Вероника Торгашина - Портрет неидеального мужчины

Линии носа и губ, обрамленных темной бородкой, Даша прорисовывала дольше, тщательнее, стремясь достичь хотя бы малейшего сходства, пускай и осознавала, что не способна на это. Когда она завершила работу над чертами лица и приступила к волосам, то вдруг поняла, что совсем не имеет сил. Даша еле поднялась с пола, на котором просидела все это время, скрючившись над альбомным листом, и вернулась к своей кровати. Экран телефона, валявшегося на подушке, показывал «04:10».

Ночь пропала, подумала Даша, почему-то без какого-либо сожаления. Она собрала с ковра карандаши, альбом, забралась в полуразобранную постель и попробовала все же закончить портрет, следуя старой детской привычке доводить все дела до конца в тот самый день. Но переутомление и караван всевозможных, сменяющих друг дружку мыслей все-таки, с запозданием, сделали свое дело. Даша крепко заснула.

Казалось, ее сон продлился всего полчаса, поскольку она открыла глаза так резко и так широко, словно не спала и минуты. В комнате было довольно светло, хотя и свет был тусклым – очевидно, сегодня дождь вознамерился зарядить уже с утра. Открытый альбом покоился под рукой. В другой руке был карандаш. Даша рывком села, сразу же почувствовав, как затекло тело после сна в одной позе. Мобильный лежал на краю постели, подмигивая уведомлениями. Даша с трудом дотянулась до него – «09:20». Ну надо же, прошло целых пять часов! Для человека, находящегося в ее душевном равновесии, это очень неплохо. Даша поспешила встать, дабы ликвидировать последствия ночного мастер-класса по живописи. Мирно захрапеть над портретом будущего зятя, и все это при живой сестре под боком! Совсем никуда не годится.

Даша заправила кровать, повернулась к гардеробу, намереваясь предать захоронению повторно останки ее рисовальщицкого ремесла с тетрадью вкупе, и обнаружила, что бардак на полу, учиненный ею накануне в стремлении получше спрятать блокнот со злосчастной анкетой, пребывал в первозданном виде. Блокнот красовался в эпицентре цунами – прямо на туфлях.

Свалив все в кучу и стащив еще для вящей убедительности несколько теплых вещей с верхней полки, Даша затолкала альбом с тетрадью в шкаф как можно дальше и скрупулезно уложила сверху все остальное. В результате всех этих манипуляций дверца гардероба закрывалась уже не без труда, Даша напоследок отвесила ей пинок ногой и наконец-то выпрямилась. Правда, перевести спокойно дыхание она не успела. Дверь в комнату приоткрылась с внезапным щелчком, заставив Дашу шарахнуться к кровати, словно вора от визга сигнализации в ювелирном отделе торгового центра.

Когда в спальню вместо толпы полицейских в шлемах и с автоматами наперевес вошла мать, Даша приняла важное, как ей в тот момент показалось, решение – записаться на прием к психиатру. Причем в самое ближайшее время.

– О! Доброе утро! – Мама заметно удивилась, прикрывая за собой дверь. – Встала уже? Так рано?

Мамино удивление было вполне резонным, будучи на выходных или в отпуске, Даша практически перманентно ложилась спать в районе трех ночи и позволяла себе отдыхать минимум до полудня.

– Да так…не спалось. Что-то… – Даша ухватилась за спинку кровати, чтобы тверже стоять на ногах. – Еще и Милка…

– Что Милка? – приподняла бровь мама.

– Милка…позвала меня вчера на эту выставку, – неожиданно для себя нашлась Даша. – А она с утра, часов в одиннадцать, и туда еще добираться надо.

На лице мамы отобразилось недоумение.

– Какая выставка?

– Милка вчера по приезду попросила меня пойти с ней на выставку…современного искусства. Какая-то очень большая экспозиция, и вход свободный. Милка же хочет стать художником, и меня пытается уговорить снова вернуться к рисованию, вот и… – Даша стремительно помчалась на повозке лжи в дальние дали, но что-то в какой-то момент заставило ее затянуть упряжь. Она ненавидела врать, но та самая детская привычка, комплекс отличницы, высек в ее мозгу постулат: если браться за какое-то занятие, неважно, за какое, – делать его надо с чувством, толком и расстановкой. – Ну я и встала пораньше, чтобы успеть собраться.

Мама озадаченно сложила руки на груди.

– М-да?

– А что? – Даша спохватилась, постаравшись сделать это не чересчур убедительно.

– Да мы с Таней вчера решили, что сегодня все вместе позавтракаем, а потом проедемся по салонам, подберем Тане платье. Я, конечно, предлагала ей сшить платье в ателье, тогда можно было бы учесть все пожелания, а их у Тани – до неба. Но Таня сказала, что у Ника аврал на работе, и заморачиваться с пошивом платья некогда, им надо уложиться с подготовкой максимум в две недели…

– Две недели? – прервала речь мамы Даша, встрепенувшись, теперь уже не так театрально, как прежде. Она, само собой, успела сто раз повторить себе, что это в любом случае неизбежно, но все же смела рассчитывать на то, что ей предоставится хоть какое-то время, дабы морально подготовиться к церемонии бракосочетания. – А откуда такая спешка? Если Ник занят, то можно было бы и перенести, на месяц или на два…

– Я предлагала, – теперь уже мама перебила Дашу. – Таня наотрез отказалась. Ты же ее знаешь, ее бесполезно уговаривать, если она что-то решила.

– Понятно, – ответила Даша безжизненным голосом.

– Так что же тогда получается, – мама растерянно пожала плечами, – ты с нами не поедешь? Таня на тебя рассчитывала, думала, что с тобой посоветуется…

Всякий раз, разочаровывая или подводя маму, Даша испытывала почти что физическую боль. Мама заслуживала разочарования меньше, чем кто-либо в этом доме. Поэтому, не дожидаясь, пока она примется ее упрашивать, Даша выпалила:

– Нет, ты что, я просто съезжу туда, ненадолго, чтобы Милка не обижалась, а потом сразу домой! Вы когда собираетесь ехать?

Лицо мамы разгладилось, Даша поняла, что она успокоилась.

– Тогда хорошо. Да Таня вообще планировала к десяти часам позавтракать и собраться, но у нас, как всегда…

– Значит, спит без задних ног.

– Ага, только не она, а зятек, – мама многозначительно усмехнулась. – Таня говорит, Ник переутомляется на работе, даже пьет снотворные. Будить не хочет.

– Бедолага, – пробормотала Даша. Она испытывала странные чувства, – жалость к Нику, который на службе под папиным руководством зарабатывал не только высокую зарплату, а и проблемы со здоровьем, и одновременно удовлетворение от предоставившейся возможности улизнуть из квартиры, избежав встречи с ним. Хотя какая к черту разница, подумала Даша угрюмо, если на самом деле она всего лишь оттянула момент этой самой встречи на несколько часов. – Папа трудоголик, надо бы его попросить, чтобы он немножко разгрузил Ника.

– Зная папу, могу сказать, что он нагрузит его еще больше. То ты уже будешь одеваться? Спустись и обязательно поешь.