Алла Лупачева - Закон парных случаев

– Спасибо большое за приглашение, – отозвался Андрей. – Но вы напрасно так хлопочете. Мы с Машей по дороге съели пирожки, так что лично я не голоден.

– Пирожки – это не еда, – отозвалась Анна Савельевна. – Голоден, не голоден, а за чашечкой чаю и поговорить легче.

Машин друг (ой, уже муж!) спросил, где можно помыть руки, и когда он вышел из комнаты, Анна Савельевна внимательно посмотрела на Машу.

– Почему ты ничего не сказала мне заранее? К чему была такая спешка, ты что?.. – но договорить она не успела.

Вошел Андрей. Он был смущен еще больше Маши. Но, несмотря на их смущенный и по-воробьиному нахохленный от испуга вид, они выглядели счастливыми.

Анна Савельевна поставила на стол только что снятые с плиты, соблазнительно пахнущие мясные котлеты (хороший фарш она всегда покупала в Диетическом на Арбате, по дороге домой), хлеб, масло, остатки какого-то казенного «конфитюра», похожего больше на желе – бабушкиного варенья к концу года никогда не оставалось. А еще появились на столе любимые Машей «калорийные» булочки с изюмом, сыр и соевые батончики. Это было настоящее лукуллово пиршество. Отказаться не было никаких сил. Потом Анна Савельевна разлила по чашкам крепкий чай и настойчиво попросила не стесняться.

Какое-то время все трое наслаждались свежими котлетами с золотистыми ломтиками хрустящей картошки, внюхиваясь в дразнящий запах жареного мяса, пили чай с булочками и перекидывались ничего не значащими замечаниями.

– Какие вкусные у вас котлеты! В нашей столовой никогда ничего подобного не бывает! – «шаркнул ножкой» в сторону тещиной стряпни Андрей.

– В данном случае, это заслуга не моя. Моя часть – не пересушить, не пережарить. Короче, не испортить. Но за комплимент котлетам от них и спасибо!

Напряжение после этих слов чуть спало.

– Мам, ты как угадала с булочками? И с батончиками… Мы с Андреем одинаково их любим.

«Конечно, когда шоколад не по карману, соевые очень даже хороши», – подумала Анна Савельевна.

Когда и котлеты, и булочки были съедены, Анна Савельевна с Машей убрали со стола посуду и остатки трапезы. Потом они обе сели за стол, Анна Савельевна вздохнула и уже совершенно спокойно, даже мягко заговорила.

– Ну, я вижу, наши любимые котлеты вам понравились, булочки – тоже. Маша, судя по всему – вам тоже нравится, дело за малым – поближе познакомиться нам с вами. И тоже, желательно, понравиться друг другу… Ну, конечно, я шучу. Просто расскажите немного о себе, о своей семье. Ведь я о вас совсем ничего не знаю… Кроме того, что теперь вы – муж моей дочери. Ну, и мой зять. – Закончив фразу, она улыбнулась, глядя на Андрея.

Она даже не представляла, насколько болезненными окажутся для Андрея ее вопросы. Ну, про себя он готов ей рассказать все, что угодно. Но про семью… он был абсолютно не готов. И не потому, что он хотел что-то скрыть. Может быть, он сам бы предпочел кое-что забыть или считать, что этого никогда не было, нет и больше не будет… Но сейчас, в самый счастливый его день, говорить об этом, рассказать вслух пока еще совершенно чужому, незнакомому человеку… Перед Андреем будто развернулась картина минного поля, по которому ему предстоит пройти и не взорваться. Это было выше его сил.

В комнате повисла какая-то непривычная, настороженная тишина. От неизбежности разговора именно сейчас и сознания своего бессилия он готов был заплакать.

Видя его смущение, Анна Савельевна пошла обходным путем.

– Ну, ладно, молодожены, а где вы жить собираетесь? С нами, с вашими родителями, или отдельно… Кстати, а ваши родители в курсе ваших дел?

Андрей смутился. Какой-то холод совершенно сковал язык, но он взял себя в руки и, словно размораживая во рту каждое слово, медленно заговорил.

– Живу я в институтском общежитии, с тремя ребятами с нашего курса. А мои родители живут далеко, они тоже не в курсе. Я им еще ничего не говорил. Так что, я думаю, Маша пока будет жить дома, а я там, – серьезно ответил Андрей. – Встанем на очередь на жилье в общежитии для семейных.

– Если вы собираетесь и дальше жить поврозь, то зачем… – Анна Савельевна не договорила.

Неужели они настолько дети? Какого же черта им надо было расписываться? Ничего не понимаю. Согласиться с такой нелепостью и сломать детям жизнь? Даже если им дадут комнату немедленно, отпустить Машу в общежитие – почти наверняка разрушить брак, который еще и не состоялся. Маша такой ребенок, да еще избалованный, что быт ее задушит. Выскочила замуж сломя голову, будто пожар. Ни совета не спросила, ни мнения, хотя бы моего. Что уж там говорить о родительском благословении…

Анна Савельевна сама была в полной растерянности. Как быть? «Отказать от дома»? А она сама – спрашивала кого-то? Вот прежде… А что прежде? Ну, женили детей по сватовству. Лучшей рекомендацией для будущей невесты была фраза «девочка из хорошей семьи». Сколько раз ей друзья предлагали – давайте познакомим детей! Были очень хорошие для нее «партии». Но Маша – ни в какую. Не девушка на выданье, а настоящий «дичок». Наверное, это и ее материнская вина.

Раньше приданое невесте заранее готовили. Тоже разумно. Вот вам на обзаведение, вот вам посуда, чтобы сладко елось, и перина, чтобы сладко спалось. Начинать самостоятельную жизнь, если есть хоть минимальная база, куда как проще. Но кто давал гарантию, что с такой базой обязательно будет счастье? Хоть так, хоть эдак – все равно лотерея. Совместимость, вот что главное! Тогда и договариваться проще.

Анна Савельевна подошла к книжной полке, заметила томик Шолом-Алейхема и непроизвольно погладила корешок. Традиции, традиции, традиции. А разве дочери Тевье-молочника спрашивали разрешения у отца? Больше века назад, а все одно и то же. Если те девочки сделали свой выбор, то почему ее дочери нельзя?

Чушь какая-то. Машка – единственная дочь! Разве может мать стать против счастья дочери? Это в старину могли лишить наследства. А у них… Было бы, чего лишать. Смешно. У них с мужем даже обручальных колец никогда не было. И ничего, счастливо живут. Отпустить Машу в общежитие? Не годится. Пусть лучше с ними. Зачем им одним эти две прекрасные светлые комнаты? Конечно, квартира коммунальная, но по сравнению с большинством коммуналок даже в их доме – почти дворец! А потом мужу на работе пообещали «выбить» по какому-то особому постановлению ордер на отдельную квартиру. Она и не знала, что существуют «особые постановления». Когда это будет? Один Бог знает. Вернее, какой-то спецотдел Моссовета. Очередной закрытый «распределитель». Но дети-то важнее…. Надо ждать. А пока не нужно им жить в общежитии с одной общей кухней на весь этаж, где еще двадцать комнат.

– И все-таки. Почему бы вам не пожить с нами? У Маши есть своя комната.