Надежда Грода - Белый Ковель

Выскочив вслед за женой из метро, он успел заметить, как та нырнула в припаркованный буквально в двух шагах автомобиль. Довольно новый красный «Фиат» тут же тронулся с места, Костик машинально дернул из кармана ключи и тут же обалдело уставился на них. Ключики-то есть, только вот машинка – тю-тю! На другом конце города! Он резво закрутил головой по сторонам. И где, спрашивается, таксист? Который, согласно всем правилам науки преследования, должен находится в нужном месте, в нужное время и быть всегда готовым мчаться «вон за тем авто»? Костик кинулся к остановке. Может, там хоть какой-нибудь частник скучает? Ибо если в течение ближайших двух минут машина не словится, то дальше можно и не напрягаться. Ехать будет просто не за кем.

Не словилась. Костик с досадой швырнул сигарету в урну – и когда только успел закурить? – и пошел назад в метро. Ладно, следующий раз поступим хитрее. Со станцией теперь все ясно, так что можно приехать на машине прямо сюда. И посмотрим, кто кого. Хотя, конечно, жаль, что не успел хотя бы водилу разглядеть.

Светлана плюхнулась в машину и тяжело бухнула дверцей. Мужчина, сидящий на месте водителя чуть заметно поморщился. Вот и не сказал же ничего, а настроение все равно испортилось. И кто придумал эти маломерные импортные машинки, на которые и дунуть-то нельзя, не то что с толком усесться?

Отъехав на некоторое расстояние – достаточное, впрочем, чтобы лишние глаза не увидели их встречи, они припарковали машину в тени. Светлана тут же принялась копаться в своей необъятной сумке. Через минуту она выудила оттуда цветной скоросшиватель и протянула водителю. Мужчина бегло просмотрел содержимое папки, удовлетворенно кивнул и передал ей взамен конверт. Ну, конечно же, с деньгами. Не с борзыми же щенками! В отличие от своего спутника, просматривать содержимое Светлана не стала. Не принято.

– Поедем куда-нибудь пообедаем?

Пообедаем? Это что-то новенькое в их отношениях! Видя ее недоумение, мужчина пояснил:

– Я хочу поговорить с тобой.

Светлана неуверенно кивнула, и водитель тронул машину.

Смотреть на стоящие перед ней тарелочки без отвращения было невозможно. И чего, спрашивается, надо было выпендриваться? Заказала бы по-простому отбивнушечку прожаренную, да с гарнирчиком – глядишь, сейчас бы наслаждалась жизнью! Так нет же, стукнуло что-то в голову, захотелось поизображать из себя утонченную леди! А теперь из тарелки с «Морским ассорти» того и гляди выползет на скатерть какая-нибудь каракатица. Салат «Воздушный», на состав которого она не обратила внимания, на поверку оказался мелко настроганной капустой. Фаршированные баклажаны были очень даже ничего. Но чеснока там было столько, что позволить себе полакомиться ими вдоволь она не могла. Светлана вздохнула и отодвинула от себя тарелки. Стараясь, чтобы смесь из морских гадов оказалась вообще вне поля зрения.

– Я хотел от тебя следующее…

По мере того, как ее визави развивал свою мысль, лицо Светланы каменело. Что ж, можно было предположить, что этим все и закончится – аппетит приходит во время еды и так далее. Тьфу ты, вот уж не ко времени пословица! И что теперь прикажете делать? Соглашаться – это означает совать свою собственную голову в петлю, которая рано или поздно затянется. А отказ он навряд ли простит. Не тот случай и не то предложение, после которого можно спокойно жить дальше: нет? ну и не надо, забудем. Такое не прокатит.

– Светлана Николаевна…

Она вздрогнула. И от нарочито-официального обращения – они уже сто лет «на ты», и от вкрадчивого тона, которым было произнесено ее имя. А ее собеседник отодвинул опустевшую тарелку, тщательно промокнул рот салфеткой и сцепил руки в замок.

– Прежде, чем отказываться, послушай о каких суммах речь идет.

Павел скосил глаз на лежащую рядом женщину и хмыкнул:

– Мы с тобой прямо как в голливудском фильме!

– В смысле?

– А кто-то подметил, что там одеяла всегда треугольной формы – чтобы мужик имел возможность продемонстрировать накачанный торс, а дамочка – спрятать свои прелести.

– Так лучше?

Простынка юркнула вниз, открывая упругую загорелую грудь без малейшего следа от купальника и подтянутый животик с крохотным фианитиком в пупке.

– О! Значительно!

Павел провел кончиками пальцев по гладкой коже, и та мгновенно отозвалась россыпью пупырышков.

– Неужели холодно?! Согреть еще раз?

– Кстати! На счет хорошенько погреться! Я уже провела всю подготовительную работу. Так что на следующей неделе можем выезжать. В Турцию и Египет уже появились горящие путевки. Например, Аланья на неделю всего по двести десять долларов. Но там вылет из Москвы. Есть Болгария на двенадцать дней. Автобус из Минска. Двести двадцать евро и плюс еще шестьдесят за визу. – Она немного помолчала и добавила с едва различимой ноткой упрека: – Хотя, честно говоря, больше всего на свете хочется в нормальную цивилизованную Грецию.

– На Грецию мы с тобой, радость моя, пока не заработали. И кстати по этому поводу…

– Греции?

– Нет, денег. Поездку пока придется отложить.

– Ты что, с ума сошел?! – она резко подскочила на диване. – Я уже легенду придумала, до нужных ушей донесла и с подругами договорилась! Как я теперь переиграю?!

– Вот-вот, и о легендах тоже. Я хочу присоединиться к шефу. Что-то он интересное затеял. Я тут литературку почитал, покумекал, и очень мне любопытно стало. Особенно в свете некоторых твоих давних рассказов. Я о них, признаться, и забыл, а теперь вот всплыло. Ну-ка поведай мне еще раз эти свои байки.

– Они не мои!

– Ты не ворчи, а вспомни лучше все, что сможешь. С подробностями и деталями, пускай даже самыми незначительными.

Антон сердито оттолкнулся от стола обеими руками. И согласно всем законам физики тут же впечатался в стену. Вместе со своим креслом на колесиках. Черт бы побрал эти новые приобретения! То ли дело раньше: пихнешься хорошенько – и допотопный стул с визгом скрипит по паркету, сообщая всем окружающим о глубине твоего возмущения. А сейчас? Хорошо хоть голову научился пригибать. А то первое время затылку ощутимо доставалось. Нет, надо избавляться от дурацкой привычки.

– Что вызвало гнев у надежды и оплота всей нашей науки?

Характерно, что при этом Вовка даже не обернулся. То есть уже привык к новым звуковым эффектам и идентифицирует их совершенно однозначно. Антон слегка усмехнулся, но ответил все равно сердито:

– Да ерунда полная с этими раскопками получается! Вот ты можешь сказать, что, что нам там делать?! Я даже не знаю, с какого боку за эту проблему взяться!

– Вот и научишься. Тебе же шеф сказал – в жизни все пригодится, и навыки работы на раскопе тоже. Мало ли чем потом захочешь заняться! А тебе даже открытый лист по форме два не дадут, если пару сезонов под опытным руководством не поработаешь. И по такой жаре, – Вовка демонстративно обмахнулся первой попавшейся под руку бумажкой, – уж точно лучше где-нибудь на природе расслабляться, чем киснуть в пыльном архиве.