Анатолий Можаров - Есть зло, которое видел я под солнцем

– Я по опыту знаю, что самые эффектные статьи получаются из самого слабого материала. Вроде сегодняшнего… Кстати, фотки нужно перекинуть.

Лиза вынула из сумки ноутбук, открыла и включила его. Пока компьютер загружался, она достала из фотоаппарата карту памяти и вставила ее в подходящий порт ноутбука. Ей потребовались несколько минут, чтобы скачать снимки на жесткий диск компьютера.

– Вот, черт! – воскликнула она, покопавшись в сумке. – Нет свежей флешки.

Просмотрев пару флешек на компьютере, она выбрала одну с семейными фотографиями и скопировала туда последние снимки.

– Но ты же поняла, – продолжал между тем Стэн, – что ее муж категорически против публикации…

– Муж не хочет, а жена хочет, – продолжая заниматься со снимками, отшутилась Лиза. – Их, Вахмистровых, не поймешь…

– Это у нас такие принципы?

– Что ты, милый, – вдруг холодно возразила Лиза, закончив возню с компьютером и закинув все на заднее сиденье, – позволить себе такую роскошь, как принципы, из нас двоих можешь только ты, поскольку ни от кого не зависишь в финансовом плане, а я завишу. И мне нужно выжить в этом волчьем мире, в котором принципиальных нищих съедают первыми.

Стэн хотел было извиниться, но передумал, и больше они не разговаривали до самой Москвы.

Внедорожник встал у дома Лизы, она собрала вещи в сумку, молча выбралась из машины и уже завела руку, чтобы громко хлопнуть дверкой.

Исключительно для того, чтобы потешить оскорбленное самолюбие, Стэн подумал, что она могла бы сказать «спасибо», но вместо этого вдруг произнес:

– Как я понимаю, о сексе не может быть даже речи…

Голубые глаза Лизы становились почти белыми, когда она злилась не на шутку. Именно такими глазами она посмотрела на Стэна, спокойно захлопнула дверку машины и ушла. Стэн смотрел ей вслед еще минуты три – пока Лиза не исчезла из вида – но она так и не обернулась.

Статья никак не шла. Лиза сидела над ней уже второй день, а текста набралось всего на страницу, да и тот не ахти… Время от времени она выводила на монитор ноутбука фотографии, сделанные на даче у Вахмистровых, вчитывалась в переснятые документы из сундука и снова открывала вордовский файл, чтобы записать пару-тройку предложений. После чего зевала, и все мысли сводились к одной – а не сварить ли кофейку. Только раз она остановила взгляд на снимке, где был изображен улыбающийся чему-то Стэн. Лиза смотрела на фото добрыми, почти фиолетовыми глазами и не могла вспомнить, чему же он улыбался. Потом она вдруг встряхнула головой и, закусив нижнюю губу, продолжила писать статью.

А в это самое время Стэн, сидя в своей мастерской, рисовал на листе бумаги карандашом нож, торчащий между ушей. Точнее не рисовал, а копировал с картины Босха «Сад земных наслаждений». Рисунок был сформирован уже в общих чертах, когда грифель от сильного нажима вдруг сломался, и Стэн с досадой швырнул карандаш в угол. Сцепил пальцы рук на затылке, закрыл глаза и так сидел, ни о чем не думая и ничего не желая.

Небольшой кабинет Астралопитека был насквозь прокурен. Правда, надо отдать должное, он был прокурен дорогим, ароматным табаком – главный редактор «Астрала» курил трубку и даже коллекционировал курительные трубки, как Жорж Сименон. Правда, на этом их сходство заканчивалось.

