Марина Белякова - Стать архитектором!

Антон улыбнулся:

– Значит, все хорошо, нововведения одобрили! Вот видишь, ты же счастье приносишь, талисман, я это сразу понял, и немедленно взял на работу. Ты настоящая фронтовая подруга!

Марша засмеялась:

– Я так рада, что все обошлось! И с проектом, и с вами!

Прошли отведенные после капельницы два часа, а врач все не шел. Марша заволновалась, не уедет ли водитель с машиной. Отпросилась у Антона предупредить его. Антон передал с ней бутылку минеральной воды и булочку, из тех, что принесли вместо обеда.

– Пусть Михалыч перекусит немного. Скоро мы спустимся, я надеюсь.

Марша нашла шофера, передала ему «сухой паек», а он протянул ей сумочку, приговаривая:

– На вот, вызволил. Не хотели отдавать. Спрашивают, что в сумке лежит? А я почем знаю, что там у барышень? Платок носовой, говорю, ключи. Спасибо, знакомого увидел, я их с Антошей часто подвозил на планерки. Он похлопотал перед вахтером, сумка-то на вахте была, когда я приехал. Так вот, он за меня поручился, они паспорт его записали. Ты глянь, все там в целости? Я не копался, но открыл для порядку, вижу ключи, блокнот, кошелечек. Ты, смотри, смотри, деньги-то на месте?

– Ой, ключи, спасибо вам, Семен Михайлович! Я ведь, и правда, в дом не смогла бы попасть! Да и деньги на месте и блокнот с рисунками Лейлы.

– Дочка ихняя, Лейла? Да хороша девчушка! Я ведь ее из роддома забирал, махонькую. Еще в «Граждане» работали. Покойный Николай Олегович попросил для Антоши. Антон Григорьевич – настоящий мужик, хоть и начальник, а о простом человеке помнит! – Михалыч понюхал булочку, – давай, беги, а то дело уже к вечеру, приедем поздно, Сашу напугаем.

Марша вернулась в палату, когда там был врач, они что-то обсуждали касательно строительства дачи и смеялись.

– Быстрее поправляйтесь, Антон Григорьевич, и мы с вами придумаем мне дачку. Чтобы небольшой, душевный домик. А я уж в долгу не останусь. Стану вашим личным доктором.

– Давайте, я как раз пока в санатории буду, смогу этим заняться.

– Да вы что, ни в коем случае! Только отдыхать! Никакой нагрузки.

– Да придумывать – разве это работа, это же настоящее счастье! Думаете, так легко целый месяц ничего не делать? Вы подготовьте документы на участок с координатами, напишите техзадание на дом. Что надо в результате получить, размеры, этажность, из какого материала.

Врач все выписки отдал Марше:

– Вы курьер, вам доверяю. Тут и телефон мой, а бумаги для дачи я тогда сам завезу через пару дней, заодно проверю, как Антон Григорьевич режим соблюдает.

Медсестра проводила их до самой машины.

Марша поменялась с Антоном местами, ехала впереди, рядом с водителем, чтобы он мог прилечь. Но Антон сидел прямо, слегка облокотившись на спинку сидения.

– Антон Григорьевич, а вам правда лучше?

– Конечно, лучше, ничего не болит, голова свежая, единственное, ноги плохо держат. Слабоват стал.

Машина подъехала к обыкновенной пятиэтажке, которая находилась почти в центре, только с другой стороны от дома Марши. На двери подъезда была надпись: «посторонним В». Марша сразу вспомнила Винни-Пуха.

Водитель помог Антону выбраться из машины и взял его под руку. С другой стороны подоспела Марша и подставила плечо. Потихоньку они пошли к подъезду. Антон все время крутил головой, кого-то высматривая во дворе, в один момент своей щекой коснулся Маршиных волос.

– А знаете, кто написал: «посторонним В»? Это я. Для Лейлы, специально, на спор.

Квартира Антона находилась на первом этаже. Дверь была не заперта. Раньше всех эту компанию увидела Лейла. Она округлила глаза и закричала:

– Мама, папочку привели!

Со стороны кухни выбежала Саша, с выражением крайней тревоги на лице. Марша уже успела высвободиться из объятий Антона. Она протянула ей документы, объясняя:

– На заседании плохо с сердцем стало. Сознание терял. Вот выписка из стационара. На словах велели передать, чтобы соблюдал строгий постельный режим. Вроде сейчас состояние стабильное. Неделю должен полежать дома, из поликлиники будут приходить. Потом в санаторий, на месяц.

Саша слушала, но все время держала в поле зрения Антона, хотела собственными глазами убедиться в том, что его состояние «стабильное».

Водитель повел Антона в комнату. Марша осталась в коридорчике. Маленькая Лейла, наконец, осмелившись с ней заговорить, тихо, по-дружески пообещала: «Буду за папочкой ухаживать. И играть».

Марша решила незаметно уйти. События сегодняшнего дня вкупе с предыдущими переживаниями из-за ошибки и бессонная ночь совершенно вымотали ее. До этой минуты не думала о себе, а сейчас вдруг почувствовала крайнюю усталость. Она открыла дверь и машинально обернулась. Антон сидел на кресле и смотрел на нее. Встретившись с ней глазами, он подмигнул и улыбнулся своей фирменной улыбкой.

Марша еще раз окинула взглядом помещение. Прихожая переходила в коридор, который частично был виден от входной двери. В простенке на специальных креплениях висели две электрогитары: черная и синяя с белым. Рядом огромная фотография в черно-синих тонах. На ней гитарист в дыму и лучах софитов. Длинные волосы развеваются. «Очень знакомый музыкант», – подумала Марша, мысленно прокручивая названия известных ей групп. И тут она узнала этот взгляд. На фотографии был Антон, с другой прической, еще более худой, но сомнений у нее не оставалось. Это стало последней каплей, сердце у нее стучало, она поняла, что больше уже невозможно в это не верить – она влюблена.

Марша оставила водителю записку, чтобы он не искал ее, и пошла пешком. Осень была просто чудесная. Самая красивая ее пора, когда еще совсем тепло и очень разноцветно. На тротуарах разбросаны ветки деревьев от ночной бури. Все промыто и свежо. В лужах отражался сиреневый закат.

У Марши никак не получалось посмотреть документы из папки, которую дала ей в архиве Ольга Викторовна. В тот знаменательный день она пришла домой со страстным желанием поскорее приступить к чтению, но как только развязала тесемки, погас свет. Веерное отключение. Теперь страдает их район. Электричества не было до поздней ночи. Марше пришлось воспользоваться этим, чтобы выспаться. Утром читать некогда – сборы на работу. Марша старалась приходить пораньше, сытой, бодрой, отглаженной, с аккуратно нанесенной косметикой.

На следующий день все повторилось. Опять отключили свет. На третий она сама не пришла домой – исправляла планшеты с Антоном. Наутро совещание, больница, какие-то жуткие переживания в связи со всем этим. Вернувшись, только и смогла, что накормить кота и почти без чувств свалилась на диван, проспав до утра, даже не раздеваясь.

Сегодня все должно получиться. День прошел спокойно, ничего плохого не было. Антон на больничном, теперь командует Саша. Несмотря на загруженность, Марша ушла сразу, как закончилось рабочее время. Усталость все еще давала о себе знать. К тому же Марша надеялась, если опять вечером отключат свет, до этого времени она хоть что-нибудь успеет посмотреть из заветной папочки.