Татьяна Леншина - Против течения. Книга первая

А на этой фотке детдомовцы на сенокосе.

Воспитанники и сотрудники детского дома на сенокосе,

50-е гг. ХХ в. Справа А. И. Большаков, завхоз детского дома.

Какие счастливые у них лица, все беззаботно улыбаются. Старшие ребята и сотрудники сами заготовляли сено для скотины. В детском доме была своя конюшня и коровник. Люся в душе посетовала, что ее на этой фотке нет. Она в это время кашеварила возле костра, помогала детдомовской поварихе тете Вале готовить нехитрый обед. Девушка с теплотой в душе вспомнила, каким радостным был их коллективный труд, как пьянил запах высушенной на солнце травы и спелой земляники, как наслаждались они, разгоряченные и уставшие, вечерним купанием в речке после работы. Хохотали, брызгались, шутя, топили друг друга, чувствуя себя абсолютно счастливыми.

Люся улыбнулась, глядя на фотографию, где они с девчонками исполняют танец «Березка». Она любила народные танцы, с их энергичными движениями и веселой музыкой, ей нравилось разучивать новые движения и танцевальные фигуры.

Танец «Березка». Люся Леншина (справа) в левой паре.

Сценические костюмы для танцев они шили сами под руководством воспитательницы Зои Ивановны. Девушки с удовольствием примеряли перед концертом красивые нарядные платья, юбочки, кофточки и туфельки, завивали щипцами волосы, перевоплощаясь то в задорных украинок с венками на головах, то в молдаванок, танцующих «Жок», то в русских красавиц в хороводе.

Но это только на сцене они чувствовали себя сказочными принцессами, а в будничной жизни детдомовки не имели возможности часто менять наряды, как это делали «домашние» девочки. А так хотелось! Сидя в кинотеатре, куда их водили по выходным дням, они с восторгом смотрели на жизнь ровесников, такую яркую, наполненную событиями и подвигами. Какие красивые актрисы играли в этих фильмах, как они были одеты!

Леночка Крылова из «Карнавальной ночи» потрясла всех детдомовских девчонок. Как хотелось на нее походить хоть чуточку. Платья девчонки научились шить, а вот с обувью были проблемы.

– Какие туфельки у нее. Каблук – шпилька… Стоят дорого, нечего и мечтать, – посетовала как-то самая модная из детдомовских девчонок Алка Никитина.

– Да ладно тебе, разнылась, – ответила, задорно улыбаясь, неугомонная Валька Большакова. – Подумаешь каблуки. Сейчас и мы каблуки себе сделаем. Подождите, девки, будут и у нас каблуки.

Валька умчалась куда-то как вихрь и вскоре возвратилась с пригоршней деревянных катушек из-под ниток.

– Вот, девки, держите вам каблуки.

Она принялась привязывать катушки шнурками от ботинок к своим растоптанным туфлям-лодочкам. Девчонки покатились от хохота и последовали Валькиному примеру.

Выйдя за ворота, девушки, сдерживая смех, с гордо поднятыми головами пошли по дощатому настилу тротуара. Катушки звонко цокали по доскам, а девушки старались идти так, чтобы не попасть самодельным каблуком в щель между досками и удержать равновесие.

Деревянные катушки вместо каблуков.

– Девки, никак на показ моды собрались? – беззлобно засмеялись им в след детдомовские парни, повиснув на заборе.

– Да, Дом моды открываем, летний сезон, – отвечали, не тушуясь, острые на язык детдомовки. – Вот, репетируем модный показ.

Горластая и острая на язык Валька запела, пытаясь выбить дробь «катушечными» каблуками:

Катушки не выдержали, и самодельные каблуки подломились, а Валька чуть было не растянулась во весь рост, благо девчонки, дружно хохоча, вовремя подхватили ее под руки.

Люся думала о том, как быстро пролетело время. Остался позади последний школьный звонок и предэкзаменационные волнения. Скоро закончатся экзамены, она получит аттестат зрелости и начнется для нее самостоятельная, взрослая жизнь.

Последний школьный звонок в 10-м классе.

Люся Леншина (справа) и Янкова Аля, 24 мая 1960 г.

Что ждет ее там, куда так спокойно и упрямо несет свои воды река Унжа?

Но пора возвращаться в детдом и начать готовиться к экзамену по физике, которую она совсем не понимала. Другое дело литература или русский язык. Люся спрятала альбом в портфель, застегнула замочек, встала и, оправив платье, зашагала по нагретым солнцем доскам портомойки, оставляя мокрые следы. Она поднялась по обрывистому берегу наверх и с высоты обрыва еще раз посмотрела на реку.

Люся Леншина в возрасте 16-ти лет. Фото Л. Просековой,

г. Кологрив. На фото надпись: «Леншина Людмила,

занявшая 1-е место на зональных соревнованиях в городе

Шарье в метании диска с результатом 23 м 78 см», 1959 г.

Ласточки-береговушки низко летали над водой, ловя мошек. В траве среди разнотравья неугомонно трещали кузнечики. Кучевые облака, похожие на диковинных животных, отражались в зеркале вод. Солнце, словно устав светить за день, уходило за горизонт, багровыми лучами окрашивая облака в причудливые цвета. Дневная жара стала спадать. Комары роились, предвещая ясные и погожие дни. На другом берегу на многие километры тянулся без конца и края лес, и не было поблизости никакого жилья.

– Хорошо-то как, – подумала девушка и, полная надежд на скорое счастье, зашагала туда, где кипела, волновалась и бурлила другая жизнь, полная забот и хлопот.

В цехе чулочно—носочной фабрики им. К. Цеткин в г. Горьком,

60-е гг. ХХ в.

Осталось позади детдомовское детство, учеба в школе, выпускной вечер. Девчонки попрощались с детским домом, который стал для них родным за эти годы. Им выдали чемоданчики с комплектом постельного белья, кой-какую одежду и отправили на автобусе до станции, откуда они на поезде и добрались до города Горького, бывшего в те годы областным центром.

В Горьком у бабушки Анны Макаровны жила родственница – двоюродная сестра Екатерина Алексеевна Голубева, которая согласилась приютить Люсю. Тетя Катя работала на чулочной фабрике, куда устроила она детдомовских девчонок. Но недолго пожила Люся в большом и шумном городе. Деревенскую девчонку пугало все – многолюдье, шумные улицы, отсутствие близких и родных людей, и Люся вернулась в Кологрив.