нашей палатки настоящую суматоху. Бесенята расшифровали «Катюшу» и забавлялись, можно сказать, вседозвольнически. Подремать удалось лишь тогда, когда в веломобиле разрядился аккумулятор. Однако это случилось лишь где-то под утро.