Анатолий Можаров - Есть зло, которое видел я под солнцем

Когда файлы начали повторяться в разных изданиях и явно не относящиеся к теме ссылки переполнили виртуальные страницы, Лиза вышла из «всемирной паутины» и приступила к чтению сохраненных документов.

Стэн сначала смотрел из-за ее плеча на экран монитора, а потом достал большие желтоватые тома академического собрания летописей и углубился в их изучение.

– И что мы имеем? – поинтересовался он по прошествии часа, когда заметил, что Лиза попыталась откинуться на спинку, которой у пня не было, чуть было не потеряла равновесие, обернулась, чтобы убедиться в отсутствии спинки и, убедившись, сурово зыркнула на ухмыляющегося Стэна.

– Ерунду какую-то, – недовольно ответила Лиза. – Во-первых, история очень запутанная, во-вторых, масса действующих лиц, а в-третьих, некоторые сомневаются в том, была ли такая библиотека на самом деле… Вообще каша какая-то. Ничего из нее не поймешь. То есть ничего для нас важного нет… Какой-то дьяк Конон Осипов что-то слышал про то, что кто-то видел в подпольях Кремля во времена царевны Софьи, а потом уже в наше время какой-то Алексей Осипов пишет об этом в какой-то книге. Я запуталась и не знаю, за что хвататься.

– Так, для начала нужно все расставить по местам.

– А если это все не понадобится?

– Как же можно сейчас определить, что понадобится, а что нет…

Тем более, что тебе все равно придется разбираться в этой «каше», чтобы написать статью. Давай все выпишем по порядку.

– Ого! – Лиза обернулась к Стэну. – По порядку? Это я слышу от тебя?

– А что такого?

– Ты оглянись вокруг. Ты когда-нибудь вообще видел свою берлогу со стороны, порядочник?

– Хочешь сказать, что у меня в студии беспорядок? – Стэн обвел взглядом груды книг, красок, коробочек, рам и рамочек для картин так, словно впервые все это увидел. – На мой взгляд, все на своих местах, а это и есть порядок.

– Наглец! – констатировала Лиза. – Порядок – это то, что у меня в квартире.

– У тебя в квартире, – закончил дискуссию Стэн, – А у меня в голове. Значит, Палеологи…

– Что Палеологи? – нахмурилась Лиза. – Они-то уж точно не имеют отношения к нападению на меня.

– Как знать… Давай-ка начнем с них. Я тут кое-что вычитал в летописях…

– Стэн! За мной, по твоим словам, убийца с ножом бегает, а ты с летописей хочешь начать. Почему тогда не с каменного века?

– Лиза, успокойся… У нас нет тех возможностей, которые есть у следствия. Что мы можем сделать? Я думаю, что самое разумное вникнуть в тему, найти тех, кто интересуется библиотекой Грозного серьезно, а через них – тех, кто очень серьезно.

– Ну, не знаю… По-моему, надо что-то делать, а не сидеть над летописями! – в горячности воскликнула Лиза.

– Предлагай. Что делать?

– Я не знаю.

– Тогда думай, что делать, а я займусь тем, что считаю разумным.

Лиза капризно отодвинула от себя клавиатуру, встала с пенька и пошла к барной стойке готовить кофе. Стэн плюхнул на стол перед монитором пару раскрытых томов летописей, сменил Лизу на пеньке и защелкал плоскими пирамидками клавиш.

«Палеологи (с ударением на последний слог), – вскоре уже читал про себя Стэн. – Династия византийских императоров в 1261—1453 гг., основанная Михаилом VIII (стал императором Никеи с 1259 г. сначала в качестве соправителя малолетнего императора Иоанна IV Ласкариса, которого впоследствии ослепил»).

– Вот сволочь! – в сердцах произнес Стэн вслух.

– Кто? – поинтересовалась Лиза.

– Да основатель династии, Михаил Восьмой Палеолог, – охотно отозвался Стэн. – Ослепил мальчика-царя, чтобы занять его место.

– Да уж, – Лиза с двумя чашками, над которыми вился ароматный парок, подошла к Стэну. – Чем больше узнаешь о жизни царей, тем менее привлекательной она представляется.

Лиза поставила чашку с крепким и очень сладким, как он любил, кофе на стол перед Стэном. На чашке были изображены с одной стороны рыболовы, сталкивающие в воду челн, а с другой – лисица, поймавшая за шею селезня кряквы. Эту кружку с намеком на увлеченность Стэна охотой и рыбалкой когда-то подарил ему Володя Симачев, калужский приятель. Отхлебывая маленькими глотками горячий кофе вовсе без сахара, Лиза прижалась боком к Стэну и стала читать с монитора вслух.

«Константин XI Палеолог (1403 – 1453 гг.) с 1438 г. был деспотом Мореи, наследовал Византийскую империю с 1449 г., погиб при обороне Константинополя от турок.

Фома Палеолог вместе с братом Дмитрием наследовал титул деспота Мореи от брата, Константина XI.

Зоя Палеолог, дочь Фомы. После падения Константинополя переехала с отцом и матерью, Екатериной Заккарией, на остров Корфу. Около 1465 г. переехала оттуда в Рим. Осиротев, воспитывалась при папском дворе. В 1472 г. переехала в Россию и стала женой Иоанна III».

– О ее появлении в России есть записи в «Списке Мациевича» и в «Архангелогородском летописце», – перелистывая страницы летописей, пробубнил Стэн. – Так, где у нас 1472 год? Ага, вот: «В лето 6980. Прииде князь великии на Москву сентября в 1 день и много посадников полохом приведе. Того же лета в Пермь Великую поставлен бысть епископ Филофеи. Тое же зимы бысть на небеси два месяца». Прикинь, Лиз? Два месяца тое же зимы… «Тое же зимы князь Иван Васильевич другою княгинею женился, понял царевну Софью римлянину…».

– А что там про библиотеку сказано?

– В летописях? Ни-че-го. Но вот Карамзин считает, что библиотека была и привезла ее, по-видимому, бабушка Ивана Грозного, Софья Палеолог.

К вечеру следующего дня Стэн и Лиза гуляли в Ботаническом саду. Это чудное место, в котором сразу забывалась московская суета, всегда привлекало Стэна возможностью неспешной прогулки по тропинкам тщательно ухоженного парка, здесь ему легко думалось, здесь приходили на ум незамысловатые сюжеты его картин и, наконец, сад находился на одной ветке с ближайшей к его дому станцией метро.

За два дня чтения статей из самых разных, иногда совсем неожиданных источников (вроде «Курской правды») и глав из книг, Стэн и Лиза уже знали, что в качестве приданого Софья привезла в Россию обоз с подарками, и среди них был, например, греческий образ Всемилостивейшего Спасителя, который в XVII веке по приказу Михаила Федоровича был поставлен в Верхоспасском соборе Кремля.

Относительно размеров обоза мнения авторов расходились. Некоторые утверждали, что было несколько подвод, а некоторые указывали довольно точную цифру – более восьмидесяти.

По поводу книг кто-то настаивал на том, что не было никаких книг вообще, кто-то утверждал, что было их числом до восьмисот. И никто не давал ссылок на первоисточник.

– И непонятно, с чего они все так упорно называют эту библиотеку Либереей, – вдыхая всей грудью разлитой по аллее запах сирени, произнес Стэн.