Безумная Муза - Замужем за психопатом. История любви, ненависти, стыда и страха

В общем, это была не жизнь, а лёгкое беззаботное волшебство. До работы я успевала навести дома порядок и приготовить поесть, после работы как раз на пути домой забирала ребёнка из сада – даже раньше положенного времени – и шла с ним гулять. Вечером вязала, читала книги, смотрела кино. Денег хватало на всё, и я даже уже почти накопила на автоматическую стиральную машину – в то время ещё чуть ли ни предмет роскоши.

И даже систематически пьяный муж не способен был никак это всё омрачить.

Иногда у Жени на работе случались «шабашки»: приходил поезд с товаром, и желающих мужиков приглашали подработать на его разгрузке. Женя обычно охотно соглашался: физическая сила позволяла ему заниматься этим легко и в удовольствие, а деньги за работу раздавали прямо сразу после её завершения.

Однажды он, вернувшись с такой шабашки, привёз с собой несколько коробок. В одной был стиральный порошок. В других – шоколад.

– Вот! – гордо выгрузил мне свою добычу он.

– Это откуда вдруг такое? – удивилась я.

– С поезда, который разгружали. Они «плохо лежали», я и прихватил!

– «Прихватил» – это значит «украл»? – и снова я растерялась, не понимая, как реагировать на такое.

– Да не боись ты, никто не заметит! – подмигнул мне он.

– Так дело же не в этом… А в том, что УКРАЛ. Воровать же плохо, нельзя! – я не находила слов, чтобы донести до него свои чувства, свои мысли, то, что казалось незыблемо очевидным мне, но, видимо, не ему.

Он разозлился.

– Я забочусь о доме и о тебе. Я принёс тебе шоколад, который ты любишь, и стиральный порошок, который нам точно пригодится. Я принёс это всё, не потратив ни копейки денег. И вместо благодарности, я получаю твои претензии?!

Он психанул, хлопнул дверью и ушёл – «остывать». Через пару часов вернулся.

– Мне их унести, выбросить?

– Я не знаю…

– Тебе не кажется, что глупо будет их просто выбросить, раз уж я их принёс?

Так-то он прав… Это действительно было глупо.

– Женя, а у тебя вообще совесть есть? – тихо спросила я.

– Где совесть была, там х*й вырос, – своей любимой фразой ответил он.

В течение следующих нескольких месяцев мы пили чай с краденным шоколадом и стирали бельё краденным порошком…

Шоколад был вкусный.

А в стране тем временем вовсю свирепствовал кризис. Удивительным образом он не касался меня – наверное, потому, что мой опыт и знания позволяли мне устраиваться на работу в основном в инофирмы. Зато он касался той конторы, где работал Женя, поскольку она относилось к производственным, а что было в 90-х с производством помнят все, кто тогда жил, ну или хотя бы учил историю. Зарплату платить перестали. Женькины друзья, которые были пошустрей, стали разбегаться по собственным сферам: один стал отделочником и хорошо зарабатывал на этом, другой вспомнил свои навыки спеца по электронике и чинил всю бытовую технику, тоже неплохо этим кормясь.

У Женьки на фоне этого всего (и моей успешности в первую очередь) начался психоз. Пить он стал больше и чаще, и, напившись, устраивал мне скандалы на тему: «Я из-за тебя чувствую себя ничтожеством. Конечно, ты же «белая кость», а я – «чернь». Эти разборки меня выматывали. Мне становилось стыдно за то, что я – из благополучной семьи, что у меня есть отец, а мама никогда не работала, что у меня высшее образование и своя квартира, что я не пью и не курю траву, что у меня вообще всё как-то успешно складывается в жизни. «Ну я же не виновата, что у меня – вот так!» – оправдывалась я. – «Что я могу сделать? Как изменить это всё?»

К счастью, тогда идея отказаться от всего, данного мне судьбой, чтобы «уровнять» нас с ним в положении, мне в голову не приходила. Пока ещё не приходила. Это произошло только несколько лет спустя…

А тогда, однажды, не видя другого выхода, я решила пойти напролом. Я помню, как мне было страшно говорить ему всё, что я ему тогда говорила… Я выбрала момент, когда он был трезв и вменяем, хоть и по-прежнему зол и депрессивен, и повела жёсткий разговор в русле: «Да ты вообще мужик или кто?! Сколько уже можно сидеть и ныть. Посмотри на своих друзей, которые не ноют, а берут и делают! Какого хрена ты всё ещё сидишь в этой конторе, которая тебе не платит? Зачем ты там работаешь? Чтобы было куда сходить потусоваться? Ну так найди другое место и тусуйся там! Ты же собирался пойти учиться! У тебя же были мечты! Где они все?!»

Мне удалось этим разговором правильно и больно попасть в какое-то правильное место. Спустя несколько дней я по его просьбе научила его, как делают резюме, он отнёс его в кадровое агентство, и начал ходить по собеседованиям. В конце концов его позвала на работу какая-то деловая женщина. Работа была связана тоже с лесом, подразумевала регулярные командировки и регулярную же зарплату. Он вдохновился одновременно всем: своей профессиональной востребованностью, интересом со стороны «крутой» женщины, возможностью поездок, ну и деньгами, разумеется тоже. И, наконец, уволился с прежнего места.

Собственно, с этого момента в его жизни начался временный перелом – она вдруг начала снижать интенсивность хлюпанья в алкогольно-наркотическом болоте и медленно поползла в сторону благополучия.

Был прекрасный жаркий июль. Коллектив, в котором я работала, задумал организовать корпоративный сплав по Мане. Сплав был организованный – с инструкторами. Мы закупали овощи, мясо для шашлыков, и умопомрачительное количество алкоголя. Ящики с пивом и водкой составили в центре плота, и они занимали весьма существенную его часть. Пить начали ещё в автобусе по дороге к месту начала сплава и не прекращали все следующие двое суток…

У Жени был любимый фильм – «Особенности национальной охоты». Я однажды пыталась посмотреть его вместе с ним, но подытожила, что «утрированные пародии на реальность в стиле чёрного юмора – не мой жанр». Он же на это с удивлением ответил мне, что это – отнюдь не «утрированная пародия», а самая что ни на есть реальность, та самая, которую я не знаю, будучи выращенной в «зоопарке», и что он за это и любит этот фильм – за его честность и реалистичность. Конечно же, я не поверила, списав это на его «своеобразное чувство юмора». Потому что точно была уверена – в реальности такого не бывает. И вот теперь, оказавшись на этом плоту, я поняла, что он тогда вовсе не шутил.

Кажется, я ещё ни разу до этого не видела, чтобы люди столько пили до такого невменяемого состояния. Кто-то развязал потасовку, остальные разняли их. Кто-то свалился с плота и его чуть не затянуло под него. Кто-то всё время спал, просыпаясь лишь для того, чтобы «залиться» ещё. Мужики мочились в воду прямо с плота, ничуть не стесняясь ни находящихся на плоте женщин, ни людей с проплывающих мимо нас других плотов.