Владимир Власов - Дух оперы

Почему же все мы – не такие? Ещё когда-то, в недалёкой давности, Гегель подсказывал нам, как можно раскрепостить себя и стать гением. Нужны-то были всего универсальность и разносторонность, или, как называл он это, «всеобщая способность», в отличие от специфической способности – таланта, а именно, выйти за пределы существующих правил, норм и традиций, обрести дар самому устанавливать правила. Эту способность – устанавливать правила во всём – Кант считал главным признаком гения, при этом, как говорил Шопенгауэр, глубина проникновения в объект познания, умение достигать совершенства в облюбованной области творчества, способность «совершенно упускать из виду собственный интерес ради более объективного познания мира оказывало на общество большое влияние». Так, по мнению великих философов, и происходило всегда становление гения. Но, к сожалению, к их словам никто не прислушивается даже в наше время.

Но почему среди моих друзей нет гениев? Неужели они так и никогда не приблизятся к параметрам истинной гениальности? В чём же кроется секрет этих параметров? Американский исследователь Тэйлор вычислил черты, которыми должна обладать высокоодарённая личность. Прежде всего, как думал он, гений должен устремляться на передний край всех важных событий, но, при этом, иметь независимость и самостоятельность, а также, склонность к риску. Я полностью с этим не согласен, потому что его активность, любознательность и неутомимость в поисках, а также, неудовлетворённость существующими методами и традициями постоянного вызывают неудовольствие окружающих, которые из-за его стремления изменить всё вокруг, как говорил Гёте, ненавидят гениев, потому что их нестандартность мышления, готовность принимать решения, дар общения и талант предвиденья раздражают обывателей. Поэтому умные гении стремятся держаться в тени от всех процессов современности и ведут довольно замкнутый образ жизни, «не высовываются», как говорят в народе. А великие гении, подобные даосам, вообще живут отшельниками, и стараются не оставлять после себя следов, стремясь свою жизнь прожить в неизвестности, так совмещение их аскезы и активное их участие в жизни людей приводит их самих к раздвоению. Один американец Джон Холтон, изучая жизнь Эйнштейна, вывел некоторые особенности его характера, отметив, что его глубина постижения научных проблем заставляет предположить, что учёный обладал неким шестым чувством, о котором он не мог рассказать людям, так как они его не понимали так же, как слепые не могли понять, что такое цвет. К тому же, он имел необыкновенную ясность мысли, дававшей ему чёткость постановки научных проблем и простоту мыслительных экспериментов. По словам самого учёного, в своём феноменальном умении он как бы улавливал почти незаметные значимые сигналы на фоне «шума» в любой экспериментальной ситуации, и настолько отдавался работе, что его настойчивость, его энергия и полная самоотдача так его вовлекала в излюбленную область, что создавала вокруг него своеобразную атмосферу, наделяя его ощущением избранности. Всё это порождало в Эйнштейне и определённую двойственность, заставляя его разрываться между противоположными тенденция, идеями и подходами к действительности, где континуум сталкивался с дискретностью, а классическая причинность – со статистическими законами, при которых он никак не мог определиться, и часто от механической интерпретации мира бросался в деистическое. Оно и понятно! При таком раскладе человеческое сознание может раздваиваться, и недолго докатиться до того, что человеческое эго найдёт способ разделиться на себя самого и своего двойника, когда астральное тело человека будет не только покидать его сознание, самостоятельно преобразуясь во внешнем мире, но и обретёт там свою среду обитанию и жизнь, что чревато порождением конкретных доппельгангеров. Ведь установление всего устойчивого и повторяющегося, как известно, один из надёжных путей, ведущих к обнаружению сущности и закономерности. А сущностей и закономерностей в мире может быть бесконечное количество, потому что наш мир многослоен и находится в постоянном развитии, где возникают и исчезают многие сферы и измерения.

Я уже подходил к психиатрической больнице, и глядя на её мрачные корпуса, подумал: «Вот место на земле, совсем не похожее на наш мир. Но, может быть, это и есть истинный мир, на который открываются глаза не у всех людей, а лишь тех, у которых меняется сознание, и они становятся для нашего мира опасными. Поэтому их и содержат за решётками».

Когда у человека изменяется сознание, он уже стаёт как бы не от мира сего. Он сталкивается с чудом, и сам может уже творить чудеса. Американские психологи Торранс и Холл утверждают, что только гении обладают способностью творить чудеса. Ведь что такое сверхъестественное? Это – то, что выходит за рамки обычных, естественных явлений, но совсем не противоречит законам природы, потому что мы не знаем до конца все эти законы, которые нам раскрываются при внезапных вспышках озарения, что может выходить за логические рамки нашего разумного понимания, ибо сама наша логика построена лишь на тех знаниях, которыми мы обладаем. А за бортом наших знаний простирается вся Вселенная с её тайнами и секретами. Поэтому многие вещи даже не вписываются в сферу нашего понимания. К тому же, как считают эти учёные, сознание даже умных людей отягощено нуждами и потребностями других людей так называемой эмпатией, или, иными словами, «сопереживанием», «отзывчивостью» и «вчувствованием», из-за чего теряется свобода их мышления, а именно это и входит в орбиту человеческой логики. И даже обретённый ими ореол исключительности – это ничто иное, как фикция, способная вдохновлять и внушать веру в свои силы всем, кто с ними общается, потому что эта способность связана с умением сопереживать другим, и только в этом русле следовать интуиции в рамках дружелюбия и оптимизма. Но мир совсем не такой, каким мы стараемся его представить, а то, что мы себе представляем, является только нашим воображением, где мы ещё способны как-то разрешать конфликты, особенно в тех ситуациях, где они имеют логическое решение. Но там, где требуется не логическое решение, часто мы становимся бессильными. Поэтому только людей, отвергших всю логику этого мира, людей таких, какие находятся в этом лечебном учреждении, и можно назвать творческими личностями, соединяющими в себе множество прямо-противоположных черт. По сути говоря, эти люди – по-своему высокоодарённые, потому что, как сказали эти учёные: «они более мужественны и в то же время более информированы, более конформны, и в то же время более нонконформны, более автономны и более зависимы, более серьёзны и больше склонны к игре, более робки и более бесстрашны, более уверены в себе и более склонны к сомнениям в своих силах, более восприимчивы и более самостоятельны по сравнению с менее творческими людьми. Они интегрируют эти полярные противоположности в своём мышлении и поэтому обладают необъяснимой способностью решать проблемы, которые, казалось бы, не поддаются логически разумному разрешению. Именно у этих людей наличествует чувство грядущего, яркое и образное его представление, что связано с их богатой фантазией и интуицией. Их можно назвать сумасшедшими, как и всех схимников и отшельников, способных к трансцендентальной медитации. Но именно они и представляют то совершенство, включающее в себя просветление и самореализацию. И жаль, что их никто не понимает, и поэтому держат в заточении.