В подражание кому-то еще он завешал все стены кабинета разнокалиберными портретами Троцкого, Ленина, Сталина, Кирова, Молотова, Булганина, Кагановича и иже с ними. Когда Астралопитек вызывал к себе на ковер, чтобы сделать выговор или оштрафовать, деятели российской революции смотрели на вошедшего строго, с укором и даже презрением. И кабинет казался подвалом испанской инквизиции. Если же наоборот, приглашенного ждало поощрение, Берия, Хрущев и Маленков, казалось, радостно улыбались и только не подмигивали игриво. Ну, и кабинет тогда выглядел уютно и приветливо.

Еще не зная, зачем ее вызвал Астралопитек, Лиза на всякий случай приняла «боевую стойку» и решительно отворила пластиковую дверь с надписью «Главный редактор» на стекле. И только заметив улыбку на лице главреда, уткнувшегося в разворот газеты с Лизиной статьей, она не столько увидела, сколько почувствовала доброту в глазах вождей революции.

Через пару минут она уже шла, сияя, по коридору редакции и набирала номер Стэна.

Складывая в сумочку разную женскую мелочь, Мила только на секунду задержала взгляд на муже и с удивлением отметила, что он лежит точно так же на спине, как лежал Никита несколько дней назад. Лежит на том же самом месте, где лежал Никита, и точно так же задумчиво смотрит в потолок.

– Не понимаю, чего ты так злишься, – капризно произнесла Мила. – Никаких семейных скелетов эта статья на свет не вытащила. Чем ты так недоволен?

– Я не злюсь и всем доволен, – проворчал Вадим так, чтобы было понятно, что он недоволен и злится.

«Нашел повод губы дуть, – подумала Мила. – Вот знал бы ты про нас с Никитой…»

Автомобильный гудок за окном заставил Милу отвлечься от пустых мыслей и откинуть в сторону занавеску.

– Сейчас, сейчас, уже иду! – Мила помахала водителю рукой и повернулась к мужу.

– Не хочешь ехать, оставайся! А у меня запись в салон. И в кулинарию необходимо наведаться. Я пошла. И прибери на столе, на веранде.

«Да, да! Вы правильно подумали, наши любезные читатели. В этом странном пиратском сундуке, на чердаке этого странного дома с привидениями мы обнаружили сенсацию —план, зовущий нас в хранилище библиотеки русских царей – знаменитой Либереи».

Прочитав эти строки в только что купленном в киоске у метро номере «Астрала», Стэн криво усмехнулся и медленно покачал головой. И было трудно понять: то ли он восхищается уменьем Лизы превратить абсолютно провальный материал в увлекательный очерк, то ли осуждает ее за слишком вольную трактовку фактов.

Звонок по мобильному телефону прервал так и не сформировавшееся мнение Стэна по поводу Лизиных талантов.

– Стэн, ты сильно на меня обиделся? Я, честно, ругаю себя последними…

– Лиз, прости! Это я не должен был так говорить и…

– Стэн, давай «проехали»! Приходи ко мне сегодня часов в шесть. Больше никаких приключений, обещаю. Просто побудем вдвоем.

– Я почти прочел твою статью. Ты знаешь, мне… понравилось! Неожиданно как-то…

– Шефу тоже понравилось. Хвалил. Правда, без намеков на премию. А уж Мила как довольна! Она звонила. Стэн, приходи. Я буду ждать.

После кулинарии, где у Милы был небольшой кабинетик, как у владельца этого заведения, и общения с главным бухгалтером, которой Мила не очень-то доверяла в финансовых делах, она отправилась в модный салон. Здесь она как бы невзначай вспомнила о том, что наконец-то разрешила надоевшим ей уже журналистам взять наконец-то у нее интервью, достала из сумочки газету и развернула на нужной полосе. У парикмахерши, с которой Мила знакома уже лет пять, глаза расширились в радостном удивлении, она подозвала подруг, и все с завистью закачали головами и едва ли не хором принялись поздравлять Милу. Довольная не столько вниманием, сколько обилием завистливых взглядов, подсмотренных в зеркале, Мила самоуверенно улыбнулась и достала из сумочки телефон.