Надежда Грода - Белый Ковель

– Не нужен мне твой открытый лист! Ни по какой форме! Мне диссертацию заканчивать надо, статистики не хватает! Мне бы как раз в архив, а не в какой-то идиотский раскоп!

– Да ни фига тебе не надо в архив! Откосить от армии, получить прописку и перекантоваться пару лет, пока нормальную работу не найдем. За приличные бабки, а не как здесь. Вот и все, что нам надо!

– Я вообще-то планирую связать свою жизнь с наукой.

– Ой, только не надо тут строить из себя великого ученого и нобелевского лауреата! Что, вот что можно нарыть нового в этих складах целлюлозы?! Все давно описано, проштамповано и учтено! А такие, как ты, только и делают, что бумажечки туда-сюда перекладывают! Сложили четные – готов диссер! Сложили нечетные – готов еще один!

Прежде чем ответить, Антон искоса глянул на Вовку. Так и есть – вскочил, кулаки сжаты и веснушки уже побелели. Значит, сейчас будет бить копытом и пускать пар из ушей.

– Вовк, а ты делаешь что-то другое?

Вроде, достаточно миролюбиво получилось? Нет, оказывается, не вполне. Во всяком случае, Вовка окончательно приобрел сходство с молодым крутолобым бычком.

– Да то же самое! Только не изображаю из себя чистоплюя! И у меня все по-простому. До тех пор, пока я нигде не пристроился, мне надо удерживаться здесь, в этом гребаном институте! А чтобы тут заякориться нужен диссер. Кровь из носу! Так что если для защиты надо будет хоть шефу на замке порыться, хоть у половины Совета в огороде покопаться – мне пофиг! – покопаюсь, не переломлюсь!

Вовка так грохнул дверью, что пару листочков с ближайшего стола спланировали на пол.

– Мне в отличие от тебя минская прописка не нужна, – пробормотал Антон в пустоту.

А, нет, не совсем – в проеме снова показалась конопатая физиономия. Значит, услышал.

– Ну да, конечно! Мы же минчане! У нас и папа профессор, и мама! И должности у них – о-го-го! Они сыночку и на работку по душе пристроят, а что на работке совсем денежек не платят, так это ничего – мама с папой джинсики купят, чтобы сыночке было что задницей протирать! А я не желаю назад в колхоз! Мне, может, девки до третьего курса не давали! А я все понять не мог, чего выкобениваются! Оказывается, у них тут в городе принято дезодорантами под мышками мазать! А я и не знал, что за хрень такая, де-зо-до-рант!

Антон ошарашено пробормотал:

– Вовк, ты что, рекламы по телевизору никогда не видел?

Вовка целиком всунулся в комнату и рухнул на стул. Вдруг оказалось, что никакой он не разъяренный и злобный, а грустный.

– А… – он махнул рукой. – Как батя пропил телек, так я его только с пацанами у кого-нибудь на хате и смотрел. А там все больше видик включали – чтоб боевик какой или порнушку. А ты тоже хорош, – опять вскочил он, видимо, передумав сдавать позиции. – Ведь все равно поедешь и слова поперек не скажешь, а? Поедешь ведь?

– Поеду.

– Вот то-то! Выделываешься только!

И Вовка еще раз закрыл за собой дверь, победоносно, но уже не так громко, а Антон уставился в монитор своего компьютера. Там, подтверждая правоту Вовки и как будто издеваясь над Антоном висели скачанные с сайта Государственного исторического архива Литвы описания фондов.

Архивный шифр:LT LVIA Ф. 1280 оп. 1 д. 137

Заголовок:Переписка по имущественным и финансовым делам кн. Кароля Станислава Радзивилла и его родственников кн. Сангушко

Дата:1718—1719

Размер:3 листа

Язык:пол., лат.

