Влад Руидов - Стражи Храма

– Я так понял, что ты с нами не пойдешь, одноокий?

– Согласен, о разумнейший из мыслителей, рисуй. … – Так, путь понятен. Теперь такой вопрос: ты чтонибудь знаешь о местах древней силы, типа Города древних храмов?

– Дело в том, Бергус, что темные не могут войти в места древней силы. Поэтому мы стараемся прятаться в них до наступления темноты.

– Да уж, Бергус, голубчик, придумай, как нам в эти места попасть. Геп хоть от ужаса умеет закрываться. А я вся каменею, и делай со мной, что хочешь.

Третий день топаем строго на север. А Курин не топает, он марширует с топором на плече. Причем, неутомимо. Мы с Гепом переживаем второй медовый месяц или неделю, как получится. Гном на ночь тактично укладывается где-нибудь в сторонке, в пределах места силы. Обычно это рукотворные каменные… площадки, что ли. Скажем, поляна, на которой стоят по периметру каменные колонны неправильных очертаний, в центре может лежать многоугольная каменная же плита. То тут, то там могут стоять или лежать и небольшие камни прямоугольной формы. Видно, что сотворено это очень давно, непонятно кем и зачем. Но сила в этих местах присутствует до сих пор. Я её непосредственно не чую, но понимаю, что она существует. Лёгкое покалывание в подушечках пальцев, ощущение взгляда со спины, и вообще ощущение того, что тут есть хозяева. А главное, нечисть не может переступить невидимое ограждение этой площадки.

На второй вечер объявился Пум. Пум это пума мужского пола, давний Гепов попутчик и приятель. Геп его котенком спас при наводнении. Я его полюбила сразу, быстрее, чем Гепа. И котик проникся ко мне откровенной симпатией. Одно время даже ревновал меня к Гепу, потом успокоился. Котик! Котище пуда на три с половиной мышц, когтей, зубов и красивой дымчато-желто-серой шкурой. С его появлением наш рацион заметно улучшился. Пумчик приносит вечером свою добычу или часть её. А охотник он, судя по всему, беспроигрышный.

На переходах Геп с Куриным постоянно пикетируются.

Гнома легко завести, и Геп этим бессовестно пользуется. Да и передо мной оба слегка рисуются, на то они и мужики в дамском обществе.

– Слушай, Курин! Пока мы так бодренько шагаем, расскажи, почему ты так долго живешь среди людей. Гномы, насколько мне известно, не ищут общения с нами. Если не секрет, конечно. А то вдруг за тобой такие дела тянутся, что нам с Юной надо дрыскать от тебя в разные стороны.

– Нет за мной ничего такого. Ладно, расскажу. Да и времени уже прошло немало.

– А что, у этой тайны был срок давности?

– Не знаю я, что это за срок такой… Просто у меня внутри всё уже… уложилось. Короче, всё из-за женщин… (короткий взгляд в сторону Юны)

– Ты поаккуратнее, друг мой. Юнка, когда обидится, становится опасноватой. Сам побаиваюсь. Особенно теперь, когда знаю, что может меня грохнуть при случае за милую душу.

– Геп!! Ты же обещал! Не мучай меня.

– Всё-всё! Был не прав, погорячился, милая. Беру свои слова обратно… Кроме «милая». Продолжай, Курин. Я прямо заинтриговался весь.

– Ну, это… Влюбился я в женщину. В человеческую женщину. Вдовушка из человеческой деревеньки, что неподалеку в долине на склоне лепилась.

Красивая-я! Маленькая, коренастая и вся волосатенькая! Ножки толстенькие, носик картошечкой! Среди гномих таких милашек раз-два и обчелся. В общем, проникся я её красотой по самые… здрасьте.

– Да уж! Понять тебя не трудно. Смотрю я на Юну сейчас и думаю: чего я в этой худосочной нашел!?

– Ах, вот ты как!? На себя гномьими глазами посмотри! Поганка бледная!

– Слово «поганка» – ругательное. Прошу его ко мне не применять. Прости, Курин…

– Будете всё время перебивать – обижусь и замолкну! Так вот. Помог я как-то этой вдовушке по кузнечной части. Ну и начал к ней захаживать. Люди к нашим отношениям отнеслись спокойно. Я многим по хозяйству помогал взаимообразно. А вот мои соплеменники… Вначале мне намекали, что, мол, ты… это, ну… того, подумай. Ничего хорошего из этого не выйдет. К нам в подземелье она жить вряд ли пойдет. Да и старейшины это не одобрят. А тебе жить одному среди людей…, не по обычаям будет.

