Ольга Неподоба - Баллада о горизонте

Как обычно, погода показывала свои «лучшие стороны», снег, ветер и все прочие милые сердцу прелести.

Вылезли выше нашей роковой ночевки, подошли ближе к склону, мрачно врылись в снег и легли ночевать. Скажу я вам, снежная крепость, которую мы выкопали, была сооружением, достойным восхищения!

Ночь прошла без приключений.

Наутро мы окончательно поняли, что просветов не будет, видимости тоже, но ведь у нас есть GPS, компас, «сабля, буденовка и щенок бульдога»!

Бодро шагая по направлению к Казбекскому перевалу, мы вышли на вешки, которые расставили альпинисты накануне. Настроение было бодрое, НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО БЕДЫ…

Но тут из сплошного снежного крошева показались две облепленные снегом человеческие фигурки, которые сообщили нам пренеприятнейшее известие – сегодня утром пропало десять грузинских школьников!

«Ничего себе…» – подумала команда Форпост и в ее коллективном сознании впервые возникла мысль, что все происходящее уж очень чем-то попахивает, нехорошим…

Конечно, в путешествии должны быть приключения, но не с такой же навязчивой интенсивностью!

Ну что… Спасработы в районе… Приключения продолжаются!

Тут из тумана появилась еще одна толпа и спросила – не мы ли это

потерялись (нас тоже десять было). Я сообщила, что это не мы потерялись, но что мы уже тоже спасатели. Подошедшие оказались полковником Кореньковым из Владикавказского юридического института с молодыми милиционерами. Они только подошли к станции, узнали, что пропали детишки и немедленно вышли на спасы. Все начали бурно радоваться, что нас тут уже такая толпа собралась, что мы дружненько сейчас этих школьников отыщем.

Официальных спасательных отрядов в Грузии нет, поэтому все спасы в горах проводятся силами, так сказать, самих пострадавших или друзьями пострадавших.

Тут же узнали, что уже поднялся по тревоге российский отряд из Владикавказа, но им идти по Кармадону, а в такой шторм дай Бог, чтоб поднялись на плато дня через два.

А дня через два, сами понимаете… спасать будет уже некого.

Так что все, что можно будет найти, искать нужно самим и быстро.

Заодно Кореньков пояснил ситуацию – ночью эти школьники в составе большой группы вышли на восхождение со станции. На Казбекском перевале старший инструктор посчитал погоду опасной и отправил их с сопровождающим вниз. Но на станцию группа не вернулась.

Мы быстренько залезли на юго-восточный склон вершины Казбек Малый (высота 4600), часть нашей команды с грузинскими альпинистами и Кореньковым сразу вышли на прочесывание плато, оставшиеся начали активно рожать очередного архитектурного монстра, соорудив монументальный снежный городок на несколько палаток.

Да… «Два солдата из стройбата заменяют экскаватор», как известно, а туристы из Форпоста, заменяют штук их со сто… Не очень складно, но зато – про нас! ВОТ!

Обстановочка самая милейшая – штормовуха, видимость, как в баллоне со сливками. К вечеру, по мере возвращения обледеневших связок с прочески плато, оптимизма убавлялось.

Приближалась ночь…

На горизонте, обманчиво близком, Красное солнце в клубящихся тучах, На перевале, обманчиво низком, Сгорбились тени на вздыбленных кручах.

Ближе к ночи поисковые работы на Казбекском плато замерли по причине темноты и шторма.

Полковник Кореньков с бойцами спустились на метеостанцию до утра, наверху остались Форпост и грузинские инструктора – весь руководящий состав Тбилисского горного клуба, даже 70-летний «снежный барс» не пожелал покидать верхний лагерь. Снежный барс – это не симпатичное животное семейства кошачьих, а звание, которое в Советском Союзе давали тому, кто поднялся на все семитысячники той огромной страны.

Было видно, что ребята, при всей своей внешней сдержанности, очень переживают.

Мы всей толпой поужинали в нашем Хоббите. Было тесновато, конечно, нас десять и семеро грузин, но зато тепло. После еды разлили чай и начали обсуждать завтрашние планы, продумывали все варианты, куда могли забрести школьники. Ясно, что на сторону метео уйти не могли (все обыскали), значит – район плато… А если их занесло в Майлийский ледопад, то шансов найти живыми практически нет. Распланировали завтрашний день и разошлись спать.

В Хоббите – двенадцать человек, в маленькой Чирковской – пять. Плотненько, но терпимо… Только Черный философски комментировал, обращаясь к Вселенной: «Спасатель Быков спит коленями у меня на желудке… Но мне ПО-ФИГУ. А борода Ибрагима забилась в нос. Хорошо, если это борода. Но мне тоже ПО-ФИГУ. А локоть Неподобы спит у меня прямо на сонной артерии… и меня радует то, что скоро будет совсем-совсем абсолютно ПО-ФИГ. И уже, к счастью, навсегда. Оля, скажи, за что ты меня так возненавидела, что взяла в этот поход?».

– СПИ!!! – заорал ему Ибрагим – Спроси ее лучше, за что она меня так возненавидела, что десять лет таскает по всяким задницам??? Не за этим мама с папой цветочек растили, чтоб спать бородой в Черном, а ногой в обмороженном потолке.

Паша, как атеист, бывший комсомолец, педагог и преподаватель ВУЗа, по-отечески поучительно откликнулся:

«А это за грехи тебе, Ибрагимушка, за грехи… Я, видимо, менее грешен, я у борта палатки лежу, на меня, кроме пары тонн снега, ничего не давит…».

А кто-то из грузин громко крикнул в районе тамбура:

«Эй, хватит там санта-барбару выяснять, у кого нога в потолке, у меня нога вообще из тамбура торчит прямо в снег… подвиньтесь, черти!!!».

Мы подвинулись… Черный резко замолчал. Я засомневалась, найдем ли мы его утром живым… И сразу уснула. Под локтем еще некоторое время пульсировала сонная артерия.

За бортом завывал ветер, мирно храпели братушки, в палаточке было тесновато, плотненько, но терпимо.

Когда ситуация сложная, юмор помогает быть сильнее, сохраняет присутствие духа и придает жизненный тонус. И непоколебимую веру в то, что все будет хорошо. А без этой веры – никуда. Ни в жизни, ни в горах.

Следующий день не принес ни малейшего прояснения…

На общем совете приняли такое решение – наиболее физически крепкая часть людей очень плотно одевается, берет еду, аптеку и отправляется в сторону ледников Девдорак и Майли. С ночевкой.

Народ начал собираться.

В лагере витал гнетущий дух тревоги, даже воздуха в атмосфере как будто стало меньше. Все прекрасно понимали, что в такую погоду, а я вам скажу, что было достаточно плохо, поисковая группа сама могла легко оказаться в ох каких неприятных обстоятельствах… Валил снегопад, видимость – метров 10, высота 4600, по колено сухого пухляка.

Мы укомплектовали штурмовую группу, сдержанно попрощались. И тут снизу поднялись люди.

Это были гонцы с метео, которые объявили, что все благополучно закончилось.