Потом следующая запись: архивный шифр, заголовок, дата… И снова: шифр, заголовок, дата…

Все описано, систематизировано и учтено, как и говорил Вовка. И что он хотел здесь нового обнаружить? Хотя – вопреки сказанному Вовке – именно сейчас он занимался поисками вовсе не тех материалов, что хорошо укладывались бы в концепцию его диссертации и подводили бы под нее достаточную доказательную базу. Гораздо больше в данный момент его интересовала необъяснимая с его точки зрения постановка задачи на лето. Да еще сразу с таким серьезным подходом – с получением разрешения по первой форме, которая позволяет изучать выбранный объект буквально вдоль и поперек. И вглубь.

Антон раздраженно захлопал мышкой, закрывая все висящие окна с многочисленными, но бесполезными ссылками, выданными гуглом. Нет, ну что-то же должно было подвигнуть шефа именно в эту степь? Про степь – это, конечно, фигурально выражаясь, судя по найденным описаниям там как раз болото-болотом.

Немного подумав, он извлек из недр компьютерной памяти длиннющий список профессорских работ. Честно говоря, он и дочитать-то его до конца так и не удосужился, не то что просмотреть сами статьи, хотя шеф и рекомендовал весьма настойчиво совершить этот подвиг.

Как оказалось – очень даже зря. В смысле, не прочитал зря. Где-то в середине шестого десятка пронумерованных печатных трудов в комнате прозвучало простецкое «Ни фига себе!!!», весьма любимое Вовкой и куда реже употребляемое Антоном по причине того, что «у нас и папа профессор, и мама». Юноша еще с минуту посидел за столом, разглядывая выделенные курсивом слова. И даже зачем-то провел по экрану пальцами. Жидкокристаллический дисплей отозвался веселенькими радужными разводами, что несколько привело молодого человека в чувство. По крайней мере, за дверь выскочил он очень поспешно, только и успев, что подхватить с пола небольшой стильный рюкзачок.

Утренний кофе с творогом, свежими ягодами и обязательно с книгой – это их устоявшаяся традиция. Или теперь надо говорить не так? Кажется, россияне недавно провели реформу своего великого и могучего языка, и кофе теперь следует считать словом среднего рода?

Ольга посмотрела на мужа, который прихлебывал это среднее кофе, не отрывая глаз от любимого Тома Клэнси.

– Ромка… – потянула она, – а тебе еще много страничек дочитывать?

Муж заглянул в конец книги и произвел несложный подсчет.

– Двадцать три. А что?

– А у тебя консультация сегодня во сколько? – вопросом на вопрос ответила Ольга, сосредоточенно закапывая клубнику в кучку творога со сметаной.

– Все ясно, – усмехнулся Рома, снова уткнувшись в книгу, – ты все прочитала и тебе срочно надо в библиотеку за новой порцией любимых детективчиков. Сходим, не волнуйся, – успокоил он жену, – студенты к половине четвертого придут, так что успеем.

– Я по такому случаю даже посуду помою, чтоб тебе быстрее читалось! – с самоотверженным энтузиазмом вызвалась Ольга и утвердительно покивала головой в ответ на насмешливо поднятые брови мужа – мыть посуду она ну очень не любила.

Ольга вытирала тарелки, незаметно поглядывая на мужа. Кого не послушаешь, так одни и те же жалобы! Муж не слушает! Муж не понимает! И тэ-дэ, и тэ-пэ. Побывали б они в ее шкуре, когда супруг в девяносто девяти процентах случаев понимает ее не только с полуслова, но еще и на два-три хода вперед! Нет, она, конечно, восхищается его прозорливостью и все такое… Но ведь и беспокоится тоже! Тревожащую ее дилемму можно было сформулировать так – это муж у нее слишком умный или она у мужа совсем примитивная? Вот надоест ему жена глупая и предсказуемая и пойдет себе искать умницу-красавицу! Хотя Ромка и утверждает, что просто очень хорошо ее знает. Настроение, как обычно в этом месте, слегка омрачилось, и Ольга, промокнув руки, подхватила с пола сынишку.