В общем, ушел я к ней. И зажили мы в любви и согласии. Люди её за дурнушку считали. Так что никто мне сильно, хе-хе, не завидовал. А потом… пришел срок ей рожать. И на этом все мое счастье и закончилось. Она умерла при родах… и ребёнок тоже. Какое-то время я жил в её домике, да не жил, а как бы существовал в тумане. Потом слегка оклемался и подался к морю. Давно мечтал у большой воды побывать. Вот и мотаюсь с вами по людским делам. Ну что, Геп, удовлетворил я твое любопытство?

– Да уж, удовлетворил. По самые, как ты говоришь, здрасьте…. Извини, что пристал к тебе с расспросами.

– Да ничего, когда-то надо было мне выговориться. Вроде даже полегчало.

– И ОНА САМА В НЕГО ВЫСТРЕЛИЛА?!!

– ДА, ЛАРОЧКА. УБИТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ!

– УБИТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ… КАКАЯ МЫСЛЬ! МНЕ ЕЕ НАДОЛГО ХВАТИТ. СПАСИБО, БЕРГИ. ТЫ ВСЕГДА НАХОДИШЬ, ЧЕМ МЕНЯ РАЗВЛЕЧЬ.

– Я ЖЕ К ТЕБЕ НЕРОВНО ДЫШУ! А ЕЩЕ ЛЮДСКИЕ ЖЕНЩИНЫ МОГУТ.., НУ, ДЕЛИТЬ ЛОЖЕ НЕ ТОЛЬКО С ОДНИМ МУЖЧИНОЙ.., НУ, НЕ ОДНОВРЕМЕННО, А…В РАЗНОЕ ВРЕМЯ. И МУЖЧИНЫ ТОЖЕ. – КАКОЙ УЖАС! Я СЛЫШАЛА СЛУХИ, НО НЕ ВЕРИЛА. ОНИ САМИ ЭТО СКАЗАЛИ?

– ЮНА БОЖИЛАСЬ ГЕПУ, ЧТО У НЕЕ С КЕМ-ТО ТАМ НИЧЕГО НЕ БЫЛО. ЗНАЧИТ – МОГЛО БЫТЬ? – ЗНАЧИТ МОГЛО… ФУ, КАКИЕ ОНИ! И МУЖЧИНЫ ТОЖЕ?

– ПОХОЖЕ, ЧТО ТАК.

– А… ДЕТЕЙ ТОЖЕ МОГУТ ОТ РАЗНЫХ?..

– Я НЕ УВЕРЕН. МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ СОВСЕМ НЕДОЛГО. И Я РАСТЕРЯЛСЯ НЕМНОГО, У НИХ ВСЕ ТАК

БЫСТРО. МОЖНО БЫЛО БЫ МНОГО ВОПРОСОВ ЗАДАТЬ, НО Я ЕЛЕ УСПЕВАЛ ОСМЫСЛИТЬ И ТО, ЧТО УЗНАВАЛ.

– БЕДНЫЙ! ТЫ, НАВЕРНОЕ, ТАК УСТАЛ ОТ НИХ?

– ЕСТЬ НЕМНОГО. Я, ЛАРЧИК, ПОЙДУ, НАВЕРНОЕ, ДОМОЙ, ОТДОХНУ И СРАЗУ – К ТЕБЕ… БУКВАЛЬНО ЧЕРЕЗ ПАРУ НЕДЕЛЬ.

– ИДИ, МИЛЫЙ, ОТДОХНИ КАК СЛЕДУЕТ. ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ ПРИХОДИ, МНЕ СТОЛЬКО ТЕПЕРЬ НАДО

РАЗМЫШЛЯТЬ…

– Стоять! Обойди вправо или влево! А лучше назад топайте!

(Опаньки! Кто это тут разверещался скрипучим голосом?

Мы только собирались с опушки в лес входить.)

– А кто тут… и где?

– Я тут, и здесь!

– «Я тут!» (Ух ты! Прямо передо мной торчит пень, заросший мхом, и как бы шевелится.) Ты кто, любезный, будешь?

– Лесовик я! Что, лесовиков никогда не встречал, человече?

– Нет, бог миловал… э, извини, не приходилось. Как тебя величать?

– Никак не величай, у нас имён нет, это всё ваши человеческие глупости! Я такой один на моей земле. Так зачем мне имя?

– Понятно. А… что значит «на моей земле»?