Робби Стентон - Другие. Дэниел

– Ты мне задолжала, – нагло заявил я. – Покажи, что у тебя там.

Бекки приподняла ночную сорочку и тут же опустила её обратно.

– Посмотрел? – ехидно спросила она.

– Будешь меня дразнить, схлопочешь, – пригрозил я.

– Не буду, если ты покажешь мне свой, – Бекки указала на мои штаны. – Я давно его не видела.

– Идёт. Но ты первая.

– Как скажешь.

Сестра ответственно отнеслась к нашей новой игре. Она включила ночник и улеглась поперёк кровати в моей любимой раскоряченной позе. Между ног у неё была маленькая щель. Присмотревшись, я увидел, что внутри неё спрятано что-то вроде бледно-розовой раковины.

– У вас у всех такое?

– Такое красивое только у меня. Тебе нравится?

– Очень. Можно, я её пощупаю?

– Конечно.

Я приоткрыл розовые створки, чувствуя приятное волнение. Оно охватило всё моё тело, но особенно сильно ощущалось в трусах.

– Потрогай внутри, – попросила Бекки.

Я осторожно поводил в ней пальцем. Затем, расхрабрившись, проделал это более уверенно. «Раковина» стала влажной. Бекки откинула голову и громко запыхтела.

– Тебе больно?

– Мне хорошо. Сделай так ещё.

Я с готовностью возобновил прерванное занятие. Под моей ладонью, Бекки попеременно стонала и довольно урчала. Мне нравились издаваемые ей звуки и я с удвоенным старанием дразнил набухшую «раковину». В процессе нашего общения, мне захотелось целоваться. Я по-хозяйски залез на Бекки и впился в её пухлые губы. Они с радостью откликнулись. Мы ещё никогда не целовались, как взрослые и этот новый вид поцелуя оказался необычайно приятен. Напоминая о нашем договоре, руки Бекки нырнули в мои пижамные штаны. Я охотно их снял. Мне было чем похвастаться: вчера, производя контрольный замер, я обнаружил, что моя мужская гордость увеличилась на два линейкиных деления.

– Надо же, как он вырос! – подтвердила Бекки. – Раньше он был намного меньше.

Я одобрительно погладил её по голове. Ум Бекки был бесспорен. Она не умела читать и писать, но в главном разбиралась безошибочно. Доказывая моё предположение, она подняла голову и ласково спросила:

– Хочешь, я его поцелую?

– Да.

Её губы были чудом, но подаренное ими наслаждение продлилось недолго. Бекки отодвинулась и спряталась в своей сорочке.

– Ты чего?

– Вспомнила о твоей подружке.

– Какой подружке?

– Той, что припрётся в субботу. Беверли «Мямле».

Мне вспомнилось её белое, испачканное платье и полные слёз, голубые глаза. Перед этим они чуть не вылезли на лоб, когда, в знак нашей любви, я предложил ей снять трусы.

– Она – зануда и плакса, – подвёл я итог. – И вообще меня не понимает.

– Я давно тебе об этом говорила, – обрадовалась моему прозрению Бекки. – Только сестра знает, что тебе нужно. И как.

Я согласно затряс головой и подтолкнул её голову к жаждущему поцелуев месту. Бекки нежно его лизнула и вопросительно приподняла брови.

– Только ты, – подтвердил я.

Её последующие действия перевернули мой мир. Я не подозревал, что он настолько прекрасен и в нём существуют такие умопомрачительные ощущения. От распирающего меня счастья, я глухо застонал и на мгновение перестал дышать. Очнувшись, я чётко уяснил: Бекки – самое ценное и значимое, что есть в моей жизни. Она всегда должна быть рядом. Я мысленно пообещал залить её чаем, накупить подарков и оборудовать наш дом огромным телевизором и джакузи. Мы будем жить в нём вдвоём, а маме я куплю дом по-соседству. И если ей кто-то очень понравится, пусть выходит за него замуж.

– О чём ты думаешь? – шепнула Бекки.

– О тебе. Я тебя люблю.

Я начал целовать её тело, спускаясь к оставленной без присмотра «раковине». От её вызывающего запаха меня прошиб пот и захотелось рычать. Рассудив, что рычание сейчас ни к чему, я решил повторить предыдущие действия Бекки. В конце концов, то, что понравилось мне, должно понравиться и ей.

– Обалдеть, – простонала она пару минут спустя. – Ты волшебник, малыш!

– Тебе хорошо? – гордо облизываясь, уточнил я.

– Очень. Я тебя обожаю.

Бекки осыпала меня благодарными поцелуями. Мы спрятались под одеялом и сжали друг друга в счастливых объятиях.

– Больше никому так не делай, – приказала Бекки. – Только мне.

– Ладно. И ты тоже.

– По рукам.

Вместо рукопожатия, мы закрепили наше соглашение ещё одной порцией поцелуев. Я уткнулся в любимую шею и на радостях размечтался:

– Я хочу, чтобы ты спала со мной.

– Родители не разрешат. Они против нашей любви.

– Сначала пусть в своей любви разберутся.

– Мне кажется, они никогда друг друга не любили. Ты хоть раз видел, чтобы они целовались?

– Нет.

– Они даже не спят…

Бекки запнулась, а затем выскользнула из моих рук и метнулась к своей постели. Дверь тихо скрипнула. В комнату вошла длинная тень Олли. Он постоял у кровати дочери и направился ко мне. По дороге отец подобрал мои пижамные штаны, аккуратно их свернул и положил в шкаф.

– Ты слышала его шаги? – спросил я Бекки, когда Олли ушёл.

– Да. Я всегда его слышу.

– А я, наконец, понял, почему он такой злой, – я сделал паузу и раскрыл родительский секрет: Мама не хочет с ним спать!

– Ну да, то и дело гоняет его на диван.

Мы злорадно захихикали и одновременно решили, что у нас всё будет по-другому.

– Я никогда не буду так с тобой поступать, – пообещала Бекки.

– А я не буду тебе врать.

– Спасибо. Спокойной ночи, малыш, – пропела она.

– Спокойной ночи, детка, – в тон ей пробасил я.

Утром я проснулся в отличном настроении и первым делом заглянул к Бекки. Она уютно посапывала, свернувшись калачиком. Я побежал в ванную, где вымылся с особой тщательностью, предвкушая утренний сеанс нашей восхитительной игры. Благоухая гелем, я вернулся к Бекки и залез к ней в постель. Сестра недовольно заворчала. Для того, чтобы она подобрела, я сунул руку между её ног. К моему удивлению, Бекки не проявила вчерашнего восторга.

– Я сплю, – буркнула она. – Отстань.

– Уже утро. Я хочу играть.

– А я хочу досмотреть сон, – Бекки сжала ноги, выталкивая мою руку.

– Потом досмотришь.

Я силой развернул её к себе и попытался поцеловать. Сестра сердито меня оттолкнула.

– Я сказала, отвали.

– Да что с тобой? – удивился я.

– Ты припёрся на самом интересном месте. Из-за тебя я не увидела его лицо.

– Чьё лицо?

– Моего мужа! – заорала Бекки. – Это он купил мне тот дом, красную машину и полную гардеробную одежды. А я так и не узнала, красивый он или нет.

Я оторопел от её беспримерной наглости. Наше будущее, по уговору, было общим и не подразумевало мужей и жён. Вчерашняя ночь практически зафиксировала этот устный договор.

– Что ты мелешь? – рявкнул я. – Никакого мужа у тебя не будет.