Роман Тарасов - Возвращение

– Понятно, – Рехан откинулся на спинку стула и вдруг заметил приближающимся к ним еще одного мужчину невысокого роста. Округлые щечки и мягкие черты лица притягивали к нему взгляд. Казалось, этот человек со слегка горделивой осанкой и походкой полностью уверен в себе и в своем будущем.

– Месье Леклерк, как я рад видеть вас в своем заведении! – воскликнул он, подходя. Они обменялись рукопожатием.

Роза и Клер, обернувшись на голос, ахнули в унисон.

– Дамы, – учтиво поклонился мужчина девушкам, – позвольте представиться. Прокопио де Бюссон. Сын легендарного создателя этого кафе месье Франческо Прокопио ди Кольтелли.

Клер покраснела, наверное, до кончиков волос, что не было, конечно, заметно под ее крохотным чепчиком, Роза же восторженно захлопала.

– Мэтр, как я рада тоже с вами познакомиться! – воскликнула она и вслед за ней некоторые люди, поднявшись с соседних столиков, тоже зааплодировали ему. Раскланявшись направо и налево, Прокопио вновь повернулся к ним. За это время Жан уже успел взять где-то стул и предложил ему сесть.

– Месье де Бюссон, это мой друг – месье Рене, – сказал Жан, – моя подруга Клара Лакомб и спутница Рене – мадемуазель…

– Клер Бастьен, – румянец продолжал в полную силу расцветать на щеках девушки.

– Очень, очень рад, – кивал Прокопио. – Как вам наше заведение?

И тут только до Рехана стало доходить, кто этот человек.

– Все замечательно! – восторженно заявила Роза.

– Я никогда не пил такого изумительного кофе, – добавил Рехан, – а ваше мороженое просто выше всяких похвал.

– Молодые люди, – с улыбкой сказал Прокопио, – в таком случае в честь нашего знакомства позвольте мне угостить вас утиной грудкой в медовом соусе, а в качестве напитков хочу предложить вам мусс гляссе с амаретто и сахарной глазурью. – И, не дожидаясь их ответа, он махнул рукой официанту и тот моментально скрылся из виду. – Я очень хорошо знаю и уважаю месье Леклерка, мадемуазель Лакомб, – продолжал он, – поэтому буду рад неоднократно видеть вас в нашей скромной кофейне.

– Вы очень щедры, месье, – заметил Рехан. – Я вправду никогда не ел такого вкуснющего мороженого!

– Я очень рад, молодой человек, что вас так покорило наше семейное искусство. А знаете ли вы, что на родине моего отца – Сицилии, да и в Италии, десерт из снега, смешанного с фруктовым соком, было самым лучшим угощением в благородных домах?

– Но снег и мороженое это ведь не одно и то же? – поинтересовалась Роза.

– Конечно, милая. Очень долго мы не могли понять, как заморозить смесь с молоком, ведь температура замерзания любой смеси будет тем меньше, чем выше концентрация чего-либо. Сахарный сироп, в отличие от воды, которая замерзает при нуле, будет замерзать при совершенно другой температуре.

– Наверное, вы добавляете соль, чтобы снизить температуру льда, чтобы убрать кристаллы, – сказал Рехан.

– О, молодой человек, вы так раскроете все наши секреты! – восхищенно глядя на него, воскликнул Прокопио. – Но, впрочем, вы правы. А откуда у вас такие глубокие познания?

Рехан замешкался, но ситуацию спасла Роза.

– Месье де Бюссон, я слышала, что в вашем, так называемом вами, скромном заведении, побывали не такие уж заурядные личности.

– О да, мадемуазель, – обрадовавшись смене темы, ответил Прокопио. – Среди наших гостей были Вольтер, Руссо, ваш общий друг Марат, Робеспьер. Даже представьте, во время своей премьеры «Женитьбы Фигаро» сам Бомарше мучился здесь в ожидании славы или погибели. А вот и ваши блюда! Открою вам маленькую тайну. Я еще раньше знал, что месье Жан будет сегодня у меня в гостях, поэтому с самого утра мы готовили для вас эти прекрасные блюда. Попробуйте, не пожалеете!

Поблагодарив хозяина от всей души, компания с воодушевлением принялась уплетать угощение, хотя совсем недавно всем казалось, что ничего в них больше не войдет. Еще немного поговорив ни о чем, насытившись ужином, наверное, на ближайшие дня три, они в итоге разошлись каждый по своим домам. Назад к дому Клер уже не летела как на крыльях, а неспешно передвигалась по еле освещенным улочкам. Рехан шел рядом, изредка поддерживая ее за локоть. Оба чувствовали себя сытыми как удавы и даже не хотелось ни о чем говорить.

– Мне очень понравилось это заведение, – наконец решил прервать молчание Рехан. – А кто такой этот – Жан…

– Жан-Теофил Леклерк? Он журналист, друг Розы и депутат от Конвента. Впрочем, еще он и не менее близкий друг Полины. По-честному, они обе крутят с ним. Но мне он не очень нравится, он такой фанатик по части революции! Он ярый поклонник Марата и у него очень склочный характер.

– Поэтому Роза так отреагировала на его приветствие?

– О да, ведь он редко бывает настолько дружелюбным. Тебя-то он вообще видит впервые. А кофейня Франческо мне тоже нравится, я была там всего второй раз в жизни! Так чудесно почувствовать себя порой богатой и благородной дамой. А сын, насколько я знаю, очень похож на своего отца, и он единственный, кто перенял его дело.

– А сколько у него детей?

– Тринадцать.

– Ничего себе, – присвистнул Рехан. – Но в эти времена, как я помню, детей действительно рождалось очень много.

– Это в основном по деревням, – пояснила Клер, – здесь, в городе, и так жить тяжело, а уж воспитывать, растить столько детей не под силу. Да и трудно им выжить. Знаешь, чем отличается крестьянский ребенок от дворянского? У первого нет и не будет права выбора. Он с детства, с самых пеленок будет носить только крестьянскую одежду. Подрастет чуть, и уже он полностью включается во все рабочие моменты своей жизни: как заработать, чтобы прожить, вернее, выжить, как заплатить налоги, как обеспечить будущее своим таким же детям и так далее и тому подобное. Обучение, посещение школ уже не для них, иначе семья на время потеряет кормильца. А у дворянских детей детство есть, все в рюшечках, игрушках, их любят и балуют.

– Да-а, – протянул Рехан, – сколько лет прошло, а ситуация мало чем изменилась.

– Ты хочешь сказать, что и в вашем веке такое разделение присутствует?

– Я думаю, что оно будет присутствовать всегда.

На некоторое время они снова замолчали, обдумывая каждый что-то свое.

– Ой, Рене, я так объелась! – когда до дома осталось совсем немного, снова заговорила Клер. – Но я и папе взяла с собой! Вот! – чуть отогнув карман платья, она показала небольшой сверток.

– Ты умница, – похвалил ее Рехан.

Эту ночь Рехан провел в доме Клер, уснув на жестком полу на небольшой циновке, которую постелила ему девушка. Отец Клер, мучившись бессонницей, в середине ночи поднялся и аккуратно, дабы не разбудить гостя, накрыл его куском меховой накидки. Рехан же уснул сразу, как только его голова коснулась импровизированной подушки, сделанной из сложенного в несколько раз мешка. Постепенно он начал привыкать к здешним запахам, хотя в доме они чувствовались в значительно меньшей степени.