Гайя Азези - Чёрный мёд. Ты выбираешь свое счастье

Однажды Динара пришла около полуночи, приняла душ и позвала мужа из спальни.

У Адама встрепенулось сердце: неужели переменилась?

Динара возлегала обнаженная среди подушек в недвусмысленной позе, разметав волосы для пущей соблазнительности. Адам вопросительно глянул на жену. Она поманила его пальцем.

– Что случилось? – спросил он настороженно, поскольку эта сцена была уже совершенно не типичной.

– Я тебя хочу, – молвила Динара, играя прядью своих длинных волос.

– Даже не знаю радоваться или нет…

– Отчего же?

– Не хочется больно падать после полетов…

– Глупый! Тебя зовет женщина, а ты разговорами занимаешься!

Он решил достать из тумбочки свечи, которые никто не зажигал несколько лет.

Ему захотелось опять волнительной романтики, воспоминание о которой вихрем пронеслось в его теле от макушки до стоп. Он ощутил, как же его тело окостенело за годы вынужденного одиночества.

– Адам! – голос жены прозвучал, как у бригадира на стройке.

Он оглянулся. Ее итальянская красота испарилась, и проявился африканский оскал:

– Иди сюда и выполняй свой супружеский долг! Ты что, не видишь, что мне некогда ждать твоих свечей!

– А сколько у тебя есть времени на супружеский долг? – с нажимом на последние слова спросил Адам жену.

– Ну, минут десять, я думаю, с тебя хватит.

Он почувствовал себя заключенным князем в темнице, которому после жизни на свободе, после пиров в горнице фаршированными голубями да рыбой-дениз, запеченной с лимонами и розмарином, подали немытую щербатую миску с юшкой, в которой плавали опарыши.

Мужчина развернулся к жене и произнес медленно и тихо: «Я не хочу тебя. Отныне никогда. Амин! Ты разведена. Ты разведена. Ты разведена. Завтра ты покинешь этот дом навсегда. Мой адвокат с тобой свяжется».

Ей показалось, что он резанул воздух между ними гильотиной, и женщина содрогнулась.

От развода его уговаривали все без исключения взрослые родственники. Но он твердо решил развестись, и главный мотив был таким: рано или поздно ей нужен будет мужчина, и если она станет чей-то любовницей, будучи по документам замужем, она опозорит его. Он же, будучи официально мужем, перед Аллахом обязан заботиться о ней и о ее сексуальном удовлетворении, что было уже категорически невозможно. К тому же перед Аллахом они разведены: он дал ей тройной развод по шариату, трижды произнеся: «Ты разведена». Теперь, чтобы ее вернуть по исламу, он должен был дождаться ее замужества с другим мужчиной, затем ее развода с ним и только потом он сможет вернуть ее как жену. В общем, никаких лазеек, слава Всевышнему.

Спустя восемь лет упадет российский самолет на Синае и туристические дела жены устремятся в пике. Она не постесняется попросить приюта в доме бывшего мужа, сетуя на бедность. Конечно, Адам понимал, что она технически не может быть бедной после десяти лет в бизнесе с миллиардными оборотами. Но он очередной раз понадеялся, что мама ищет повод вернуться к дочерям.

Адам будет держать совет с детьми: открывать ли ей дверь, впускать ли ее? Данита захлопала в ладоши: «Пускать!» Сальма задумалась, поджав губы, потом выдавила из себя: «Пап, мы тебе вряд ли хорошие советчики. Нам с тобой хорошо. А с ней – не очень…»

Нэнси была категорически против: «Мы здесь и без нее прекрасно справлялись, папочка. Явится и будет изображать тебе верную жену, а нам добрую маманьку?!»

Адаму резанула сердце та резкость, с какой дочь отозвалась о матери. С уязвленной ревностью, как если бы Нэнси была не дочь, а его новая жена.

Впрочем, не удивительно. Она уже много лет, хоть и ребенок после того, как замужняя Сальма переехала в дом мужа, выполняла функции отсутствующей мамы и жены в бытовых вопросах. Заигралась…

И Адам решил спросить бывшую супругу: а как она видит свою жизнь в семье, не будучи его женой?

Она, не размышляя, ответила: «А я тебя стеснять не буду. И девочек тоже. Я буду приходить, когда вы спите, и уходить, когда ты на работе, а девочки в школе, в институте».

Адам сразу ответил: «Извини, у нас не отель для одиноких женщин. Поищи пансион в другом месте». Это и был его момент невозврата. После этого эпизода он уже более никогда не разрешал задавать себе вопрос о возможности возврата экс-жены даже только в качестве мамы. Он запер дверь между ними, задвинул засов и, пройдя деревянный мост, поджег его бутылкой с зажигательной смесью.

У нее было право только дважды в год приходить на семейные празднования двух фестивалей Аль-Аид. Эту милость для нее выпросили синьора Мирелла и маленькая Данита.

Долгожданные отпускные Адам пил, как воду в жаркой пустыне.

На следующий день лидер семейного клана спланировал свободу от большого семейства и объявил, что официальных совместных событий не будет. Он хотел расслабиться в самом близком окружении – с мамой и дочерями.

Они решили пообедать в модном ресторане бельгийской кухни «Chez Chantal» с бельгийским шефом во главе этой самой кухни. Как вы уже могли заметить, Адам был не равнодушен ко всему бельгийскому. Что касается кухни, она была изысканная и пряная, что делало ее желанной даже для обычных египтян со вкусами, некорректированными в Европе.

Нэнси вызвалась зарезервировать столик на террасе, на третьем уровне ресторана. Всем пришлась по душе идея занять диванчики с малиновыми подушками и созерцать красоту залива. Терраса была отгорожена от мира стеклянными перегородками, поэтому здесь никогда не бывало ветрено, но в то же время всегда свежо.

Заказ сделали быстро. Как всегда, старались заказать различные блюда, чтобы потом угощать друг друга и так насладиться вкусовым разнообразием. Официант настойчиво предлагал омаров, Адам категорически отказался. Он не мог есть мясо придонных очистителей – оно пахло застойной водой и теми, кого и в какой стадии омар поедал с этого дна.

Салат из молодых осьминогов, салат из циккория, паштет из угря, уха из мелкой морской рыбы, заправленная желтками со сливками, суп-пюре из спаржи и стручковой фасоли, приправленный бельгийским тертым сыром. Еще крупные мидии, запеченные в пряном соусе, телячьи почки в соусе с ягодами можжевельника, целых три порции картофеля фри, поскольку не поесть в бельгийском ресторане изобретение бельгийской кухни – большая ошибка. И на гарнир тушеные овощи – картофель, сельдерей, морковь, брюссельская капуста – как же без нее? – приправленные гвоздикой и мускатным орехом…

Данита, увидев, как красиво поданы заказанные блюда, воскликнула: «Мы их будем фотографировать или есть?»

– Можем сфотографировать, а потом съесть! – заявила Нэнси, щелкая камерой своего мобильного в режиме макро – съемки. – Будет натюрморт в стиле семнадцатого века…