Ноэми Норд - Закон популярности. Критика, обзоры, публицистика

2. Воспитание.

И та, и другая пища – скармливались на здоровье и тела, и души.

Сказка о Лунной лепешке – обучение главной грамоте викингов – навигации.

Луна – Лепешка поглощается животными, от нее откусывают и откусывают, пока она не превращается в месяц – ладью, а потом – все повторяется заново.

Русская сказка о колобке уже не наглядное учебное пособие. Крестьянину навигация ни к чему, поэтому детей обучали лишь приготовлению пищи и зоологии.

Ядства

Еда и Яда.

Этимология этой пары корней позволяет догадаться еще об одной вражде соседствующих племен.

Для одной расы еда – это:

«кушанье», укр. ïда́, блр. еда́, болг. яда́.Родственно лит. ė́da, ė́sti «есть (о животных)», лтш. ēda «наживка, приманка», лит. ėdesỹs «корм», лтш. êdesis – то же, др.-исл. át ср. р., áta ж. «кушанье, еда»; см. Траутман, BSW 66; М. – Э. 1, 573.

Для другой – страшнейшая отрава, яд.

Почему еда одного племени являлась ядом для другого?

Это легко объяснить на примере животных.

Собака – хищник, но практически всеядна. В отличии от волка она может питаться хлебом, кукурузой, сахаром и в то же время хорошо переваривает мясо.

А вот кошка не способна прожить без животных белков. Она умрет без рыбы-мяса. Так же диаметрально отличаются люди.

Все дело в эволюции, в генетическом водоразделе человеческих рас.

Известно, что монголоиды не переваривают молоко, в то время, как для скандинава лактоза – незаменимый продукт.

Более всего разнится отношение соседних рас к спирту. Чукчи, например, не могут пить спиртное из-за того, что их печень не разлагает этил на уксус. Они не привыкают к этилу, не становятся алкашами, но неизбежно гибнут от передоза.

Алкоголь, пиво и квас для чукчи – смерть.

Говорят, что первые люди начали разводить зерновые ради пива. Именно тяга к сброженным продуктам и породила новую расу людей, людей 2 группы крови – земледельцев.

Монголы же остались приверженцами животноводства. Их желудки не приспособлены с ферментированной еде.

Вот почему европейская еда, яства – кочевники называют страшным для себя словом: яд.

1. Яйцо. Мировое, либо золотое или просто в каменной скорлупе, усиленное бронзовым или с медным сундуком (ковчегом), надежно спрятанное от человеческих глаз.

2. Рождение героя. Обязательно чудесное. Обязательно от бога.

3. Окружение. Вокруг героя боги добра и зла. Их война или другой непримиримый конфликт.

4. Герой взрослеет. Ему становится неуютно от установленных правил. Он переходит черту неповиновения, бросает вызов закону и пошлому мироустройству.

5.Главная цель героя – обман бога, его убийство. Захват престола.

6. Исполнение замысла. Констатация преступления. Бегство из ада. Погоня. Изгнание.

7. Долгая трудная дорога из дома, камень преткновения. Выбор пути.

8. Большое путешествие. Поиск себя и своих идеалов.

9. Поучительное фиаско. Возвращение. Миф о блудном сыне. Возврат к корням, смирение.

10. Захоронение в позе зародыша, либо лицом на точку исхода. Окаменение. Переход в вечность.

Герой проходит несколько витков эволюции, стадии рождения, воспитания и конца.

Как правило, очередная глава приключений возвышает героя над бесславными подвигами отцов, хотя иногда и опускает на ступень деградации, и бесславной смерти.

Оба варианта пути, вверх и вниз, всегда поучительны. Нравственны. Они имеют сотни аналогичных сюжетов в мифологии разных народов.

Сравните жизнеописание известных героев. Вот они:

Блудный сын.

Моисей.

Одиссей.

Кецалькоатль.

Кришна.

Прометей.

Колобок.

Илья Муромец.

Уход из дома – главный социальный инстинкт, он позволяет человеческим племенам просторно расселиться, освоить новые ареалы. Возвращение блудных детей символизирует закрепление прогрессивных качеств генофонда.

Польза путешествия заключена в возвращении. Безвозвратное путешествие – всегда фиаско. Поэтому положительные герои находят дорогу даже из морских глубин и Ада.

«Нисхождение Инанны в Ад»,

«Орфей и Эвридика»,

«Путешествия близнецов к подземный богам» (Майяпан).

«Садко».

Исключение из правил – бегство Колобка. Беглец гибнет, поэтому создан умом выжатого раба, которому без разницы от кого умереть – лишь бы на свободе.

«Умри – но беги», – девиз его адептов.

Сюжет непременно возвращает беглеца на исходные позиции. Русская сказка о Колобке – это переосмысленный скандинавский навигационный миф о Лепешке, бегающей по небу.

От Лунной лепешки откусывали разные животные, отчего она превращалась в календарные объедки: сначала в убывающий месяц, потом полумесяц и, наконец, исчезнув в голодной пасти лисы, возвращалась на небосвод.

Без трагедий. Практично. Удобно. И не вопреки мирозданию.

1. Разум раба

Имперский разум неразрывно связан с разумом раба, который выпестован идеей неудачного побега и наказанием в случае сопротивления.

Бесполезность освобождения можно заметить и в китайских мифах. Например в легенде о бегстве легендарного императора Хуан -Ди из земного ада. Усы бога, по которым герой уже вскарабкался на самый верх, вдруг обрываются под тяжестью остальных 70 беглецов и человечество летит обратно в ад.

Следует вспомнить и притчу о паутинке, спущенной Буддой в ад для спасения грешника. Она тоже оборвалась, едва беглец оглянулся на тех, кто карабкался за ним следом.

Имперский разум создается воспитанием, прежде всего.

Альфы нет без омеги, а властелина без раба. Неудача побега внушается с младенческого возраста посредством депрессивных сюжетов.

Достаточно для сравнения рассмотреть, допустим, другой миф о маленьком человечке, рожденным во Франции.

Мальчик с пальчик.

Куда ж меньше, а вот, гляди-ка великана одолел!

Или кот в сапогах?

Сумел же, хотя и хвостатый!

Почему народ в России, а также и в Китае, перестал сопротивляться деспотизму?

Ответ. Он не прекращал не сопротивляться. Невозможен такой народ в империях. Подданные всегда под.

Зато приветствуются сказки о беспрестанной несменяемости власти.

Русский царь, как правило, дряхл и не без признаков альмгейцера.

Иванов-царевичей полно, но годятся они в основном для брачного ложа.

Илья Муромец, как родился рабом, так рабом и остался.

Побежден Змей Горыныч – но при этом Муромец не на троне, а всего лишь с подмоченными вторичными признаками: «По усам текло, а в рот не попало».

В русских мифах не предусмотрено карьеры для Ильи Муромца. Он всегда в одном и том же статусе, одинок, нет ни слуг, ни оруженосца. Он раб. Миф об одиноком богатыре – еще одна ипостась рабского пессимизма.